Себастьян Кастелл - Тень рыцаря

– Таким образом каждый крестьянин и кузнец сможет их запомнить, – сказал я. – И будут помнить, даже когда мы уедем. Тысяча чертей, они их наверняка будут распевать каждый раз, когда напьются!

Король улыбнулся. Иногда ему приходили в голову блестящие мысли. Он заметил, что я смотрю на пего, и перестал улыбаться.

– А затем ты ее предашь, Фалькио, – сказал он, отвернулся и ушел от меня.

– Что? Нет! – Я попытался встать с пола, но не мог даже двинуться.

Ощущение паралича вернуло меня к реальности и к жесткому полу, на котором я спал.

– Полегче, – сказал кто-то и слегка сдавил мне плечо.

Глаза медленно открылись, впуская утренний свет. На меня смотрел Кест.

– Ты уже проснулся, – сообщил он.

Я попытался ответить, но еще не мог выговорить ни слова.

– Остальные уже готовы ехать дальше, – сказал Кест. Он встал и протянул руку, чтобы помочь мне встать. – На этот раз прошел почти час, Фалькио.

В тот день мы путешествовали молча. Даже Брасти старался меня не донимать и не злить. Если я не смогу исполнить то, о чем просил герцог, он не поддержит Алину. А если исполню, то он все равно может нарушить свое обещание – в любом случае плащеносцев снова будут считать предателями народа Тристии. Ты предашь ее.

– Скоро мы доберемся до Карефаля, – сказал Шуран, подъезжая ко мне.

Я не ответил. В тот день мне не хотелось говорить с рыцарем-командором из Арамора.

После нескольких мгновений неловкого молчания Шуран добавил:

– Осталось около мили.

– И что случится, когда мы приедем? – наконец вымолвил я.

– Мы встретимся с человеком по имени Теспет. Он собирает подати в этих краях. Он и его приказчик расскажут, как сейчас обстоят дела с жителями деревни.

– Хорошо, – сказал я.

– Вы сегодня молчаливы, Фалькио.

Поняв, что он не оставит меня в покое, я спросил:

– А вы знали?

– Знал о чем?

– О тех историях, которые рассказывают обо мне и о том, что случилось в Рижу? И о том, что Исолт пошел на сделку со мной, чтобы плащеносцы снова потеряли доверие простолюдинов?

– Герцог Исолт советуется со мной по многим вопросам, Фалькио, но редко по политическим.

– И все же я думаю, что вы знали.

– Да? И почему вы так считаете?

– Вчера вы упомянули «развлечение»… Вы уговорили нас остановиться на постоялом дворе ради того, чтобы мы посмотрели выступление трубадура? Вы знали, что он станет рассказывать обо мне?

Шуран посмотрел на меня с непроницаемым лицом.

– Я рыцарь, Фалькио. У меня нет времени на легенды и песни. Да они мне и не нужны.

Он пришпорил коня и уехал вперед.

Брасти привстал на стременах и поглядел вперед. Он лучше всех видел, что происходит на дальнем расстоянии: полагаю, что хорошее зрение – необходимое требование для лучника.

– Деревня находится в полумиле от нас. – Он прикрыл глаза рукой от солнца. – А у околицы что-то стоит.

– И что это?

– Похоже на две клетки.

– Клетки? Что там внутри, можешь разглядеть?

Он сел в седло.

– Не уверен, но, кажется, люди.

– Они мертвы? – спросил Шуран.

Клетки были сплетены из веток. Внутри каждой, скорчившись, лежал человек.

Я спешился и подошел к людям, чтобы проверить пульс, но заметил, что грудь их вздымается.

– Нет, просто без сознания. – Я повернулся к Большому рыцарю. – Если я узнаю, что это сделал мытарь Теспет, то у вас начнутся серьезные проблемы.

– Он этого не делал, – ответил Шуран.

– Откуда вам это известно? – спросила Дариана, подойдя поближе, чтобы посмотреть.

Он указал на человека в клетке справа.

– Это сам Теспет. Второй – его приказчик.

Я услышал тяжелое дыхание лежащего, затем подошел ко второй клетке и присел. Оба были мертвецки пьяны.

– Фалькио, – предупредил Кест, – люди.

Я поднялся и увидел, что из-за придорожных деревьев появилось не меньше сорока человек, мужчин и женщин. Некоторые держали в руках луки, другие – неумело вырезанные дубины. Третьи – клинки; интересно, откуда они взяли стальное оружие?

Люди сэра Шурана обнажили мечи, и один прокричал:

– На колени!

– Сами на колени, – ответил женский голос.

– Успокойтесь, все вы, – сказал я и поднял руку, пытаясь примирить стороны. – Мы пришли не для того, чтобы навлечь на вас беду.

Женщина подошла ближе.

– Ты ее и не навлечешь, странник, если сейчас развернешься и уедешь туда, откуда приехал.

Стриженая шатенка, крепко сбитая. Ей могло быть лет сорок, а может, и всего лишь двадцать: жизнь крестьян в Тристии нелегка. Она указала клинком на Шурана.

– Рыцари останутся здесь как наши заложники.

– Вряд ли это возможно, – ответил Шуран. – Мне не приказано сдаваться в плен.

Женщина пропустила его слова мимо ушей и пригляделась ко мне.

– На вас и ваших спутниках форменные плащи?

– Почему они всегда принимают его за главного? – спросил Брасти у Кеста.

– Помалкивай, Брасти, – ответил тот.

– Да, это форменные плащи, – сказал я.

Женщина скривилась.

– Тогда вы тоже останетесь. Мы плохо относимся к тем, кто грабит плащеносцев.

Валиана неосторожно шагнула навстречу женщине.

– Вы не заберете у нас того, что принадлежит нам по праву. Почему вы считаете, что мы не плащеносцы?

У старика, неловко державшего длинный лук, затряслись руки, и я забеспокоился, что он убьет одного из нас просто потому, что устанет.

– Разве плащеносцы разъезжают в компании рыцарей?

Брасти посмотрел на меня так, словно она подтвердила его точку зрения.

– Меня зовут Фалькио, – обратился я к женщине. – Я – первый кантор королевских плащеносцев. Это Кест, Брасти, Дари и Валиана. С нами рыцари…

Женщина рассмеялась, недослушав. Она повернулась к односельчанам.

– Слушайте, парни, герцог Исолт решил устроить нам представление. Подослал актеров, чтобы они разыграли спектакль. «Герой Рижу и убийца святого Кавейла»!

– О да! – сказал один из крестьян, размахивавший вилами. – Сам Фалькио пришел освободить нас! Ну же, Вера, хватит шутки шутить. Убьем их и покончим с этим.

– Погодите, – сказал Брасти. – А как же я?

– А что ты? – спросила Вера.

– Я – Брасти Гудбоу. Вы обо мне не слышали?

– Боюсь, что нет.

– Не беспокойся, – заверил его мужик с вилами. – Убьем и тебя, словно ты тоже знаменитость.

Сэр Шуран положил руку на навершие клинка.

– Боюсь, вам придется нелегко.

– Нас больше, чем вас, – ответил мужик с вилами.

Он обвел рукой стоявших. Мало кто из них выглядел как воины – это были простые крестьяне и торговцы. Одна девушка яростно размахивала кинжалом, и на миг мне даже показалось, что это Алина. Святые угодники, лишь бы галлюцинации не начинались еще и во время бодрствования.

Рыцари захохотали – Вера посмотрела на них сквозь прищуренные глаза.