Николай Грошев - Принц древесного трона [СИ]

До сих пор в город полностью прибыл только один клан — королевский. А война уже идёт. Будут потери, а значит, жертв, среди людей, будет меньше, чем он предполагает…

Илья доел суп и отправился в свою комнату. Пора спать. Теперь, его это не касается. Завтра будет другой город, другая школа, и весьма неприятная поездка в обществе ифритов.

Кемерово, Илья терпеть не мог этот город. Не потому, что он какой-то особенно неприятный или люди там хуже, просто он большой. Как там вообще можно жить? Право слово!

Там есть длинные улицы, на которых не растёт ни единого деревца — просто кошмарное место.

Недаром, там ни одного эльфа нет.

Укладываясь в постель, парень с содроганием подумал о своём будущем. Остаётся надеяться, что война вампиров не затянется, новый клан уничтожат, и они смогут вернуться сюда, почему бы ни уехать в Салаир? Маленький городок, рядом тайга. Пусть тайга, лишь жалкое подобие настоящего Леса, но она рядом, жива, полна деревьями и животными. Там тихо и куда лучше, чем посреди мёртвого камня больших городов. Эх…

Уже в полусне он с содроганием подумал о тех эльфах, что вынуждены, из-за своего высокого положения, жить в Москве, Пекине, Токио, прочих городах миллионерах. Эти города куда хуже, чем Кемерово. Там сам воздух Истинно мёртв. С другой стороны, живущие там, чаще получают право на своеобразный отпуск, в Последнем Лесу, может потому они, и живут в больших городах? Что бы чаще бывать под сенью последнего островка, великого прошлого эльфийской расы? Ведь когда-то, растения, сейчас сохранившиеся лишь в Последнем Лесу, господствовали на планете, а эльфы жили в этих лесах и понимали их лучше, чем представитель любой из других рас. Ну, разве что, феи могли с ними поспорить, странно, что феи до сих пор отказываются представить своего Короля или Королеву, в Нортумесе. Правил, они не признают, хотя и не нарушают их.

Илья зевнул, перевернулся на другой бок и едва слышно прошептал:

— Вот бы живую фею увидеть, хоть одним глазком.

Увы, они настолько скрытны, что не все Короли и Королевы, могли похвастаться тем, что общались с представителями этой расы. Никто даже не знает, сколько их на самом деле. А что если в этом всё дело? Одно из обязательных правил Нортумеса — сбор информации о численности популяции и информирование, о полученных результатах, всех остальных Королей.

Оборотни всегда знают, сколько всего живёт эльфов, эльфы, знают, сколько всего существует оборотней и так со всеми. Может феи боятся именно этого? Вдруг их так мало осталось, что они боятся полного истребления? Или наоборот, их так много, что Нортумес может потребовать снижения численности популяции, на что феи, например, пойти не могут — тогда кто-то из Королей, будет вынужден объявить войну феям. Войну, которая будет длиться, пока их не станет значительно меньше, либо пока их не истребят полностью. Нортумес давно сдал планету людям — в тот момент, когда сама планета восстала против них. В день, когда изменился климат и погибли Леса, а люди вдруг воспряли духом и остались даже там, откуда ушли ифриты. И выжили. Подчинили новый мир себе и процветают в нём.

Планета отказала Нортумесу в праве владеть собой — кто они, что бы противиться этому?

Такова воля бездумных, бесконечно могучих Великих Сил.

В ту ночь он видел сон. Перед ним разворачивались картины древнего прошлого. Леса умирали, поля заваленные сухой травой, тысячи угрюмых эльфов бессильно опустив руки, стоят посреди мёртвых полей — Год Скорби. В летописях он называется именно так. Эльфы вновь сражались с джиннами и орками. Люди выступали то на их стороне, то поддерживали орков, а за год до Скорби, вдруг выступили на стороне джиннов. Длинная, кровопролитная война завершилась ничем. Ни одна из сторон не уступила ни по одному из требований. Но продолжать они не могли — планета умирала. Джинны обвиняли в этом эльфов, эльфы грубую магию орочьих шаманов и игры джиннов с тончайшими материями Астрала. Люди винили Богов, орки считали, что им ниспослано Испытание, после которого планета вновь станет зелёной, но будет покрыта исключительно степями. Они свято верили, что их Бог, решил покончить с их врагами, уничтожив привычную им природу. Тысячи животных гибли, растения высыхали на глазах, игнорируя попытки Почтенных — существ наделённых даром влиять на Силы. Спасти старый мир не удалось. Он умер и эльфы считали, что видят Апокалипсис, в конце которого голый камень и не останется никого в живых. Тогда Нортумес ещё не существовал…

Но мир не погиб — он просто изменился. Немногие уцелевшие леса, стали домом для выживших эльфов. Со временем, остался всего один лес.

Год Скорби, по календарю людей, закончился 14 тысяч лет назад.

И не совсем так, как это увидел Илья во сне. Ему снилось, как из сухих лесов, из мёртвого прошлого, вздымаются ели, тополя, берёзы, поднимаются вверх моря жёсткой, зелёной травы.

Он видел как едва живой росток Поющего Дерева, неведомо как уцелевший, тянется к солнцу, посреди сухих полей. Но вокруг уже колосится полевая трава, тянут тонкие гибкие прутья заросли ивняка. Росток был обречён. Хватило бы одной этой новой, жёсткой травы. Поющее Дерево, так и не выросло. Крепкие корни Ивы и новых полевых трав, просто раздавили хрупкий росток. Но, чудо! Он всё же выжил — среди моря степной травы, раскачиваются пышные кроны Поющего Дерева. Вот подул ветер, и скрученные листочки начали издавать тоненький печальный звук — дерево пело, и лишь ему одному ведомо, о чём звучит, Песнь его.

Ветер стал другим. В своём сне, Илаутэ понимал песню дерева. Ею стал надрывный плач — Поющее Дерево умирало. Оно победило в борьбе с полевой травой, но, ветер стал другим.

Наступила зима. Тёплое, ласковое солнце, вдруг стало далёким, холодным. Жестокие ветра трепали вечно зелёные кроны — падали наземь скрученные листочки, дерево умирало. Вскоре листьев не осталось вовсе, сухие ветки падали наземь, вслед за мёртвыми листьями. Но ничто не длится вечно — пришла весна. Полевые травы и ивняк, зазеленели, появились новые ростки, Поющее Дерево так и осталось сухим куском древесины, пустым, мёртвым.

Над всем этим, раскинув могучие ветви, поднимался исполин — дуб. Крошка рядом с Великими и Мировыми Древами. Так похожий на них, и такой жестокий с ними. Средь корней исполинского дуба, Илаутэ видел зачахшие ростки Великих Древ. Новый мир просто сожрал мир старый. Увы, новая растительность легко выживала в изменившихся условиях. Поющие Деревья и прочие жители старого мира, умирали одно за другим. В конце концов, остался только дуб, посреди бушующего моря жестокой, агрессивной травы, способной прикончить даже ростки Великих Древ. Так он увидел это во сне. Но не так было в действительности.