Кира Измайлова - История Гермионы [СИ, Истории 1-7]

— Будь умницей, — сказала мама, расцеловав меня.

— Да скоро уже увидимся, — усмехнулся папа, — чего там тех экзаменов! Гермиона вас там еще не свела с ума вопросами, мистер Снейп?

— Пока нет, но дело уверенно идет к тому, — серьезно ответил тот. — Мистер Грейнджер… Мадам… Всего доброго. Мисс Грейнджер, вашу руку… и чемодан.

— До встречи! — успела я крикнуть перед тем, как он аппарировал.

Кругом расстилался знакомый пейзаж: огоньки Хогсмида невдалеке, замок впереди, угрюмо раскачивающаяся Дракучая ива (на ветках до сих пор видны были белые повязки).

— Надо ж такое придумать, — проворчал Снейп, — канализацию прорвало!

— Но это самое логичное объяснение, сэр! Пожар — это чересчур, родители бы напугались, а такое… обычное дело. Да еще в старом замке, где, как вы сказали, сильно понапутано… В одном месте засорилось — и пошло-поехало! И ищи, в чем дело!

— Я разве вас упрекал? Тем более, что история в самом деле связана с трубами, вы были правы.

— Сэр, — спохватилась я, — а Гарри и Рон, они…

— Живы, — коротко ответил он. — Правда, не иначе как чудом. Они сами вам обо всем расскажут.

— А василиск? — тут же спросила я.

— Я слышал, Поттер убил его мечом Гриффиндора. Только не кричите «почему меня там не было?!», очень прошу.

— Я и не собиралась. Охота была василиску в пасть лезть… А его достали? Ну, василиска? Это же какая ценная зверюга! Их, наверно, ни у кого нет!

— Грейнджер, — профессор крепче сжал мою руку, — никто ничего не доставал. Официально Тайная комната по-прежнему не существует.

— Ну как так? Там наверняка еще что-нибудь интересное есть… — пробормотала я. — Неужели даже директор туда не заглянул?

Снейп только тяжело вздохнул, а я решила, что попрошу Миртл спуститься и поглядеть, что там к чему, а там уж видно будет. Василиск, может, протух уже, но чешуя, зубы… тоже ведь могут пригодиться! А вдруг там какие-нибудь книги припрятаны? Или вообще что-нибудь на стенах высечено?

— Тихо, мы почти пришли, — сказал он и подтолкнул меня в спину, в подземный ход. Хорошо, что я без мантии была, а то непременно собрала бы на нее всю грязь!

— Мантия! — прошептала я.

— Что?

— Ваша мантия у меня в чемодане, вы ее забыли!

— Не забыл, а оставил, Грейнджер. Потому что на ней… как это? «Жучок».

— Так вы за мной следили?

— Разумеется. Где б я вас искал, если бы вы с родителями решили уехать на недельку в другую страну?

— А к любой книжке нельзя было следилку прицепить?

— К этим книгам ничего лишнего лучше не цеплять, как вы выразились. Опасно.

— А просто сказать и дать мне какую-нибудь… не знаю, хоть конфету зачарованную? Чтобы я с собой носила? Ой, нет, вы сейчас скажете, что ее можно случайно выронить или забыть в другом кармане…

— Да. А еще, Грейнджер, жить, зная, что ты под надзором, крайне неприятно. И снова опережу вопрос: постоянно я за вами не следил, делать мне больше нечего… Я только ваше местонахождение уточнял время от времени.

— А почему вы были так уверены, что я не расстанусь с вашей мантией? — не утерпела я.

— Потому что вы гиперответственны и поступили именно так, как я и рассчитывал: аккуратно сложили эту тряпку и убрали в чемодан, чтобы отдать мне при следующей встрече. А если бы вы куда-то поехали, то наверняка с этим вашим безразмерным чемоданом, я прав?

— Сэр… — я захихикала. — Вы правы, но… на чемодан «жучка» не проще было приделать? А то мантию я могла бы до поры до времени и в шкаф положить!

Снейп коротко ругнулся себе под нос.

— Туше, Грейнджер, — сказал он и, наверно, ухмыльнулся, в темноте не было видно. — Иногда самые очевидные вещи… не очевидны.

— Папа это называет «глаз замылился». Вроде все на виду, а ты не замечаешь. Ну, как дурацкую ошибку в сочинении, которое вроде бы уже сто раз проверил, а она все равно осталась. А другой сразу видит, потому что взгляд свежий.

— Вот-вот, — пробормотал он. — Тихо… Идем. Мелкими перебежками.

— А вещи?

— Домовику отдам. Вот ваша койка, вот ваша мантия и палочка, — он быстро расколдовал статую на постели. — Черт, на вас одежда другая!

— Думаете, кто-нибудь заметит? Даже я не помню, что на мне тогда было…

— Я зато помню… сейчас. На время сойдет.

Еще взмах палочки — и я переодета. Напялить поверх мантию — и готово.

— Всё, Грейнджер, мне пора. И не забудьте выглядеть слегка заторможенной. Вас только вчера вечером напоили зельем, и вы не знаете даже, сколько прошло времени.

— Сэр, последний вопрос! — взмолилась я, поймав его за полу мантии.

— Если бы… Ну?

— А как статуи поили зельем? Они же каменные и глотать не могут! Или прямо в желудок… м-м-м… телепортировали? Да?

Никогда не слышала, как Снейп смеется, но, судя по всему, донесшиеся из темноты сдавленные звуки были именно смехом.

— Потом расскажу, — пообещал он. — А то ваши товарищи по несчастью уже просыпаются… И еще, Грейнджер, чтобы наутро вы выглядели достаточно потрясенной, я должен вам сообщить…

— Что? — испугалась я.

— Ввиду исключительных обстоятельств все экзамены отменены, — с удовольствием произнес он и удалился.

«Ну и свинство!» — подумала я, пнув подушку.

Утром, конечно, я обо всем узнала от непосредственных участников событий, живых и здоровых, к счастью! Хотя василиск все-таки немного понадкусывал Гарри, того спас директорский феникс.

А все вместе они спасли Джинни Уизли, которая весь год, как выяснилось, была одержима… Волдемортом! Вернее, его духом, заключенным в том самом дневнике Т. М. Риддла!

Хорошо, конечно, что она выжила, но я вспомнила слова профессора о Дарвиновской премии… Как девочка из чистокровной семьи могла не понять, что у нее в руках не безобидная тетрадка? Даже когда с ней самой начали происходить странные вещи? (Ладно Гарри, он все-таки рос не с волшебниками; впрочем, я тоже, но я бы как минимум насторожилась, благо прочла много фантастики!) Почему она не сказала хотя бы родителям? Спасибо, хватило ума выкинуть дневник, когда тот начал заставлять ее убивать петухов, а потом — вызвать василиска и натравить его на учеников! И то она ведь потом снова выкрала эту тетрадку!

Но я оставила эти мысли при себе.

Вскоре мы уже возвращались домой на Хогвартс-экспрессе, и Рон вслух предполагал, кто же займет место Локхарта в будущем году: в ходе операции по спасению Джинни бедняга пострадал от сломанной роновой палочки (а может, упавшего кирпича) и лишился памяти.

Я помогала строить догадки, а сама пыталась представить выражение лица профессора Снейпа в тот момент, когда он увидит сверкающую белозубую улыбку Локхарта на рекламной листовке стоматологической клиники, которую я подсунула в тетрадку с вопросами…