Шеннон Мессенджер - Наследие

Но от мысли о том, чтобы услышать, как Силвени поет, «КИФ! КИФ! КИФ!», желудок Софи наполнился бурлящей лавой.

Так что она просто сидела, наблюдая, как падают лепестки, и пыталась подобрать слова к какой-нибудь из дрейфующих мелодий… но в ее мозгу было слишком много шума.

Слишком много вопросов без ответа.

Слишком много забот.

Слишком много истин, которые она хотела бы забыть.

И шум только усилился, когда человек позади нее сказал:

— Нам действительно нужно поговорить, Софи.

Очевидно, игнорирование этого человека не заставит ее уйти.

Отказ от использования имени тоже не очень хорошо сработал.

Поэтому Софи глубоко вздохнула, успокаивающе потянула ресницы и заставила себя посмотреть в лицо своей биологической матери.

Конечно, Оралье выглядела такой же красивой и безупречной, как всегда, от развевающегося розового платья до блестящего розового блеска на губах. Должно быть, она так расстраивалась каждый раз, когда видела скучные туники своей дочери и отсутствие макияжа… что на самом деле заставляло Софи чувствовать себя немного лучше из-за всего этого беспорядка.

До тех пор, пока она не позволила себе задаться вопросом, чувствовал ли Киф то же самое каждый раз, когда бросал вызов своим родителям… и если тот же самый трепет сыграл свою роль в том, почему он отправился в Лоамнор после того, как пообещал держаться подальше.

Грань между дерзким и разрушительным была острием бритвы.

— Чего ты хочешь? — спросила Софи, желая поскорее закончить этот разговор.

Оралье опустилась на траву и развернула платье веером, как диснеевская принцесса.

— Я понимаю, почему тебе нравится проводить здесь время. Тут действительно замечательно.

— Чего ты хочешь? — повторила Софи.

Оралье вздохнула, ее взгляд стал отстраненным, когда она протянула руку, ловя один из падающих цветов.

— Я так многого хочу, Софи. Это всегда было моей проблемой.

Софи закатила глаза.

— Да, я действительно не готова к разговору «вот моя печальная предыстория»…

— Знаю, — сказала ей Оралье, возвращаясь в настоящее. — Это не то, что кажется. Я здесь, потому что мне нужна твоя помощь.

Софи покачала головой.

— Это очень плохая идея. Я уверена, что кто-то из команды Доблесть…

— Речь идет о наследии Кифа, — перебила Оралье.

Софи замерла, гадая, сможет ли она когда-нибудь услышать это слово, не испытывая тошноты.

Она сомневалась в этом.

Но ее челюсти тоже напряглись.

— Если это какая-то уловка…

— Нет, — заверила ее Оралье. — Я… думаю, что знаю, как узнать больше о том, что леди Гизела планирует для него… и что она с ним сделала.

— Думаешь, — подчеркнула Софи. — Да… забудь об этом… я покончила с теориями и догадками.

Оралье схватила Софи за руку, чтобы остановить ее, когда та попыталась встать.

— Я тоже, не забывай… я тоже была в Лоамноре.

— Да, ничего не делая, — пробормотала Софи.

Оралье вздрогнула.

— Ты права. Я сделала недостаточно. Никто из нас в Совете ничего не сделал… и не только в тот день. Во все предыдущие дни. Измена короля Энки произошла не в одночасье. И если мы не изменим то, как мы все делаем, это может произойти снова. Мы должны начать сталкиваться с темными истинами нашего мира, а не смывать их. Вот почему я здесь. — Она секунду смотрела на небо, а потом перевела взгляд на Софи. — В Лоамноре леди Гизела сказала «стелларлун», и я не могу выбросить этот звук из головы. Он кажется знакомым, но незнакомым, как будто он должен быть связан с чем-то… но этого чего-то больше нет.

Софи застонала, падая на траву с такой силой, что лепестки Панакес разлетелись в разные стороны.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не думаешь, что леди Гизела испортила твои воспоминания.

Оралье покачала головой, заставляя свой венок мерцать на солнце.

— Это не она, а я. Или… они это сделали… кто бы они ни были.

— Понятия не имею, что это значит, — ответила Софи.

— Разве? — Оралье вытянула руку и щелкнула пальцами, отчего в центре ее ладони появилась крошечная стеклянная сфера размером с мрамор.

Тайник.

Сердце Софи изменило ритм.

— Ты хочешь сказать, что стелларлун — это забытая тайна.

— По крайней мере, часть одной из них. Вот этой. — Она подняла тайник на уровень глаз Софи… и когда свет упал на стекло, он поймал крошечный синий кристалл, вставленный в середину.

Единственный внутренний кристалл.

— У тебя есть только одна забытая тайна? — Софи пришлось просить.

В тайнике Кенрика поблескивали семь.

— Эмпаты разрушаются легче, поэтому Совет должен быть очень избирательным в отношении того, как часто они вовлекают меня в свои более опасные ситуации. И единственный вызов, который они когда-либо решали, был достаточно отчаянным, чтобы нуждаться в моей помощи, был этот. — Она наклонила руку, позволив тайнику медленно перекатиться по ее ладони. — И… это как-то связано со стелларлуном. Так что я готова помочь тебе получить доступ к воспоминанию… но только если ты пообещаешь, что мы встретимся с этой правдой вместе.

Софи выхватила тайник из ладони Оралье, наблюдая за изменением света в крошечном внутреннем кристалле, который был скорее бледно-голубым, чем темно-синим.

— Если это твоя идея о связи матери и дочери…

— Нет… речь идет о доверии. Если я покажу тебе, что находится в этом тайнике, я нарушу некоторые из самых фундаментальных клятв, которые я дала как член Совета. И ты единственный человек, ради которого я готова пойти на такой риск.

Софи фыркнула.

— Верно, потому что само мое существование нарушает еще тонну клятв, которые ты дала.

Оралье вздохнула, но призналась:

— И это тоже.

В ее голосе не было ни тепла, ни сожаления.

Но… может быть, Софи и не нужно было этого делать.

Ей не нужна была другая мать.

Ей нужны были ответы.

Вот что предлагала ей Оралье.

По крайней мере, один.

Одну истину, которая была стерта.

И Софи хотела этого.

Нуждалась в этом.

И Киф, возможно, никогда не проснется без нее.

Но совесть все равно заставляла ее произнести:

— Я думала, что забытые тайны могут повредить твоему рассудку, если ты их вспомнишь.

— Так и есть. Это еще один риск, на который я готова пойти. Вопрос в том, готова ли ты? — Она позволила вопросу повиснуть на секунду, прежде чем добавила: — Это будет ужасно, Софи. И я не могу гарантировать твою безопасность… или мою. Все, что я могу предложить… это правду… и я готова начать. Если ты готова мне доверять.

Она протянула руку, прося о своем тайнике.

И Софи колебалась лишь секунду, прежде чем осторожно вложить его в ладонь Оралье, прижав к ней свою руку, чтобы скрепить их сделку.

Ей не нужно было взвешивать варианты, обдумывать последствия, сомневаться в себе, испытывать стресс или панику.