Э Смит - Красный Принц

– У всех троллей есть имена, – строго сказала она. – Хотя в них так мало звуков, что для нас они все звучат похоже и напоминают ворчание. Жесты и движения важнее слов.

– Ун ра гар, – проворчал тролль. – Йал ул ра.

Колыбельная захихикала, когда чудовище обнюхало ее ладонь, будто пес, позволивший человеку себя погладить.

– Йал ак гар, – ответила она горловыми звуками, которые толчками выходили из нее, будто кашель.

– У них и язык есть? – уточнил Вульфрик. – Я думал, они полуразумны.

Рорг Осквернитель, удивленный их реакцией, убрал ледяной топор и подошел к ним, оставив Колыбельную общаться с троллем.

– У них очень скудный язык, – объяснил он. – Они говорят не больше трех слогов за раз. Всего у них двадцать звуков, но они хорошо понимают жесты.

– Для вас это привычно? – уточнила Халла.

– Многие века, еще до того, как время научились считать, мы всегда привечали у наших костров Ледяных Людей, – ответил он. – Их привлекают тролльи кристаллы, которые мы вдыхаем перед битвой. Иногда тролли остаются с кланом на долгие месяцы. Они верят в то, что нашли новую семью.

– А этот? – спросила она, указывая на Унрагара.

– Он новичок, – ответил берсерк. – Но мы всегда ему рады.

– У меня пропало настроение драться, – пробурчал Вульфрик, глядя, как Колыбельная почесывает тролля за огромными лохматыми ушами.

– Мы снова будем биться, – заявил Рорг. – Я должен убить тебя, если хочу сохранить честь. Но читающая по костям выиграла тебе немного времени. – Он показал на Анию.

Вульфрик, слишком задумчивый, чтобы заметить угрозу в словах берсерка, только кивнул.

– Ты знаешь о творящемся на землях Рованоко, – сказала Халла. – У тебя есть ручной тролль, и Ания говорила, что вы последователи Ледяного Гиганта. Возможно, у нас одни цели.

Рорг зарычал, не желая признавать авторитет воительницы.

– Я знал твоего отца, девочка. Один из моих людей вручил ему свою судьбу. Твое имя сильно. – Он смерил ее взглядом. – Но не твое тело.

И снова Халла пожалела, что опирается на трость.

– Мой отец много раз путешествовал в Нижний Каст. Я – не он, хоть и родилась в семье Летнего Волка.

– Она наш лидер, – вставил Вульфрик. – Мы готовы умереть за нее. И убивать за нее.

– Верно! – согласился Олефф. – Она самый лучший лидер из тех, кого я знаю, после самого Алдженона Слезы.

Халла попыталась не раскраснеться от гордости. Она высоко подняла голову, не отводя взгляда от берсерка.

– Станьте нашими союзниками – и вместе мы сразимся с предателем… или мы сразимся с вами, и вы умрете.

Рорг кивнул своим людям, и те поднялись с мест, хотя на пути у них оставался Унрагар – почесывание Ании совсем расслабило его, и он довольно урчал. Берсерки собрались вокруг лидера, сжимая топоры в грязных ладонях.

– Мы отправимся с тобой, дочь Волка, и дадим возможность завоевать нашу судьбу, как сделал твой отец.

– А тролль? – спросила она.

– Он и его семья пойдут за нами. Это подарок от Варорга, чтобы мы могли защитить земли Ледяного Отца.

– Его семья? – уточнил Олефф. – Матери, дети и все остальные? Рорг кивнул.

– Всего их десять, и Унрагар главный среди них.

– Халла, – позвал ее Вульфрик. – Мы действительно всерьез рассчитываем добавить к отряду десяток троллей?!

– Они не едят людей, – заметил Рорг. – Они такие же дети Варорга, как ты и я.

Халла задумалась. В ее распоряжении была значительная сила из закаленных в боях воинов, готовых умереть за Фьорлан, но ее все еще обуревали сомнения. В Медвежьей Пасти предстояла жестокая битва, и тридцать берсерков с семьей троллей им совсем не помешают.

– Хорошо, – наконец произнесла она, – вы идете с нами. Мы сражаемся за Фьорлан. И пока вы помните об этом – мы сможем поладить.

– Согласен, – ответил Рорг. – Я сообщу тебе, когда соберусь убить твоего воина. – Он выпятил подбородок и посмотрел на Вульфрика.

Халла рассмеялась.

– Очень хорошо. Но не думаю, что его так просто убить.

Вульфрик нахмурился.

– Почему ты так хочешь сразиться со мной? Я же просто тебя толкнул.

– Ты не понимаешь, – ответил Рорг. – Мы будем драться, честно, один на один, и я убью тебя… но не сегодня.

Олефф усмехнулся, а Халла скептически подняла бровь. Вульфрик ничего не сказал.

– Мы покинем Джарвик в течение недели, – произнесла Халла, пытаясь предотвратить возмущение Вульфрика. – Грамма Черные Глаза удерживает Медвежью Пасть, и нам нужно выбить его оттуда, чтобы войти в Волчий лес.

Рорг снова выпятил подбородок.

– Мы свяжемся с нашими людьми и другими чудовищами, и они встретят нас во владениях Летнего Волка.

– Свяжетесь с ними? – переспросила она. – Но как? У вас есть облачные камни?

– Нет. Ледяные Люди могут разговаривать друг с другом без них. Мы называем это «воющей цепью». Сообщения передаются от тролля к троллю, пока не достигнут того, кому предназначены.

– Интересно, – вот и все, что Халла могла ответить на его слова.

Поцелуй был крепким, глубоким и страстным. Она закрыла глаза и растворилась в объятиях Ксандера. Она не знала о любви, но чувствовала ее всем своим существом. Все ее тело трепетало, стараясь как можно ближе приникнуть к теплой плоти, прижимавшейся к ней. Она страстно жаждала обладать им: его разумом, его теплом, его сутью. Что бы он ни отдал ей – она примет все и потеряет голову в экстазе.

Он остановился, и их взгляды на секунду встретились.

– Ты нужна мне, – прошептал он. – Мне никогда ничего не было нужно. Но ты мне нужна.

Она нежно дотронулась до его лица и резко выдохнула, когда он подался вперед. Обхватив его за шею, она улыбнулась.

– Разговоры оставим на утро, любимый.

Прикусив кожу на его груди, она обхватила его ногами и зарычала в неистовом желании. Ксандер ответил ей тем же, и далее от него слышались только звуки животной страсти.

В походных условиях Гвен всегда просыпалась резко. В командном шатре, который она делила с мужем, царствовал холод: ткань шатра не защищала ни от пронизывающего ветра, ни от звуков отдыхающих солдат – а лагерь в пять тысяч Ястребов по ночам был достаточно шумным.

Она всегда вставала раньше мужа, наслаждаясь утренним воздухом и уединением, которое дарило раннее пробуждение. Ей составляли компанию только лагерные слуги – они разводили костры и готовили еду для офицеров. По большей части солдаты заботились о себе самостоятельно, но из-за традиций – например, нежелания аристократов самим ставить себе палатки – слуги все еще оставались необходимостью.

Ее личная горничная, простодушная юная девушка по имени Леннифер, постоянно сопровождала ее и задавала странные вопросы об одежде и прическе. Леннифер еще не привыкла, что Гвен почти не интересуется нарядами и предпочитает простую кожаную броню. В тех редких случаях, когда ей приходилось делать над собой усилие и одеваться соответственно своему положению, она только распускала длинные черные волосы и надевала простое синее платье.