Baltasar_II - Навстречу ветру [СИ]

— Кто предал нас в сей темный час? — спросил Каэльаэр своего адъютанта, неспешно выходя с мостика своей крепости.

— К назначенному месту не явились все флагманы птенцов, лэрд главнокомандующий, — начал доклад молодой на вид дюжий хуман, следуя, по обыкновению, за правым плечом своего господина. — А именно: Кириадрина, графа Норкеданского, Ррыча, графа Моргосского, Сигриниаля, графа Астрарийского, Генри тор Хейлека, графа Тафлешского и Миранды, графини Иостросской. К тому же отсутствует крейсер опального третьего сенешаля эдлера Дана тор Эшеса. Так же неизвестно нахождение парящей крепости покойного Императора «Затмение».

Мда. Что и требовалось доказать. Так, здесь налево. Мимо пробежало несколько солдат, гулко топая форменными ботинками по каменным плиткам. Парящая крепость нового Императора готовилась к бою, хоть до сражения еще несколько часов. Кстати, «Клинок Тьмы» слыл самой сильной крепостью в мире. Сравниться с ней могло лишь «Затмение» покойного Ворона, да только экс-Император делал ставку не на мощь, а на стремительность.

— Нам это на руку, не находишь? — глухо донеслось из-за левого плеча. — Куда мы идем?

Да уж. Этот болезный совсем Края попутал, похоже. Уже чего-то требует от него, нового Императора! Надо сказать, что Киан сделал недурную карьеру. Еще недавно — командор Ордена Длани. Теперь же — истекающий ненавистью ко всему «темному» второй сенешаль нового Императора, присланный партнером для контроля этого самого Императора. Ага. Хуман все время ходил в глухом доспехе, потому как вид его после «благословения» покровителя был страшен. Маслянно-черные глаза, нездоровая бледность лица и утыканный игольчатыми зубами искривленный рот, из-за чего «союзник» довольно забавно растягивал шипящие. Зато теперь бывший командор был практически неубиваемым. Да и силушки у него прибавилось. Молодецкой. Хотя, если его кто без шлема увидит, точно попытается прибить.

— А что по сателлитам их? — игнорируем навязчивого собеседника, может и поймет чего.

— Все сопровождающие корабли указанных графств в строю и готовы к бою, — так же сухо продолжил доклад адъютант. — Капитаны получили приказы к полному сотрудничеству.

— Не может то не радовать.

— Ты не ответил на мой вопрос! — шипящих нот стало больше. — Твое Величество.

Нет. Не понимает командор намеков.

— Традиции велят мне проверять, в порядке ли твердыня перед боем, — вот ведь задница любопытная. — И воинам своим нести лишь воодушевленье, вселяя храбрость в их сердца присутствием своим и крепостию духа.

Толстый альв степенно шел по коридорам и залам, покровительственно улыбаясь рядовым небоходам. То и дело останавливался, принимая доклад у ответственных офицеров, проверяя посты и артефакты. Не сказать, что со знанием дела, но видимость создавать Каэльаэр умел. Постепенно новый Император со своей куцей свитой достиг цокольных этажей. Надо, кстати, перестать думать о себе, как о новом Императоре. Он не новый, он просто Император. Единовластный правитель Тираны. Каэльаэр улыбнулся, на этот раз искренне. А Венец ему новый откуют. Тьфу! Опять новый!

Последний пост Каэльаэр не любил. Шахта для сжигания мусора была, чего вилять перед собой, страшновата. Вертикальный стальной коридор, локтей десять в поперечнике и около двадцати в высоту усеянный укрепляющими глифами. И путь лежал по хлипкой лесенке. Но традиция, бессердечная ты собака женского пола! Адъютант спустился играючи. Гремящий сталью Киан, каждым движением выражающий скептицизм, тоже не испытал особых затруднений. А вот Император…

Немного попыхтев, толстый альв вцепился, наконец, в шаткую соломинку и начал потихоньку перебирать пухлыми конечностями. Снизу, небось, открывался шикарный вид на обтянутую дорогими штанами монаршью задницу. Ну да ронове с ним. Будем надеяться, что свита примет этот вид за оказанную честь.

Все когда-нибудь заканчивается. Будь то тирания Ворона или, к примеру, шаткая скрипучая лестница. Когда внизу, в паре локтей буквально, замаячил стальной пол, лестница в очередной раз душераздирающе скрипнула и начала заваливаться на императорскую голову, звонко щелкая разрываемыми заклепками. Калес, откуда только силы взялись, сгреб Его Величество в охапку и утащил в дальний угол, прикрыв неудачливого монарха своим телом.

Сидя на корточках под артефактным щитом адъютанта Каэльаэр наблюдал, как куски ветхой металлической лестницы со звоном и матами отбивают колокольный звон по шлему Киана. Не без злорадства наблюдал. Лицо же монарха выражало лишь тщательно культивируемый страх.

— Ты убить меня захотел?! — взъярился бывший командор, наступая на укрывшуюся за полем парочку.

— Как ты разговариваешь с Императором, холоп! — обнажил меч верный Калес.

— С-спокойней надо быть, — с трудом унимая показную дрожь, пробормотал толстый альв. — И рассудительней. Я с-сам чуть не отправился на встречу с предками, да будет она позже.

— Выбираться то мы как будем, — успокаиваясь произнес эмиссар Бездны.

И, кстати, извиниться даже не подумал. Хозяином себя почувствовал? Величие необыкновенное в чреслах появилось? Ну-ну.

— С-сейчас. Дай хоть мгновение, в себя прийти, — судорожно выдохнул Каэльаэр. — Есть путь отсюда запасной.

На подрагивающих ногах толстый альв добрался до ничем не примечательной стены и громко постучал по ней. Ногой. В монолитной стене открылось махонькое окошко, кисть только пройдет. В проеме появился любопытный глаз, в который неудержимо захотелось ткнуть пальцем. Снаружи невнятно охнули. Глаз пропал, а за стеной залязгали засовы. Вскоре на месте окошка образовался дверной проем. Узенький такой, пузо в камзоле проходило с трудом. Но, терпенье и труд — они такие. Настойчивые. Следом за своим господином ловко протиснулся адъютант, а затем дверь захлопнулась и запоры шустро встали на место.

Изнутри раздался мощный удар, но укрепленная магией дверь даже не шелохнулась. В окошко протиснулись пальцы в латной перчатке, чтобы тут же познакомиться с клинком адъютанта.

— Не просто захотел, — в голосе Императора от былого испуга не осталось и следа. — А запланировал, чудовище ты Бездны. И покровителю ты передай мое почтенье. Исполни, Калес!

За дверью зарычали, стена содрогнулась от очередного удара и, кажется, появилась вмятина. Адъютант, отстранив опешившего дежурного небохода, потянул рычаг. Из окошечка вырвался язык пламени, локтя так в два. Неистовое рычание переросло в отчаянный крик боли. Калес опустил второй рычаг, пламя усилилось, став голубоватым, а в комнатушке стало припекать. Существо внутри еще пару раз попыталось пробиться сквозь стены, но как-то неубедительно. А потом затихло.