Ольга Пашнина - Богиня хаоса [litres]

– Это от Алайи. – Я мельком просмотрела письмо. – Она пишет, что платье для бала готово, и приглашает забрать его в ближайший выходной.

– Вот видите, как все удачно складывается. Что ж, дамы, приятного вам дня. Да и недели тоже, потому что я улетаю по делам.

– Ты… – Я осеклась. – Вы улетаете, Бастиан…

– Лорд ди Файр, адептка Шторм, он пусть и внештатный, но преподаватель.

У меня бы язык не повернулся так его назвать!

– Он тоже улетел. Кто останется в школе?

– Лорд Уотерторн любезно согласился меня заменить, к тому же сегодня на работу вышла магистр Ванджерия.

Аннабет со стоном опустила голову на руки.

– Мне конец!

– Бастиан поставил ей двойку, – в ответ на удивленный взгляд Кроста пояснила я.

– Надо же. А за что?

– Он сказал, что я его раздражаю и что лучше не давать диплом тому, кто продаст его при первой возможности, – раздалось от Аннабет.

– М-да. Над кадровой политикой еще придется поработать. Пересдайте работу магистру Уорду, я его предупрежу. А сейчас я вынужден попрощаться. Адептка Шторм, адептка Роял, адептка Фейн.

– До свидания, – как прилежные девочки, ответили мы.

Получилось очень подозрительно.

Все время до ужина я думала о выпуске «Вестника» и его таинственном редакторе. А еще об Эйгене. Меня поразила мысль, что он не стал публиковать сплетни обо мне из благодарности или хотя бы симпатии. От нового покровителя школьного журнала вряд ли дождешься такой лояльности.

На тренировке ощущение грядущих неприятностей подпитывалось странным чувством, будто лес вдруг отрастил глаза и жадно смотрит. Я бы подумала, что Бастиан засел под елкой и наслаждается видом нескольких измученных девиц на крыльях в небе над школой, но он был во Флеймгорде, а всех темных колдунов мы давно из леса изгнали.

Но тревога и нервозность так мешали, что я из рук вон плохо летала, даже тренер не выдержал:

– Шторм! Что с тобой такое? Ты здорова?

– Да. Все в порядке, я просто…

Еще раз оглянулась на лес и вдруг ощутила едва уловимую дрожь. Только не в теле – а под ногами, как будто… как будто…

– Шторм! Ты помнишь, что соревнования состоятся в первый день весны? И что мы их принимаем?

– Да, тренер. Я буду готова.

– Я надеюсь на тебя, Шторм. Не подведи хоть на этот раз.

– Все будет в порядке. Я немного устала, но это пройдет.

– Марш в сауну и отдыхать! – наконец махнул рукой тренер. – Я поговорю с магистром Кростом о снижении нагрузки для членов команды. Вы же в конце каждого блока вареные! Я не умею делать из дерьма конфетку, черт подери!

Я была только рада убраться подальше от лета. Как часто бывает, мысль сидела где-то на подкорке, но никак не желала оформляться. Я пыталась не думать о том, что чувствовала, но тогда мысли возвращались к «Вестнику», а оттуда перескакивали на Бастиана и Кеймана, уехавшего куда-то по таинственному внезапному поводу.

В итоге я добилась лишь того, что адски заболела голова. Письмо Алайи лежало на столе как предсказание самого унылого Бала Огня из всех. Бастиана не будет, у меня нет пары, Лорелей сделает все, чтобы испортить мне вечер, да и Аннабет, вероятно, вообще туда не пойдет. А если и пойдет, то мы вряд ли будем весело шушукаться и обсуждать наряды.

Тоска-а-а…

Вся школа гудела в возбуждении перед выходом журнала. Я шла на ужин с открытым ртом: не думала, что практически у каждого есть штормграм! Ну и кашу я заварила.

В столовой произошли изменения: кто-то притащил воздушную арфу. В первое мгновение я даже вздрогнула, увидев знакомый инструмент, потом вспомнила, что Кейман обещал праздник, – и руки зачесались прикоснуться к тончайшим струнам, вспомнить давно забытое умение, которое так часто снилось раньше. Интересно, кто будет на ней играть?

Кейман выбрал очень натянутый повод для праздника: вся школа радовалась за третий курс, не сгинувший на практике? Серьезно? Ежу понятно было, что все это – арфа, вино, ужин при параде – было из-за чудом выжившей Ясперы. Но об этом знали только мы.

Остальные же просто потягивали вкусное вино, возбужденно переговаривались в ожидании новой сплетни, а еще принарядились: девчонки использовали любой повод, чтобы блеснуть не только магическим потенциалом, но и красотой.

– Что у нас новенького? – спросила я, садясь за стол.

И Аннабет, и Катарина даже не пытались делать вид, будто увлечены закуской. Они гипнотизировали лежащие на столе штормграмы и, казалось, не заметили мое появление.

– Слушайте, ну это уже смешно. Чем больший ажиотаж вызывают сплетни, тем чаще они появляются и более дико звучат. Что они могут написать? Что Лорелей ночами крадется в комнату Бастиана, а потом злобно ковыляет обратно? Или что магистр Ванджерия живет в спальне директора и жрет за троих? Или…

– Появилось! – воскликнула Катарина.

Народ в едином порыве умолк и зашуршал штормграмами. Закатив глаза, я демонстративно сунула в рот овощной рулет и достала свой экземпляр. Найти в облаке нужную публикацию не составило труда. Зря я так редко туда заглядывала: Габриэл усовершенствовал игрушку, теперь штормграм уже не напоминал сделанный на коленке ради зачета артефакт.

Сначала на нем появилась обложка «Вестника» – замок на фоне грозового неба с буквами из молний. Я быстрым привычным движением свайпнула картинку вправо. У здешнего аналога смартфона была не такая скорость касания, поэтому гроза и замок сменялись другой картинкой медленно, и я не сразу поняла, что вижу. А когда поняла, грязно выругалась – Катарина даже покраснела.

– Э-э-э… Деллин, можно спросить? – подняла голову Аннабет.

Увидела мое лицо и осеклась.

– Ладно. Не буду.

– Надо выяснить, кто редактор!

Вся столовая смотрела на меня, и даже дальний столик в тесном сотрудничестве с тенью фикуса не спас. Еще бы! На каждом штормграме красовались мы с Ясперой, как раз перед тем, как она грохнулась в обморок. Только вот кто бы ни спрятал штормграм в холле, не счел нужным показать всей школе бездыханную и умирающую магистра, а вот провокационный поцелуй – это пожалуйста! Боги… я почти готова убежать в лес и жить там отшельником!

– Она была пьяна. И… это… я просто… Я убью Габриэла!

– При чем здесь он? – встрепенулась Катарина. – Ты не можешь обвинить его без доказательств!

– Думаешь, без его ведома кто-то рассовал по всей школе шторграмы, чтобы за нами подглядывать? И без его ведома вот это, – я ткнула в штормграм, – ходит по школе?

Появившаяся следом надпись гласила: «Мы можем написать тысячу слов в сопровождение запечатленного мгновения из жизни Высшей Школы Темных, но подумайте: нужны ли вам эти слова? Быть может, стоит просто поверить собственным глазам и насладиться красотой самого светлого и нежного явления на свете – поцелуя».