Антон Архангельский - Деформация

— Не вопрос, — Эван поднялся и направился к выходу.

Солнце уже клонилось к горизонту — оказалось, что из-за усталости и последних событий, Эван не заметил, как проспал в кресле почти целый день. С одной стороны, много часов было потеряно, а с другой — девушка из «Мятежа» всё-таки пришла к нему. Уже на выходе из города, на пути им встретился Леон, размеренно шагающий в сторону своего дома.

— Куда это ты, сынок? — спросил он, будто бы невзначай.

— Я, — Эван не хотел брать с собой Леона, но уставший мозг не мог подобрать правдоподобного ответа.

— Мне кажется, что ты отправляешься на важную встречу, — он почесал подбородок, и покачал головой. — Я пойду с тобой. Думаю, что могу помочь.

— Всё-то ты знаешь, — тихо ответил Эван. Терять время было нельзя. — Пошли с нами. По дороге обо всём расскажу.

***

Ричард мусолил в зубах уже третью самокрутку подряд, уставившись в одну точку. Со стороны, наверное, могло показаться, что он внимательно изучает каждую трещинку в коре дерева, на стволе которого закреплялся один из углов навеса. Он погрузился в воспоминания. Ричард и сам не до конца понимал, что им движет все эти годы. Жажда справедливости, или чувство стыда? Когда-то он был инженером, работал на крупные компании и мог обеспечить семью.

Всё было хорошо и тогда, когда его пригласили в «Прайм», чтобы предложить должность. Он был несказанно рад, ещё бы, ведь они с Мари собирались стать родителями, а эта работа могла обеспечить им безбедную жизнь. Прошло около года с того момента, как Ричард стал работать на «Прайм». Все попытки зачать ребёнка были безуспешными, и тогда он обратился к врачам корпорации. Они сказали, что попробуют искусственное оплодотворение, и несколько месяцев, Ричард и Мари провели в нервном ожидании, обследованиях и процедурах. Когда жена сообщила, что всё-таки беременна, его радости не было предела.

Всего через два месяца им с Мари сказали, что беременность будет протекать тяжело из-за каких-то проблем в развитии плода и предложили помощь. Он не стал отказываться, надеясь только, что ребёнок всё-таки родится здоровым. За следующий месяц он видел жену только мельком, она всегда выглядела уставшей и печальной. Ричард переживал, отвлекался от работы и плохо спал. Однажды ему удалось пробраться в медицинский блок минуя пост, воспользовавшись замешательством одного из охранников. Быстрым шагом пройдя по коридору Ричард нашёл бокс, в котором держали Мари — он был закрыт и жена, прильнула к большому окну всем телом.

— Пока никого рядом нет, — громко и торопливо шептала она в небольшое окошечко в стекле, — я скажу… Ричи, они что-то со мной делают, что-то делают с нашим ребёнком!

— Милая, что происходит? — Ричард ничего не понимал, вглядываясь в обеспокоенное лицо жены.

— Не знаю, но они что-то с нами делают… Постоянно проводят какие-то обследования, что-то вкалывают мне… И это не похоже на простые лекарства. Мне от них плохо, тошнит… У меня галлюцинации, Ричи!

— Тише, тише, — он попытался её успокоить, дёргано соображая, что делать дальше.

— Они что-то сделали ещё тогда, я чувствую, — её глаза бегали из стороны в сторону, — мне страшно… Тут есть и другие женщины, но нам не дают общаться, не дают видеться с мужьями.

— Успокойся. Держись. Я что-нибудь придумаю…Мы, — Ричард запнулся, — Уйдём отсюда, я клянусь.

Он вышел из медицинского блока, оправдавшись перед охранником тем, что его вызывали проверить коммуникации, а предписание поступит дежурному в электронный журнал чуть позже из-за какого-то сбоя. Пока охранник соображал, Ричард уже скрылся за углом, чтобы избежать дальнейших расспросов.

В этот же вечер к нему домой явился один из молодых врачей. Когда Ричард увидел его на пороге, внутри всё перевернулось. Первой мыслью было то, что тот видел, как Ричард приходил к жене без пропуска и предписания. Его подозрения оправдались, но на удивление, тот не стал угрожать Ричарду или пытаться просить что-то взамен молчания. Он рассказал, что ему совсем не по душе опыты, которые проводят в «Прайме» и ни на это он рассчитывал, когда решил посвятить себя медицине и науке. Его имя… Ричард совсем не помнил имени юноши, который, возможно, поплатился за свои действия…

Молодой врач передал Ричарду карту допуска, рассказал о сменах постовых и показал путь, по которому он мог бы вывести Мари, избежав камер. Ричард выждал удобного момента, чтобы проникнуть в медицинский блок. Ладони вспотели, а сердце бешено стучало, отдаваясь в висках глухим эхом. Судя по рассказу — им не дадут спокойно уйти, если заметят. Когда дверь бокса послушно отъехала в сторону, Мари соскочила с кровати и бросилась к нему.

— Как ты открыл? Что происходит? — она оглядывала блок, кусала губы и цеплялась за рукав Ричарда.

— Нам нужно уходить, срочно. Один человек дал мне ключ, пошли, — торопливо проговорил он, приобняв Мари за плечо и разворачивая к выходу.

— Ключ? У тебя есть ключ?! — Мари схватилась за него, заглядывая в глаза.

— Да, уходим, слышишь? — Ричард начинал нервничать — время уходило.

— Тут есть и другие женщины… Подопытные, — Мари бегло оглядывала его, будто что-то искала. — Нужно открыть, нужно помочь, — пробормотала она, когда, наконец, заметила в руке Ричарда карточку.

— Нет времени, нужно бежать! — он повысил голос, пытаясь схватить жену за руку и направить к запасному выходу.

— Так нельзя! — Мари увернулась и выхватила карточку, тут же кинувшись к другим боксам и поспешно открывая их.

— Что ты делаешь?! Пост вот-вот сменится! Если дежурный посмотрит в мониторы — нам конец!

Ричарду показалось, что время вокруг замедлилось, а сам он прирос к полу. Он наблюдал, как босая Мари в длинной белой рубашке бегает от бокса к боксу, и кричит находящимся там, что нужно бежать. Он тряхнул головой, сбрасывая оцепенение и бросился к ней. Мари уже оказалась у последнего бокса.

— Тебе нужно бежать! Слышишь?! Пошли с нами! Они проводят на нас опыты! — яростно кричала она девушке, забившийся в дальний угол.

— Я никуда не пойду… Они найдут… Они сильнее… — бормотала она, схватившись за длинные локоны и вжимая голову в плечи.

— Мари! Уходим! Нет больше ни минуты! Оставь её! — он оттащил жену от бокса, подталкивая к запасному выходу и, дождавшись, когда выбегут остальные, захлопнул за собой дверь.

Дальше их ждал длинный спуск по лестнице и тускло освещённый тоннель. За ним бежала Мари и ещё четверо женщин, о которых он совершенно ничего не знал. Тоннель кончался за территорией главного здания «Прайма», и выходил почти к самому берегу моря.

— Дальше мы идём своей дорогой. Я собрал вещи, я купил лодку. Мы скроемся в маленьком городке. Я всё подготовил, пошли! — он ухватил Мари за руку, пристально глядя в глаза.