Шеннон Мессенджер - Наступление Ночи

— В любимую комнату моей мамы, потому что когда я раздражаю… я сильно раздражаю.

— Держись подальше от студии своей матери! — прокричал отец за ними.

— Не могу остановиться! — прокричал Там в ответ.

— Все в порядке, — сказала его мама, когда побежала догонять сына. — Используй все, что нужно. Просто скажи мне, что происходит.

Там проигнорировал ее, забравшись на самый верхний этаж, который был так высоко, что в воздухе разлилась тишина. Единственное, что их ждало, это пара витражных дверей.

Мэй схватила Тама за руку, когда тот потянулся к ручкам.

— Это, — вздрогнула она, взглянув на Альвара, — это мальчик Васкер, верно? Тот, про которого я слышала, работал с этими ужасными людьми?

— Да, — признал Там, когда Биана опустила голову. — И никто не может знать, где он, хорошо? Нам нужно спрятать его в неожиданном месте, и все знают, что это последнее место, куда я бы пошел…

Мэй вздрогнула.

Там сделал вид, что не заметил, когда открыл двери и щелкнул пальцами, чтобы включить тонкие пряди мерцающих огоньков, которые тянулись через огромную шестиугольную комнату. Софи ожидала, что «студия» будет как для записи музыки, но она оказалась сказочной страной творца. Каждая угловая стена была посвящена другой среде — акварель, скульптура, чернила, уголь, цветные карандаши и чему-то, что включало крошечные кусочки стекла. Окна от пола до потолка разделяли каждую «секцию», и мерцающий лунный свет тек через квадратные световые люки.

— Это Линн? — спросила Биана, хмурясь над картиной улыбающейся девочки-подростка с черными волосами и серебряными глазами. Сходство было, но некоторые детали были иными… губы — слишком тонкие, а щеки — слишком пухлые, и серебряные прикосновения заметно отсутствовали на концах ее волос.

— Это моя лучшая попытка, — тихо сказал Мэй. — Единственный способ увидеть ее.

Там фыркнул:

— Я заметил, что меня нет.

— Нет? — Мэй щелкнула запястьем и использовала телекинез, чтобы перевернуть холст. — Трудно уловить твою напряженность, — призналась она. — Но я сделала все возможное.

Она выглядела такой маленькой… такой грустной. Это почти заставило Софи пожалеть ее… пока она не вспомнила о тонких палатках, в которых Таму и Линн пришлось жить в течение многих лет. Она также отметила, что Мэй удобно оставила серебряную челку Тама на портрете. И она нарисовала картину таким образом, что видела только одного из своих близнецов.

— Сюда, — сказала Мэй, указывая на круглый стол в центре и сметая рулоны холста и горшки краски поспешно на пол. — Положи его сюда. Это облегчит вашему врачу осмотр.

Там сделал, как она просила, глазея на беспорядок… яркие пятна густой краски окрашивали пол.

— Однажды я пролил чернила на твой рукав, помнишь? — тихо сказал он. — Папа заставил меня оставаться в моей комнате два дня.

Мэй отвела глаза.

— Все меняется.

На секунду глаза Тама, казалось, засияли. Затем тени вползли обратно, и он покачал головой.

— Недостаточно.

Мэй покрутила одну из своих кос.

— Могу я предложить вам что-нибудь еще?

— Полотенца, — сказала Софи. — И миски с водой, так что мы можем попробовать очистить Альвара.

Мэй кивнула.

— Я сейчас вернусь. В конце коридора есть ванная комната, если кто-то из вас хочет помыть лица. Также я могу достать тебе одежду.

— Мы в порядке, — сказала Софи и поняла, что не должна говорить за своих друзей.

Биана смотрела на брата, когда сказала:

— Я останусь здесь.

— Думаешь, этих веревок достаточно? — спросил Там, хорошенько за них дергая, когда его мать ушла.

— Не думаю, что он проснется в ближайшее время, — напомнила Софи.

Биана подошла к портрету Тама, притворяясь, что изучает его, хотя в основном она, казалось, вытирала глаза.

— Вы справитесь без меня? — спросил Там. — Мне правда нужно поговорить с Линн.

— Конечно, — сказала ему Софи. — Говори столько, сколько нужно.

— Должен ли я предположить, что твоя сестра сегодня пойдет на подобный риск? — произнес отец Тама из дверного проема.

Там пожал плечами.

— Тебе же все равно.

Кван перекрыл путь Таму, не дав тому проскочить мимо него.

— Ты принес свои проблемы к нам, Там. Ты решил вовлечь нас.

— Тогда как насчет того, чтобы не испортить все? — огрызнулся Там. — Как насчет того, чтобы ты воспользовался шансом и сделал для нас что-то хорошее, не выдвигая собственных эгоистичных требований?

Кван открыл рот, чтобы поспорить, затем закрыл его и отошел в сторону.

— Все в порядке? — спросила Мэй, когда Там вышел из студии.

Никто не ответил.

Она пробралась к центральному столу, стараясь не ступить в краску, когда ставила золотой поднос, который несла, с полотенцами, чашами и дымящимся кувшином воды. — Должна ли я..?

— Нет, — сказала Софи, забирая у нее ткань… не то, чтобы она знала, с чего начать.

Под ярким светом студии Альвар выглядел еще бледнее, а его раны были такими темными и зубчатыми. Она пыталась очистить некоторые, но, казалось, это только срывало струпья. Поэтому она решила сделать теплый компресс для его лба, а другой для его шеи и рук.

— Как вы думаете, сколько времени пройдет, прежде чем прибудет ваш врач? — прошептала Мэй.

В ответ через дом раздался стук.

Кван пошел открывать дверь, и у Софи перехватило дыхание, когда она услышала не только голос Ливви, приветствовавший его.

Следующие секунды были размыты, а затем Ливви решила лечить своего пациента (ее лицо снова было скрыто маской), когда Фитц побежал к своей сестре, а Грэйди сдавил Софи в объятии.

— Думаю, пойду, проверю своего сына, — тихо сказала Мэй, наблюдая, как Софи тонет в руках Грэйди.

Софи прижалась лицом к груди Грэйди, выпустив несколько слезинок, с которыми она боролась.

— Знаю, что ты это уже знаешь это, — прошептал Грэйди, нежно поглаживая девочку по спине, — но мы их найдем.

Найдем , передал Фитц. Чего бы это ни стоило .

Софи выглянула из объятий Грэйди и посмотрела в красивые глаза Фитца, ощущая свежие слезы, когда заметила его горе.

Это НЕ твоя вина, сказала она ему, прежде чем он смог произнести извинения, формирующиеся в его сознании.

Может и нет, НО мне все равно так, так жаль . Он отвернулся от брата, и гнев в его голове превратился в бурю. Я разобью его сознание, если это понадобится, чтобы найти их.

Она могла сказать, что он имел в виду каждое слово.

Но разрыв памяти — не то, что решается в гневе. И они всегда выходили боком.

Надеюсь, до этого не дойдет , сказала она ему. Если мы с тобой смогли найти путь через разум Димитара, я уверена, мы могли бы покопаться в голове Альвара и найти то, что нам нужно.

Но если мы не… надавил Фитц.