Александра Лисина - Проклятие королей

– Продолжайте работать, – бросил я, окутываясь Тьмой. – Надо продержаться хотя бы до вечера.

– А ты куда?! – крикнула Хокк, когда я начал проваливаться на темную сторону.

– В храм. К отцу Гону. И к богам, которые отчего-то не изъявляют желание нам помочь.

– Учитель, можно я с вами? – словно почуяв неладное, подскочил ко мне Роберт.

Я молча взял его за руку. После чего обменялся с Хокк выразительным взором и ушел, очень надеясь, что еще что-то можно исправить.

– Здравствуй, Артур… – привычной фразой поприветствовал меня на пороге первохрама отец-настоятель. Правда, на этот раз в ней не чувствовалось ни лукавства, ни прежней улыбки – жрец выглядел встревоженным. Его глаза лихорадочно блестели. А осунувшееся лицо красноречиво говорило, что последние дни отец Гон тоже провел практически без отдыха. – Я получил твое послание. И успел побеседовать с братьями: Орден, несомненно, вмешается и окажет магам всестороннюю помощь. Но нам нужны точные сроки и возможность участвовать в ритуале.

Я устало кивнул.

– Даже не сомневался в вас, святой отец. Но я хотел спросить о другом.

– Случилось что-то еще? – напрягся отец-настоятель.

– Процесс, похоже, ускоряется. В него вовлечено слишком много народу, и это уже становится опасным.

– Я все понимаю, брат, – вздохнул жрец, опуская плечи. – Но у меня нет ответов на твои вопросы. И боги почему-то молчат.

– Вот это меня и тревожит, – пробормотал я, быстрым шагом заходя в первохрам. – Роберт, постой тут. Мне нужно кое-что сделать. Ал, будь добр, присмотри.

Неслышно материализовавшийся рядом с мальчиком алтарь согласно булькнул и взял мальчишку за руку, чтобы тот не вздумал мне помешать. Отец Гон недоумевающе вскинул брови, когда я решительно направился к статуям, которые не так давно собственноручно собирал. Но еще больше он удивился, когда я подошел не к Ферзе и даже не к Фолу, а прямиком направился к воинственному и непримиримому Рейсу и, остановившись напротив, крайне непочтительно ткнул его в колено кончиком соткавшейся из Тьмы секирой.

– Извини, что беспокою, – хмуро бросил я, когда глаза у статуи загорелись недобрым красноватым светом. – Из всех богов ты самый агрессивный. И в то же время больше всех понимаешь в угрозах. Скажи: что с вами не так? И почему ни один из богов до сих пор не рискнул вмешаться? Угроза не так велика, как мне кажется? Или вы верите, что у нас хватит сил справиться с ней самостоятельно?

Глаза у бога войны вспыхнули бешеным огнями, но мне его недовольство было до одного места. Я пришел задать конкретный вопрос. И ждал, что получу такой же конкретный ответ. Даже если ответом будет самая обычная шаровая молния, которая поджарит меня на месте.

Рейс тем временем с усилием наклонил каменную голову и пригвоздил меня к месту тяжелым взглядом. Действительно, тяжелым… от него подгибались колени и отчетливо похрустывали позвонки.

Правда, длилось это недолго.

То ли почуяв угрозу от секиры, настойчиво ползущей по каменной ноге вверх, то ли вспомнив, чем это едва не закончилось в пошлый раз, великий Рейс все же прикрыл веки и глухо пророкотал:

– ЧТО… ЗА УГРОЗА?

– А ты не знаешь?

– НЕ-Е-ЕТ… ДАННЫХ…

Я пораженно отступил.

Что значит, нет данных?! Они что, слепые?! Глухие?! Совсем ничего не соображают?! Или же…

От последней мысли у меня аж мороз по коже продрал.

Да нет! Не может быть, чтобы и на богов ЭТО сумело подействовать! Или все-таки может?

– Рейс, что ты помнишь из событий сегодняшнего утра? – холодея от страшного подозрения, тихо спросил я. – Сколько у тебя жрецов? Когда они в последний раз молились? О чем просили тебя накануне… что из этого ты сейчас помнишь?!

Статуя угрюмо промолчала, и после этого мне совсем поплохело.

– А более ранние события, Рейс? О том, кто ты? Как жил в последние тысячелетия… хотя бы о том, что твое вместилище было разбито, а потом снова собрано, ты помнишь?! Или о том, кто это сделал?!

– ТЕБЯ… ПОМНЮ… – после короткой паузы пророкотал бог. – ОСТАЛЬНОЕ… СМУТНО…

– Как такое может быть?! – в шоке прошептал я, глядя на статую широко раскрытыми глазами. Рейс же тем временем замолк и больше не отозвался. Его веки окончательно закрылись, зловещий огонь под ними угас. И всего через миг вместо ожившего бога передо мной стояла обычная каменюка, которая наотрез отказывалась общаться. И даже не вякнула, когда я от неожиданности отколол от нее приличный кусок.

Когда этот кусок с оглушительным грохотом шмякнулся на пол и разлетелся на несколько осколков поменьше, я поначалу опешил. Затем недоверчиво потрогал один из них ногой. Не получил в ответ никакой реакции. Ни одной, даже самой завалящей молнии! Исполнившись самых дурных подозрений, снова тюкнул величественного бога по коленной чашечке и… глухо ругнулся, когда еще один кусок из нерушимого, освященного богами материала, попросту развалился, словно обычный известняк.

Тьма!

Да что же такое происходит?!

Оставив Рейса в покое, я метнулся обратно, но Фол на мой недвусмысленный жест не отреагировал. И точно так же, как Рейс, вдруг потерял к творящемуся в храме всякий интерес. А когда я полоснул его по стопе секирой, без всякого сопротивления начал разваливаться на куски.

– М-мастер Рэйш! – в панике прошептал Роберт, и вот тогда я обернулся в поисках помощи у отца-настоятеля. Но внезапно обнаружил, что смертельно бледный отец Гон стоит, с трудом удерживая равновесие, а затем один из самых могущественных темных жрецов вдруг закатил глаза и осел на пол. Более того, стоящий рядом Ал вдруг схватился обеими руками за голову и протестующе булькнул, словно получил невыполнимый приказ. А еще через миг его поверхность пошла густой рябью и всего за один удар сердца обратилась в камень.

В храме после этого резко потемнело, а затем и похолодало, как если бы из него ушла всякая жизнь. Омертвевшие статуи выглядели жутко, а окаменевший Ал – и того страшнее. Но что самое скверное, я больше не ощущал силы в этом месте. Здесь не осталось даже тех крох, которые я помнил со времен, когда укокошил громадного вампира.

– Что п-происходит, учитель?! – беспомощно посмотрел на меня растерявшийся от таких новостей Роберт.

Я проверил пульс на шее отца-настоятеля и сжал челюсти.

Сказал бы я, что происходит… но боюсь, такие слова и в таком количестве в храме произносить не стоит. Потому что боги, даже если и покинули недавно обретенную обитель, мне этого не простят. Если, конечно, вернутся.

– Мастер Рэйш! – крикнул мальчик, когда я решительно развернулся и направился к статуе Ферзы.

– Стой на месте!

Не надо, ученик. Не вмешивайся. И вообще, тебе стоит быть подальше в то время, как я собираюсь сделать что-то очень и очень плохое.