Владислав Янович - Я не помню, как провел лето [СИ]

Эх, какие у меня были планы на "подробный анализ происходящего и выработку конструктивных решений", пока я поднимался на чердак типа мансарда, а потом крался вниз на кухню с целью немного покусошничать на сон грядущий — ведь жареных кекликов сегодня в моей жизни так и не случилось… Увы, едва голова коснулась подушки, а сытое тело — матраса…

Рассвет в горах, наверное, самое красивое, что я видел. Даже роскошные пейзажи виртмиров с ним не сравнятся.

Сначала первые, еще слегка розоватые, лучи Солнца зажигают ледники на вершинах. Пламя медленно движется вниз, и видно, как ровная, словно проведенная по линейке, полоса терминатора, четко разделяющая вчера и сегодня, приближается к подножью. Остывший за ночь воздух струится вдоль склонов, искажая восприятие, и кажется, что горы начинают дышать, потягиваться, переминаться и пританцовывать.

Почти с головой укрытый колючим толстым одеялом — только глаза и холодный нос наружу (а "холодный" — значит "здоровый", хе!) — я в который раз через проем чердачного окна смотрел на никогда не надоедающее представление.

Неожиданно поймал себя на том, что не ощущаю привычного тихого восторга. И причина вовсе не в банальных утренних намеках организма насчет "заодно и умыться". Сегодня я не просто наблюдал за восходом Солнца — я использовал "наблюдение за восходом", как веский повод не вставать. Нечто подобное бывало во время сдачи ЕГЭ. Словно, пока ты не вылез из-под одеяла, день экзамена формально еще не наступил…

Та-ак, интересно. Это у меня интуиция проснулась, что ли? Это с чего бы? Судя по вчерашним обмолвкам Тети Лизы, нам повезло: пробой, если и случится, то к северу от Города, а мы с юга. Да и малые концентраторы гораздо устойчивее в работе. Тем более, что скоро должна приехать дежурная дозорная группа. А там и дружинники "оружны и бронны", и несколько опытных проводников с перевозчиками. (Так то до восьми, но, думаю, будет четверо.) Короче, не о чем волноваться. Не о чем.

Решительно откинув одеяло, я вскочил с лежака и принялся торопливо одеваться, уже ни о чем не думая и не беспокоясь. Холод и переполненный мочевой пузырь — лучшее средство от рефлексий.

Вот так, навскидку, даже и не скажу, сколько самых различных спортивных секций, клубов и школ я посещал в осенне-зимние периоды своей жизни. Их было… много. Из меня последовательно и вразнобой не вышло фигуриста-шахматиста-биатлониста и хоть какого-то легкоатлета. Разумеется, я побывал и в рядах 'единоборцев': бегал в 'чешках' по снегу с адептами 'русбоя', неделями махал черенком от лопаты, притворяясь 'ушуйником'. Мне иногда казалось, что отец составил список спортивных секций Среднекамска и педантично пробовал пристроить меня хоть в какую-то из них. Зачем? Я не спрашивал. Догадывался, конечно, но не уточнял. Так было проще и мне, и ему. И, кстати, отец при этом не пытался меня заставить продолжить заниматься, например, боксом, если я говорил, что больше не буду учиться 'порхать, как бабочка, и жалить, как пчела'.

О большинстве спортсекций я забывал, едва переставал их посещать, из других уходил с неохотой. Но уходил. В основном, потому что приближалось лето и такое манящее слово 'сборы' таяло и пропадало в зловещей тени слова 'деревня'. Ну, как-то так.

Впрочем, хоть я и не стал спортсменом, с полным правом могу называть себя 'физкультурником'. Ведь, как доказали неугомонные британские ученые: "Занятия физкультурой продлевают жизнь на время, потраченное на занятия физкультурой." Другими словами, bonus-time, господа-товарищи, юзайте на здоровье! Вот я и "юзал": абонемент в бассейн, нечастые, но регулярные пробежки и дважды в день по полчаса посвящены анохинской "гимнастике для лентяев". Нет, так-то она называлась "волевая гимнастика Анохина" и была очень популярна в России в начале 20-го века.

Главной особенностью этого комплекса является то, что каждое упражнение выполняется с максимальным, почти предельным усилием. Что, как уверял нас тренер по "русбою", идеально соответствует нашим "национальным особенностям".

— Вот не можем мы подобно японцам тихо-тихо ползти к вершине какой-нибудь там Фудзи. Мы, скорее, будем долго-долго валяться у подножия, пялясь на облака, а потом рванем изо-всех сил.

Когда же кто-то из новичков что-то вякнул про "медитативную составляющую гимнастики", типа, как в тайцзи-цюань, тренер только криво ухмыльнулся, став в это мгновение похожим на брата Валуева:

— Когда начнешь выполнять упражнения как положено — с максимальным усилием — ты даже не заметишь, как войдешь в свой любимый транс. И не надо часами пялиться на пупок или вяло махать руками. Почему так происходит, объясню позже, а сейчас — побежали!

Занятия "русбоем" не сделали из меня "машинку смерти". Просто потому, что "разные суперские приемчики" мы должны были начать отрабатывать летом… летом… А пока: ОФП, ОФП и опять ОФП… Ха! Между прочим, на одной из тренировок выяснилось, что кое-какими навыками я уже обладаю.

На третьей, примерно, неделе, когда из нашего набора уже отсеялись явно случайные и чересчур ленивые, тренер вдруг решил выяснить, кто чем увлекался до…

— Кто там следующий? Ага, Иванов. Алексей, да?

Я кивнул и, помявшись, признался:

— Танцами.

Народ в строю захихикал. Ну да, не привыкать. Хотя… про шахматный клуб я, все же, решил промолчать…

— Какими танцами? — продолжил допытываться тренер, — Бальными?

— Нет. Народными.

Смешки, естественно, стали громче.

— И чего ржем? — нахмурился тренер, — Между прочим, танцы, особенно — народные танцы и боевые искусства практически близнецы-братья. Ритм, координация, непрерывность движения… Про бразильскую капоэйру, надеюсь, все слышали? А про, прости Кадочников, "боевой гопак"? Так что ж вы думаете, русские народные танцы пацифисты придумали? Да там одни названия чего стоят: трепак, коленца руками и ногами, бешеная, бычок, матаня, ломание. А дробушки? Иванов, сможешь дробушки показать?.. Во, видали! Да правильно поставленной серией боевых дробушек плюсны стоп врага можно в пыль размолотить… это ж понимать надо…

Термин "троллинг" я узнал гораздо позже, а тогда даже как-то возгордился собой. Чему опасливо-уважительные взгляды от некоторых особо впечатлительных сокомандников зело способствовали…

За всеми этими самопроизвольными мемуарами — словно кто-то внутри меня перестал доверять памяти (и ведь есть за что, есть!) и то и дело запускает тестирование — я выбрался из дома на задний двор, где у меня давно была оборудована полянка для рукомашества и ногодрыжества. А что? Мы ведь с бабушкой почти по два месяца в Междумирье гостили. Обычно я проводил на "физкультурной полянке" около часа, но сегодня разные смутные предчувствия хором советовали поторопиться. Поэтому, скоренько размявшись и прогнав анохинский комплекс, я поспешил обратно. И опоздал.