Николай Грошев - Принц древесного трона [СИ]

— И я не понимаю. — Пискнул Илья. Тут же получил бешеный взгляд золотистых глаз Луны. В которых тут же полыхнуло удивление. Чуть раскосые глаза расширились. Мгновение и волна чистой Силы сбила его с ног.

— Светлая! — Практически зарычала Нэйти. Иллюзия слетела. В платье, обвитом живыми цветами, тоненькая эльфийка, заслонила своего сына спиной. Золотистые волосы развевались от ветра. Она протянула руку и в ладони вспыхнула белая молния. Мгновение и она разрядилась в пол, прожигая там маленькую дырочку. Едва молния погасла, в руке мамы материализовался прямой посох, выточенный из сердцевины Железного дерева. Янтарный набалдашник зажёгся разноцветным стихийным огнём. Мама нахмурилась и буквально прорычала. — Ты забываешься Луна! Я не утратила ни капли своих Сил и возможностей. Даже в свои лучшие времена, ты не могла сравниться со мной. Хочешь рискнуть сейчас? — Вторая молния блеснула, и в свободной руке возник серебристый тонкий меч. Мама подняла посох над головой, слегка выставила вперёд одну ногу и занесла меч, для секущего удара наотмашь. — Я отвечу на вызов Луна. И поверь мне, я убью тебя быстрее, чем ты сплетёшь вторую Форму!

Светлую перекосило — давненько она не встречалась с таким жёстким ответом. Но в своих силах была более чем уверена. Как и в том, что Илья каким-то образом грубо нарушил правила, при полном содействии родителей. Та волна — Познание невероятной силы, оно начало перетряхивать его разум до самых основ, до тонких граней, где располагалась Душа. Луна работал грубо, свирепо и могла навредить. Заслонив его спиной, одновременно, мама разрушила Познание, не дав ему добраться до самых потаённых уголков сознания Ильи.

— Да будет так. — Светлая взмахнула мечом. Зачарованная сталь со свистом рассекла воздух. — Но я не убью тебя, Предавшая Совет, ради крови и грязи битв, в одном строю с сэрафом. — Мама от этих слов вздрогнула и гневно зашипела. Глэауте, говорила о дне, когда она отказалась от высокого звания, получив право не только стать супругой сэрафа, но и сражаться рядом с ним, словно обычная эльфийка, с посредственными способностями. Согласно летописям, Светлая Луна Нэйти, долгое время не могла избавиться от прозвища Предавшая Совет, кажется, сейчас всё это здание рухнет — пол только что вздрогнул. Мама рассвирепела не на шутку.

Но схватка двух могучих Лун, не случилась. За спиной Глэауте, лязгнул металл и полыхнул яркий голубоватый свет Ветра или, как эту стихию называют Колдуны, Воздуха.

Луна развернулась на месте — за её спиной стоял сэраф, в полном доспехе. Он прибег к единственной тонкой Форме, которой сэрафы, традиционно, владели просто великолепно, на протяжении всей истории эльфов — Призыв. Оружие и доспехи Анейо, переместились через сотню километров, покинув зачарованный шкаф, в квартире Ленска и материализовались здесь, прямо на его теле. Лязгнули защёлки и ремни, затягивающиеся на его теле под воздействием Призыва. Мгновение и последний ремень обернулся вокруг запястья, прочно прикрутив наруч, к кольчужной рубашке. Тонкий панцирь, точно повторявший очертания мускулатуры Анейо, вспыхнул на груди рубиновым светом — серебряный единорог, встающий на дыбы. Фигурка поднялась, ударила ногами воздух, ярко вспыхнули злобные глаза зверя, и фигурка застыла, переливаясь рубиновым и серебристым цветами. Шлем, собранный из драконьих клыков и из плоских костей передней части драконьей морды, со скрежетом закрылся. В узких прорезях, закрутился ярко-синий дымок — он шёл из глаз сэрафа. Анейо поднял узкий, длинный клинок над головой и закрылся щитом, украшенным сложным рельефом и серией литых завитушек — он был готов сражаться. И этот дымок, Анейо призвал Силу. Ту, которой великолепно управляли многие сэрафы. Чистая Сила, не обличённая Формой. Чудовищная сокрушающая мощь, почти полное отсутствие контроля, ноль изящества и тонкости — сэраф использовал Силу, подобно кузнечному молоту. Им нельзя поставить заклёпку на крошечные пластинки понож, не получится им сколотить нормальный стул. Зато молот великолепно прошибает стены, и крошит черепа врагов. Вот таким молотом и была магия сэрафов.

Светлая Луна неуверенно отступила на шаг в сторону, чтобы не оказаться спиной ни к одному из родителей Ильи. Она растерянно водила острием своего меча и, похоже, не знала что предпринять. Гнев Глэауте, таял на глазах. Илья её понимал. Оказаться между такими противниками, это тебе не Вовины поиски «самого сильного волка». Если они вместе ударят, тут и душа может сгореть, даже тапочек не останется. А она не настолько сильна, что бы выстоять, против не менее сильной Луны и настоящего боевого сэрафа, прославившего своё имя в древнейших войнах, ещё до становления абсолютной власти Нортумеса. Да даже если она и выживет — сражение с сэрафом, оставит такие разрушения, что перед судом Нортумеса, предстать придётся уже ей, за то, что вообще допустила подобное светопреставление.

— Ты всё ещё ищешь смерти Светлая Луна? — Хрипло осведомилась Нэйти. Илья, так и лежавший на полу, посмотрел на маму — она возбуждённо облизнула губы. Глаза горят, а ведь ей стоит не малых сил, сдерживать себя, не вступить в битву немедленно, не вонзить клинок по самую рукоять в грудь Луны, на мгновение перед глазами Ильи, предстала женщина, изображённая на летописной картинке. Свирепая воительница, использовавшая Силу, что бы убивать, наслаждавшаяся войной, как наслаждался ею, сэраф Анейо, её супруг. Когда Глэауте, впервые примеряла свой доспех, за Нэйти, уже тянулся внушительный шлейф из громких побед, сотен сражений и многочисленных трофеев, взятых с тел могучих врагов Эльфа, поверженных её рукой. Даже если Глэауте, окажется сильнее в Силе, опыта реальных битв, у неё нет.

Парень тяжело сглотнул. Не хотелось ему быть тут, когда родители начнут разбирать на запчасти, Светлую Луну Глэауте.

— Он нарушил правила. — Как-то уже не так грозно и грубо, сказала, скорее даже промямлила Луна. — Ваш сын, принц трона, нарушил их и не мог этого сделать без твоей помощи Нэйти.

— Твои обвинения тяжки. — Нэйти опустила меч. И Илья видел в глазах мамы, то, чего не увидела Глэауте — разочарование. Глубочайшая обида и горечь. Ну да, битвы не случилось. Она не убила ещё одного сильного врага, посмевшего открыто напасть на её сына, а значит и на неё саму, как-то не хорошо ему, что-то совсем не хорошо и желудок буянить начал блин…

— Доказательства. — Проговорил сэраф Анейо. Причём голос его буквально гремел — его тело всё ещё переполняла Сила, стремившаяся вылиться в мир, всё сметающим вихрем. Но большей частью, такое искажение голоса, заслуга драконьего шлема. Когда его владелец говорил, казалось, что где-то рядом утробно рычит сам дракон, из костей коего, шлем и сделали.