Юрий Иванович - Невменяемый колдун (Дилогия)

Даже Валер занялся устранением опасности в непосредственной близости. Щиты держал лишь князь. А уж сотнику Дорнессу пришлось помахать своим огромным мечом в полную силу.

Кремон до зубовного скрежета мечтал использовать сложившуюся обстановку и якобы совершенно непроизвольно убрать Опору. Конечно, берег рядом, и любому Эль-Митолану не составит труда туда слевитировать. Но ведь большинство из них уже изрядно вымотаны сражением. Некоторые вообще остались лишь с физической силой. А значит, жертвы обязательно будут! Поэтому предержащий Опору стал все чаще «отвлекаться» на подсказки своей страже:

— Скатэк прямо по курсу!

— Дорнесс! Добей того валеля слева, он встает на ноги!

— Князь, мне что-то просыпалось за шиворот! И это «что-то» шевелится!

На что Оузер совершенно спокойно заметил:

— Ну капнуло на тебя несколько капель крови, ну и что? Разве теряют от такого пустяка концентрацию? Даже с откушенной рукой ты не должен отвлекаться.

А пыхтящий рядом от натуги капитан в том же духе добавил:

— Разве что ноги тебе отгрызут. Но и тогда мы тебя на руках нести будем!

Причем в последних словах послышалась злоба и конкретная угроза. Могло показаться, что Валер догадался о тех мыслях, которые теснились в голове у десятника. И Кашад решил не устраивать кровавую купель. Тем более что тут же последовал сигнал о выходе на берег.

Сыплющиеся на головы ядовитые и кусающиеся летающие хищники все-таки заставили генерала обеспокоиться своими подчиненными. А может, и сигнал какой поступил от Валера или Оузера.

Выход получился очень удачным и поучительным. Ведь двигаясь наискосок, а то и параллельно к Барьеру, не приходилось замедлять движение и топтаться на месте. Вся ДТО резко приняла влево, а через несколько минут и люди ступили на твердый берег и стали спешно карабкаться на Нулевой Уровень. В условиях ночных сумерек на этом участке возможность попасть под лавину зеленых муравьев увеличивалась многократно. И постоять несколько минут на одном месте являлось полным самоубийством. Это и колабы не рисковали делать.

Жертв не было. Пострадавших — тоже. Обратно катились под аккомпанемент еще более громкого и радостного пения.

Когда укладывались спать, Невменяемый тщательно проанализировал весь день и опять-таки забеспокоился. Почти во всех действиях его командиров, князя и колабов хорошо просматривались подозрительность и недоверие. Но после некоторых умозаключений пришлось признать, что иначе и быть не могло. Уж слишком большой урон нанес Кихону произведенный взрыв. А сообщников Ксомоса так и не обнаружили. Одиночка не мог так действовать. Да и трактат «Установки» кто-то похитил однозначно. Причем, уже без сомнения, после смерти Бейта. Значит, вполне логично, что силы безопасности Ледонии не доверяют каждому наемнику. Вплоть до капитана Лессо. А уж за десятником должны будут следить всей цепочкой. Как снизу, так и сверху.

Промелькнув сознанием по окрестностям, Кремон решил попросту выспаться. Резонно рассудив, что четверти часа перед подъемом вполне хватит для подслушивания утреннего ворчания сменяющихся часовых. Или поднятых раньше всех младших командиров. Вдруг да и прорвется в обычной фразе нечто важное?

И точно, прорвалось. Нового часового поставили на самом дальнем от Барьера взгорке, и один из офицеров повторил данные ранее указания:

— Не просмотри! Как только увидишь, сразу двигай навстречу и торопи изо всех сил. И так доставка груза непонятно задержалась.

— Но если они так и не появятся?

— Значит, на обед вся дивизия спустится вниз. И загрузку сделаем завтра. А ведь сегодняшний день, по утверждениям князя огов, — самый благоприятный.

В итоге Кремон узнал две детали. В Топи идут не за планками, а с ними! И будут их загружать в некий аналогичный накопитель, который в свое время впервые опустошил Кремон со своей командой. Уже лучше! Место надо тщательно запомнить и со временем прийти туда немного раньше колабов. Главное, сделать это с территории Сорфитовых Долин. В таком деле союзники с удовольствием помогут.

И второе: Оузер обладает некими знаниями, которые позволяют рассчитывать или выяснять пониженную активность топианских монстров. Если такое вообще в принципе возможно. Ведь не бывает выходных у хищников, как и «рыбных дней» у вегетарианцев. Но Гиблые Топи — вообще уникальное место. И чудес здесь может быть сколько угодно. Да и тайн за века накопилось еще больше. Ведь недаром оги так стремятся за Барьер. Ведь не полные идиоты. Что-то их туда тянет словно магнитом.

Может, на ядовитую среду временами оказывает влияние некий артефакт? Может, и впрямь есть краткие периоды спокойствия, вычисляемые по древним календарям? Или князь обладает уникальными возможностями чувствовать агрессивность топианских чудовищ? Как бы ближе подобраться к этому титулованному огианину? Может, вещи княжеские осмотреть со всем тщанием? Так и вещей-то нет. Почти… А вот небольшая шкатулка есть! Носит он ее в кармане постоянно. И несколько раз туда заглядывал. И пальцами что-то там перебирал или нащупывал. Что в ней?

Рассветом еще и не пахло, когда в лагере колабов протрубили подъем, прекрасно слышимый по всему поселку. Зашевелились и обитатели большого дома. Кремону удалось первому посетить отхожее место, которое по непонятным причинам оказалось единственным в многонаселенной обители огов. И когда выходил, с сочувствием осмотрел внушительную очередь. Мысли его и так крутились вокруг странной шкатулки, и поэтому он сразу обратил внимание, что князь в этой очереди, несмотря на высший титул, стоит третьим. А весь длинный коридор, из которого двери вели в комнаты, просматривался отменно, несмотря на минимальное освещение. Проскочить в чужую спальню на виду у других было бы сверхнаглостью. Поэтому в своей комнатушке Кремон лишь запер дверь, подпер ее своим телом и устремился «отделенным сознанием» в покои Оузера. Тут уж знатному огианину предоставили самую роскошную и большую спальню. Устанавливать защиту от проникновения тоже никто не удосужился из-за слишком короткого здесь пребывания.

И ко всему прочему искомая шкатулка стояла на открытом месте, да еще и с поднятой крышкой. Похоже, князь, перед тем как выйти, как раз в нее заглядывал. Невменяемому оставалось лишь благодарить случай и свою предусмотрительность и спокойно рассматривать внутренности древнего артефакта.

А то, что это было нечто очень древнее, становилось понятным с первого взгляда. Деревянная оболочка лишь прятала под собой более плоское, металлическое изделие. Две половинки которого раскрывались, словно книга. Одна из сторон этой книги напоминала собой странное стекло. Очень потемневшее и потрескавшееся от времени, но тем не менее вполне позволяющее увидеть сквозь себя некую сеть координат в виде сходящейся к центру паутины. Причем север и юг строго соответствовали верхней и нижней полоскам. И в этой сеточке-паутинке подрагивала пара десятков разноцветных кружочков. Причем некоторые кружочки двигались. Более десятка их находилось в левом верхнем углу прозрачного стекла, а несколько — возле самого центра.