Шеннон Мессенджер - Наступление Ночи

Черный Лебедь также добавил новые функции безопасности в Хевенфилд после нападения огров. А Грэйди был Месмером — редкая особая способность, позволявшая ему определенный уровень контроля над разумом. Девочка надеялась, что этого будет достаточно, чтобы защитить ее семью от Невидимок.

Тем не менее, Софи почувствовала необходимость добавить:

— Пожалуйста, пообещайте мне, что вы будете очень осторожны.

— И ты тоже, малышка, — сказал ей Грэйди. — У меня такое чувство, что я не хочу знать обо всех опасных вещах, которые ты сейчас планируешь делать, но я надеюсь, что ты мне все равно расскажешь.

Софи вздохнула:

— Сейчас единственный план — пройти через то, что Коллектив собирается показать завтра.

Ни у одного из ее родителей не было никаких теорий о том, что Черный Лебедь мог устроить.

— Ну, — сказала Эделайн, осторожно поглаживая Софи по спине пальцами, — если ты подумаешь о чем-то, что мы можем сделать, мы здесь.

Софи поцеловала каждого из них в щеку и направилась к кривой центральной лестнице. Ее спальня занимала весь третий этаж, и она стояла в дверном проеме, пока Сандор делал свою ночную проверку. Но когда ее взгляд следовал за ним по ее огромной комнате, она не могла сдержать удивление, что подумает ее сестра, если придет к ней домой.

Стеклянные стены открывали вид на океан, тонкие цветы, сплетенные в ковер, были прекрасны, а огромная кровать выглядела готовой для принцессы… и фиолетовое пушистое тельце Игги подпрыгивало в крошечной клетке, добавляя уникальный причудливый вид. И все же, комната не обязательно говорила о новой жизни Софи. Девочка не потрудилась украсить ее… даже после того, как Киф указал, что почти ничто в комнате, казалось, не было ее… в значительной степени, потому что она провела большую часть времени в Затерянных Городах или волнуясь, что Грэйди и Эделайн не примут ее, или боясь, что Совет сошлет ее или изгонит, или сражаясь, чтобы остаться в живых.

— Все чисто, — сказал Сандор, шагнув на свое привычное место у двери. — Я дам тебе один час с включенным светом, на случай, если ты захочешь записать что-нибудь в журнал памяти. Но потом я жду, что ты пойдешь спать.

— Мы знаем, что сон так не приходит, — поспорила она.

— Это не значит, что тебе не стоит пытаться. Пожалуйста, Софи. Похоже, тебе понадобится отдых.

Борьба только потратит впустую ее драгоценное время при свете, таким образом, Софи помылась и переоделась в пижаму с такой скоростью, на какую была способна. И когда она вышла из ванной, ее взгляд уперся прямо в стену книжных полок, ища старый альбом для заметок… который был покрыт тонкой пленкой пыли.

Она не забыла забрать с собой альбом, когда Фитц привел ее в Затерянные Города, но она вряд ли просматривала фотографии с тех пор. Теперь девочка забралась в кровать и вынудила себя изучить каждое фото, вновь пережив воспоминания, которые давно похоронила.

Поездки на пляж и зоопарк, и Диснейленд. Каждый первый и последний день школы. Плюс все меньшие моменты, такие как слизывание теста для печенья с деревянных ложек с сестрой, или обе девочки, гордо показывающие камере Эллу и Бан-Бан — их особые плюшевые игрушки.

— Ты выглядишь такой юной, — сказала Эделайн через плечо, заставляя Софи едва не уронить альбому. — Прости… я думала, ты слышала, как я вошла.

Она смотрела на фотоальбом со жгучим любопытством, и часть Софи одолевало искушение скрыть фотографии и сохранить две половины ее жизни раздельно. Но если ее человеческая семья действительно сумела сохранить свои воспоминания, она должна была позволить всему слиться.

Она похлопала по кровати и перевернула страницы обратно к началу, когда Эделайн устроилась поближе, обнимая Софи за плечи.

— Посмотри на эти большие карие глаза, — прошептала Эделайн, изучая первую подборку фотографий.

— Да, даже в детстве я была странной, — пробормотала Софи.

Голубые глаза были стандартны среди эльфов, но измененная генетика Софи сделала ее глаза цвета земли с золотыми вкраплениями. Ее дразнили и хвалили за это, но единственное, что она знала наверняка, это то, что она всегда была другой.

— Ты была прекрасна, — настаивала Эделайн.

Софи фыркнула:

— Ой, пожалуйста… посмотри на мою гигантскую голову!

— У всех детей большие головы. Кроме того, тебе нужно было место для этого мощного мозга.

— Вееееерно. Уверена в этом. — Софи прищурилась на фотографии. — Я была очень серьезным ребенком.

На каждой фотографии ее лицо выглядело сосредоточенным, будто она пыталась понять мир.

Или, может быть, она какала. С детьми, трудно было сказать.

— Ты была совершенна. — Эделайн прикоснулась к краю фото, где малышка Софи была одета в столько оборок, что выглядела как цветок. — Ты совершенна.

Следующая страница была полна семейных фотографий… просто трое, хотя на третьей мама Софи явно была беременна.

— Иногда я забываю, что у тебя была целая жизнь, прежде чем ты пришла сюда, — прошептала Эделайн, и тоска в ее голосе всколыхнула новую порцию забот.

Эделайн повернулась к следующей странице, к фотографии Софи, устроившейся на выцветшем старом диване со своей младшей сестрой на коленях.

— Ты, наверное, так сильно по ним скучала.

Софи кивнула.

Но она не упомянула, что надеялась, что ее человеческие родители смогут сохранить свои воспоминания. Потому что не думала о том, как это может повлиять на Грэйди и Эделайн.

Девушка знала, что это будет грязно и сложно, но в основном думала, как это может изменить вещи для нее… и ее человеческой семьи.

Что если Грэйди и Эделайн не подумают, что это хорошая новость?

Что если это повредит связь, на создание которой они так упорно трудились?

Что если…

Слишком много было «что если».

И она не была готова ни к одному из них.

— Ты уверена, что тебе не нужно поговорить? — прошептала Эделайн, когда Софи резко закрыла альбом.

— Прямо сейчас я действительно не знаю, что сказать, — призналась Софи.

— Ну… я здесь, если передумаешь.

Эделайн помогла ей убрать фотоальбом, прежде чем щелкнула пальцами, чтобы опустить занавески на окна, и оставила Софи одну. Все было тихо после этого… за исключением храпящего Игги.

Но как только Софи закрыла глаза, каждый из тех «что если» принял яркие, ужасающие формы.

Она боролась с кошмарами и раньше… и была знакома с бессонными ночами. Но пустотелый холод, который поселился в ее сердце, чувствовался иначе.

Она лежала там, потея и дрожа, сжимая своего ярко-голубого плюшевого слона и пытаясь проговорить с собой через него. Но когда ком в груди начал сжиматься, она откинула одеяло и бросилась к двери.

— Что случилось? — спросил Сандор, когда она побежала по лестнице.