Николай Грошев - Война вампиров [СИ] [книги 4-5]

От ужаса Латуш чуть не обделался, но чудом удержался от столь поспешного и святотатственного шага — обделаться рядом с жертвой Творцу, всё равно, что укусить его за пятку. Обидеться он может и всерьёз, а тогда от Латуша мокрого места не останется. Одно дело слова — Джангрух настолько горделив, что отказался понимать слова людей, он вникает лишь в эмоции, идущие с обращением к нему. И если откликается, делает то, чего человек желает на самом деле, а не то, что произносят его глупые и лживые уста. Можно даже материть Джангруха — он не поймёт ни слова, но слово и дело, суть вещи разные. Обделаться во время священного ритуала, по сути, присовокупив к дару порядочный шматок этого самого — вот такого оскорбления Творец не пропустит никогда. Обязательно отомстит, ибо жестокость его не знает границ. Тут хочешь, не хочешь, а нужно держаться. Хоть пальцем затыкай всё что можно, хоть палку туда воткни, но держаться просто необходимо, а то ещё и внукам твоим горя хапнуть придётся с безумия Творца.

Латуш глянул на жертву — лежит, не шевелится, померла уже. Прислушался к себе. Вроде справился с неожиданным бунтом организма. Соблюдая максимум осторожности, Латуш расслабил пальцы. Вроде не течёт. Полностью отпустил хозяйство, расслабил обе руки и замер, готовый немедленно сжать пальцы снова — да нет, вроде всё в порядке. Ну, вот и хорошо.

Он опёрся рукой на плечо жертвы и снова глянул на горизонт. Как-то задумался, мысли ушли далеко от этого места и времени, туда, когда он был счастлив и вместе со своим сыном, поедал мясо очередной жертвы с общего костра. Особенно запомнился тот день, когда жертв было сразу шесть — все сочные, мясистые. Охотники из враждебного племени. Не туда свернули и угодили в ловушку, словно дар самого Творца! А кто ж от подарков отказывается? Съели их…

Ладонь стало сильно холодить. И гладенько как-то там стало под пальцами. Чего это, а?

Латуш глянул вниз, и плюхнулся на задницу, издав очень странный звук.

На бетонной крыше, лежал металлический человек. Тот же самый, с тем же порезом на шее, в той же форме со значком на груди — абсолютно тот же мужик.

Но металлический.

Некоторое время он сидел, тупо пялясь на труп. Потом подполз к нему и постучал по его плечу лезвием ножа. Судя по звуку, неплохая сталь, у ножа сталь похуже, а мужик из качественной стали, такую мало где делают, так. Латуш присел обратно. Стал вспоминать. Может он просто где-то в этом городе безумцев, спёр статую и сюда принёс? Ну, рассудок неожиданно помутился и, да нет, это вряд ли возможно. Он не сумасшедший. Не мог он вдруг взять и принести сюда статую, а потом придумать в своём воображении жертвоприношение Творцу. Но как тогда всё это объяснить? Он что, сам его в металл превратил?

Хм. А почему нет? Вдруг это и есть его дар? Он образумился, принёс жертву, и Творец всё же одарил его особым талантом. Похоже на правду…

Латуш взял нож и сосредоточился. Минут десять тужился, пыжился и раз — нож стал стальным. Весь, вместе с ручкой. Снова он постучал лезвием по статуи — лезвие изменилось. В его руке теперь нож из дорогой, высококачественной стали. А не так давно, на нём виднелись следы ржавчины, которые он так и не смог оттереть, Латуш вдруг поднял глаза к небу и дико закричал — от радости. Он всё понял. Джангрух, Жестокий Отец, Творец Всего — единственный Господь, который когда-либо существовал, Он ответил на его жертву и его молитву!

Он ответил Даром.

Латуш уходил с крыши, слегка пошатываясь, дрожа в мистическом ужасе — ещё никогда в жизни, он так близко не общался с Богом. И теперь, когда Господь был далеко, когда Он покинул его вновь, Латуш понял, какое безумство сотворил, взывая к Богу, требуя его особого внимания в момент великого Таинства, в момент Священной Жертвы. Ему следовало благодарить судьбу, за такое невероятное везение. Жестокий и Безумный Творец, оставил для него Дар. Но вполне мог оставить и нечто другое. Например, вывернутые наизнанку рёбра. Господь безумен и тут уж ничего не поделаешь, ему повезло, ему дико повезло и Жестокий Отец, оставил ему свой Дар.

Когда Латуш покидал здание, на вершине коего, недавно свершилось Чудо, на его глазах блестели слёзы — слёзы страха и благодарности.

Где-то в Польше.

— Латуш, ты уверен, что это Швейцария? — Спросила Мали, прижимаясь спиной к стене.

— Да. — Очень уверенно ответил Латуш, лучше всех них говоривший по-английски — именно он спрашивал дорогу у местных жителей. Читать по-английски он не умел, так что пришлось всё время спрашивать, так что на эту дорогу ушёл почти год. И даже не потому, что добираться далеко, хотя и потому тоже, но в основном, так затянулось их путешествие из-за обилия денежных средств, честно украденных в первых странах, которые они посетили в Европе. Имея такие возможности, несмотря на первые робкие протесты Мали, они всё же решили, что двигаться к своей мечте в толпе обычных беженцев, как минимум, глупо. Так что деньгами разжились и шли к мечте, с максимальным комфортом, иногда поспешно убегая от полиции. Там где им нравилось, они задерживались и с удовольствием тратили деньги на удивительные вещи, что могла предложить эта богатая земля. Они даже на самолёте один раз летали. Тарзана вырвало на соседа, потом на иллюминатор, дважды он терял сознание от ужаса. Алиша на пару часов заперлась в туалете и вышла только при посадке. Латуш, в полёте стал зелёным, вылез в проход и, не смотря на протесты стюардесс и пассажиров, почти час отчаянно орал молитвы на родном языке. Мали держалась изо всех сил, но при посадке не выдержала, пронзительно завыла и отключилась, так что больше своего опыта с дьявольским созданием из металла они не повторяли.

Но остальное, почти всё, им очень понравилось. Ни раз, и ни два, они даже собирались остановиться и прекратить своё путешествие. Но зачем довольствоваться малым, если в Швейцарии их ждало вечное, очень богатое пособие, помощь государства, бесплатное жильё, еда, зачем оставаться в воротах Рая, если можно войти в Рай и пользоваться всеми его благами? Не зачем, и они не собирались останавливаться. И шли к своей цели без остановки. Всю дорогу наслаждаясь жизнью — это время могло бы стать самым счастливым в их жизни. Если бы ни необходимость иногда убивать, выпивая кровь и, да, ещё Латуш. За этот год, он, несмотря на уговоры друзей, съел минимум десять человек. Может больше — после пары громких ссор, Латуш стал осторожнее. Иногда уходил куда-то, а возвращался очень довольный, пропахший дымом костра и свежим запахом жареного мяса. Они вопросов старались не задавать — ну его к Дьяволу. Лучше думать, что он где-то в ресторане шашлыки ел, чем получить прямой ответ на прямой вопрос и избавиться от всяких сомнений.