Николай Грошев - Война вампиров [СИ] [книги 4-5]

— По-хорошему не сечёте черти штопанные? — Негритянка покивала головой, сморкнулась на стену, зажав одну ноздрю пальцем, и сказала. — Ок, базар вокзал, всё сделаем красиво.

Вампир не успел опустить ногу и раздавить голову Арчи. Открылась соседская дверь и на площадку выскочил мускулистый мужик в заляпанной майке. С ходу он начал стрелять.

Член королевского клана свалился на пол с дыркой в голове.

— Вам не победить поганые коммунисты! — Заорал мужик, прячась за косяк двери, высунулся, выстрелил, опять спрятался. — Я вам суки вспомню, что такое Вьетнам, красная мразь!!!

И опять пальнул. Но обратно мимо. Второй вампир спрыгнул вниз и оказался теперь ниже той площадки, на которой стояла негритянка. Так же подбочёнившись, она посмотрела сверху вниз.

— Он думает, что Россия высадила десант по всему США. Хорошо, что этот хуила по-русски немного понимает. Было не сильно сложно. — Доверительно сообщила женщина, потом кивком показала куда-то в бок. — А эта овца такая же чурка как все в этой ебаной стране. Тут я проще сделала. По-женски всё оно понятно даже без слов. Гы.

— Что ты… — Сказал, было, вампир, но тут открылась дверь.

— Аааа!!! — Заорала пожилая женщина в халате на голое тело. Прыгнула как настоящий спортсмен и не успел он повернуться, как кухонный нож пробил шею. — Никто не тронет мой цветок!!! — Взвыла баба, дёргая нож обратно и занося для нового удара. — Я сохраню его для своего единственного!!!

Нож вонзился в глаз. Но сил женщине не хватило, а ширина лезвия подвела.

С диким рыком, вампир поднялся и одним ударом отправил её обратно в квартиру, прямо сквозь дверь. С треском и грохотом, женщина свалилась на полу среди груды щепок.

Вампир вырвал нож из глаза и поднял пистолет.

— Стреляй, хули. — Улыбнулась негритянка. — Тушка не моя, мне как-то похуй.

— Как? — Прошипел вампир, вытирая щёку — глаз вытек. Но это ничего — он уже чувствовал привычную лёгкую боль и натяжение, плоть нарастает обратно. Скоро глаз восстановится, часа три, может меньше и как новенький будет.

— Что как? — Негритянка посторонилась, отступив к стене.

— Я спасу тебя! — Воскликнул мужик в майке, прячась за поворотом лестничных перил.

— Вот нихуя не поняла, чё он щас сказал. — Призналась негритянка. Глянула вниз. — У него там пиздец каша в голове. Как у этого, вот в натуре почти такая же, но по-другому.

И ткнула пальцем куда-то слева от вампира. Он не успел туда посмотреть — грянул выстрел прямо через дверь. Возникла там дыра. Чуть крупнее той, что появилась в боку вампира.

Бедняга свалился на пол, потеряв пистолет.

— Смерть китайским оккупантам! — Воскликнул мужик в майке, причём по-русски воскликнул, потом что-то заорал уже на английском и выскочил на улицу — пошёл сражаться против коммунистических орд, буквально час назад начавших беспощадную ядерную войну с США.

Едва хлопнула дверь подъезда, как скрипнула прострелянная дверь квартиры, и на площадке появился старик с дробовиком. Глянул на труп. Плюнул презрительно, сказал что-то о гангстерах, о факах, потом помянул каких-то дейметов, что это вообще? Кто бы знал, мужик ушёл в квартиру и вернулся с двумя предметами. Канистра и коробок спичек.

— Тоже вариант. — Согласно кивнула негритянка и стала задумчиво смотреть. Вскоре, внизу весело затрещал огонь. Потянуло палёным мясом. Вампир ещё не успел восстановиться, да уже и не успеет — огонь быстрее, чем восстановительные способности любого вампира. Как минимум, так было раньше, до тех пор, пока не появился новый клан. Впрочем, тут всё сложно. Слишком мало она знала о других кланах, что бы говорить определённо.

Негритянка глянула вверх. Поцокала языком. Потом поправила юбку и, переваливаясь, словно большая утка пошла вверх по лестнице.

— Ебаный телепатический блять прикол. — Ворчала она, беря в руки тесак вампира, коему только что прострелили голову. — Расту в возможностях, хули, — она размахнулась и отрубила голову временно покойного кровососа. Схватила её за волосы, стала спускаться вниз. — Только походу, я щас вырублюсь, как трудно-то всех вас на контроле держать тупые блять пиндоссы.

Она вошла в квартиру, открыла дверцу микроволновой печи и положила голову туда.

— Пиздец тебе, отосрался ты. — Сказала негритянка, ставя печь в режим двухчасовой готовки. — Всё, там и здесь путём, теперь надо…, - она пошатнулась, схватилась рукой за край стола и тряхнула головой. — Теперь, ебать вас всех в рот…

Негритянка замерла, глаза стали мутными. Она выпрямилась, удивлённо озираться стала. Что-то произнесла про какого-то «своего гада». Поскребла затылок пальцами.

— Вота фак… — Прошептала она, заметив некую странность в своей микроволновке.

Подошла ближе. Наклонилась, в окошечко глянула.

С тихим стоном, негритянка закатила глаза и свалилась на пол потеряв сознание — в её микроволновке, медленно жарилась, человеческая голова…

В глубине квартиры одного обычного дома, на кровати лежит девушка с отрубленной рукой. Она почти голая, миниатюрная, весьма красивая, даже сейчас. Не лицом — оно вполне обычное, симпатичное, милое может быть, но не более того. Однако её тело, даже всё в крови, даже почти без одежды, собственно, как раз именно поэтому, видится, словно воплощённый образ самой Афродиты. Рядом, на той же кровати, лежит её рука, начавшая синеть. Всюду кровь. Простыни красные от неё. Но из обрубка, кровь не течёт — оттуда, что-то выползает. Едва заметно, источая капельки сукровицы, но ползёт. Оно похоже на маленькую, детскую ладошку. Организм девушки, как это неудивительно, уже начал отращивать себе новую руку.

А у подножия кровати, на полу, лежит горка горелой плоти. Изрубленной, обуглившейся плоти. Кто это сделал, кто превратил человека, в это непонятно что?

А он тоже тут. Точнее она. Высокая, стройная, в одежде словно бы из футуристического боевика. Металл и чёрный пластик, переплетаясь в сложную картину, плотно прилегают к её стройному телу. Эта одежда подчёркивает достоинства её фигуры и слегка портит её — ведь кроме достоинств, привычных девушке любой, одеяние сие, подчёркивает и форму мышц. Девушка крепка, её тело привычно к тяжёлым физическим нагрузкам. Без фанатизма конечно и где-нибудь в зале со штангой, на фоне профессионалов, она бы смотрелась худышкой, почти на грани дистрофии, но средь людей современного мира, средь его мужчин, она была бы слишком мощной, впрочем, в таком зале никто бы не заметил ни её мышц, ни её достоинств.

Девушка замерла на месте. С огненной полосы, походившей на меч, что покоится сейчас в её крепкой руке, капает кровь. Она шипит, скользя по огню, и сразу испаряется, но некоторые капельки всё же срываются вниз на пол, и дымятся там, кипят, словно в чайнике вода. Струйки живого огня бегут по её телу, там, где его не скрывает одежда, виднеются эти струйки. Они испещряют кожу, хаотичной сетью и видятся этакими трещинами. Её лицо, могло бы быть красивым, если бы не эти трещины, рассекающие щёки, лоб и даже верхнюю губу.