Антон Архангельский - Деформация

— Тревога! В здании посторонние! Тревога!

— Сука! — Ник пнул его под рёбра, оглядываясь по сторонам. — Туда, живо! — он, ухватил Хизер за локоть и повернул обратно.

В это же мгновение по ушам ударило завывание сирены и незаметные красные лампы загорелись под потолком, пульсируя. До стеклянной двери оставалось ещё несколько метров, когда по коридору послышались торопливый шаги, и за спиной появилось с десяток Надзирателей. Хизер коротко оглянулась и поняла, что всё оружие направлено на них. Она ощутила, как в ногу попала капсула, с трудом пробив ткань.

Стеклянные двери закрывались, и она почувствовала, как Ник с силой толкает её вперёд. Хизер упала, отбивая колени и тут же развернулась с ужасом наблюдая, как между створками не осталось даже сантиметра и дверь закрылась, оставляя Ника по ту сторону. Подняться из-за химиката было тяжело, левая нога отказывалась слушаться, но она с силой ударила кулаками по стеклу, лицом к которому стоял Ник, поднимая руки.

— Ты что творишь?! — слёзы наворачивались на глаза, а голос сорвался.

— Уходи, пока можешь! У тебя есть всего несколько минут! Уходи — это приказ! — Ник говорил спокойно и громко, будто заранее знал, что всё будет именно так.

Хизер ещё раз посмотрела Нику в глаза и, кивнув, побежала к выходу, торопливо вытаскивая из кармана карточку. Сердце отбивало удары, а уши заложило от оглушительного воя тревоги. Над зданием уже включились прожектора, и ей ничего не оставалось, как побежать к тому месту, где они перелазили через забор.

Она запрыгнула на забор и скатилась по обрыву куда-то ниже выступа. Камни и встречные ветки больно били по лицу, спине и голове. Хизер инстинктивно хватала землю руками, пытаясь удержаться — ещё несколько метров такого склона, а дальше только обрыв и тёмная вода. Раздирая ладони до крови, она, наконец ухватилась за ветку, останавливаясь. Медленно подняла голову — глаза засыпало песком и пылью, а сверху метались лучи фонарей и доносились голоса. Рядом с ней просвистели пули, одна из которых обожгла плечо, и рука сорвалась с ветки.

Ледяной холод накрыл, заглушая все звуки, когда Хизер ушла глубоко под воду. Намокшая одежда и тяжёлые ботинки тянули вниз. Хизер открыла глаза и в мутной воде разглядела прибрежные скалы, уходящие к самому дну. С трудом цепляясь за них, скользя по мху, она вынырнула и надрывно вдохнула. По скалам до берега, на который хоть как-то можно было взобраться, пришлось передвигаться медленно, переводя дыхание. Её колотила дрожь, раненое плечо жгло, а кровь растеклась по рукаву большим пятном. Берег оказался пуст, судя по высоте обрыва — здесь нет постов, и искать её сюда тоже вряд ли кто-то сунется. Хизер, была уже не в силах стоять. На коленях доползла к большим камням на побережье, среди которых можно было скрыться. Она сняла куртку, и оторвала кусок ткани от футболки, чтобы хоть как-то остановить кровь. Ветер пронизывал до самых костей, и сейчас ей как никогда хотелось попасть под лучи знойного дневного солнца, чтобы согреться.

Она проверила, на месте ли пистолеты и ножи, и…

И впервые в жизни, разрыдалась по-настоящему, не стараясь быть тише, не пытаясь остановиться. Она выла, запрокинув голову, не сдерживая слёз и голоса, больше не боясь быть замеченной, набирая воздух в лёгкие и заходясь судорожными всхлипами, она загребала под себя мелкие камни, колотила по ним разбитыми ладонями. Хизер казалось, что оставшийся за стеклянными дверями Ник, оставил её одну на всей планете, что вот, ещё пара мгновений и она просто умрет от боли, холода и отчаяния. Слёзы катились по оцарапанному лицу, смешиваясь с кровью, застилая глаза, встречаясь с пропитанной морской водой одеждой. Её крик стал похож на хриплый вой, когда она почувствовала, что глаза застилает темнотой, выключая перегорающее сознание.

Ник ещё несколько секунд следил за тем, как Хизер, прихрамывая, скрывается за входными воротами. Он стоял, высоко подняв руки. Почему Надзиратели не убили его без предупреждения? Он медленно повернулся. Красный свет уже сменился на обычный, а напротив него стоит несколько человек c поднятыми винтовками.

— Опустить оружие! — голос раздался из-за спин Надзирателей и те, убрав автоматы, немного отступили.

Глаза Ника расширились, когда он увидел незнакомца из Тридцать четвёртой резервации — того самого, что дал препарат Хизер. Этот низкорослый, круглолицый мужичок с красноватыми щеками и выпирающим животом совсем не походил на того, кто мог командовать Надзирателями.

— Быть того не может. Ты же сказал, что беглец… — голос сорвался и затих.

— А ещё я сказал «увидимся» и не соврал, — он расхохотался. — Будешь хорошо себя вести, с тобой всё будет в порядке.

— Что ты мелешь… Я не понимаю… Почему твои люди не убили меня?

— Потому что мы ждали тебя, можно сказать, вели тебя сюда всё это время. Мы же не враги тебе, Ник, и скоро ты это поймёшь. Господа, — он повернулся к Надзирателям за спиной и сделал жест рукой, — проводите гостя в девятый отсек. И будьте вежливы.

Двое Надзирателей вышли вперёд и Ник инстинктивно сделал резкий шаг в сторону, пытаясь ухватиться за автомат.

— Ну вот, я же сказал, — мужичок нахмурился, — веди себя нормально и всё будет в порядке.

— Пошёл ты, — Ник внимательно следил за приближающимися Надзирателями.

— Ну и пойду. А ты всё равно пойдёшь туда, куда я сказал, даже если и не своими ногами.

Ник успел только мельком увидеть, что у мужичка в руке появился капсульный пистолет. В следующее мгновение из капсулы, впившейся чуть ниже шеи, выплеснулась жидкость, и резкая боль ударила куда-то в виски. Ник почувствовал, как падает, а пространство коридора перед глазами расплывается и теряет очертания.

***

Саманта дремала, заведя руки и подложив их под голову, изредка приоткрывала глаза, когда в коридоре слышались шаги. Она уже потеряла счёт времени и не следила за тем, что происходит за толстыми стеклянными дверями — там постоянно шныряли люди в белых халатах, носили туда-сюда приборы и передвигали тележки с оборудованием. Сначала она внимательно наблюдала за персоналом, подсчитывала временные отрезки и размышляла о том, что эти сведения могут пригодиться при побеге.

Дни текли один за другим и вскоре её внимательность сошла на нет. Она уже не боялась, когда люди подходили к камере и уводили кого-то из них на обследования. Ничего не происходило и убивать их тоже никто не собирался. Иногда после инъекций и странных для Сэм процедур с проводами, вспышками и приборами болела голова или доставала бессонница, но ничего страшного не происходило. Даже Уолтер, который первое время чуть ли не вжимался в стену от страха, уже привык, и чаще разговаривал с ней и остальными.