Ольга Иванова - Будь осторожен в своих желаниях

Клаудия и чета Гомес закивали, поддерживая его, после чего разговор свернул на другую тему и вскоре обед подошел к концу. Затем гости расположились в уютной гостиной, где им всем был предложен горячий мате, и продолжили светскую беседу. Гомесы активно интересовались у Клаудии жизнью в Испании и новостями королевского двора. Капитан Наварро беседовал с хозяином асьенды и Настей, а Максим с Наумовым держались вместе в стороне, но, как отметила про себя девушка, общались между собой мало, лишь изредка обмениваясь короткими фразами.

Когда за окном начало смеркаться, Гомесы засобирались домой. Альварресы, Хуан и Клаудия, пошли их провожать, а Настя, заметив, что Максим и Наумов ускользнули во внутренний дворик, направилась за ними. Должны же они в конце концов поговорить вместе хоть раз за весь день, обсудить обстановку? Ведь в прошедшие дни так всегда и было, пока… «Пока я не отвергла Наумова, а Макс не отверг меня…» – хмуро подумала Настя, но все же решила сделать попытку и прощупать обстановку.

– Прекрасный вечер, не правда ли? – проговорила она, театрально взмахнув рукой, и приблизилась к мужчинам. – И розы так пахнут…

– Ага, а еще соловей поет и фонтан журчит, – мрачно усмехнулся Наумов. – Прекрасный вечер…

Похоже, здесь все-таки не были настроены на дружескую беседу.

– Знать бы еще, в каком году случился этот прекрасный вечер, – Настя обвела глазами дворик.

– Тысяча пятьсот семьдесят восьмой, – голос Максима прозвучал глухо и бесцветно.

– Спасибо, – кивнула девушка, демонстративно не глядя ни на него, ни на Наумова. – Тогда позвольте еще только один вопрос. Сеньор Альваррес, он кто здесь?..

– Твой папочка, – снова хмыкнул Наумов.

– Он здесь является кем-то вроде начальника полиции города, – отозвался Максим, тон его оставался прежним.

– Ну, теперь я все поняла, – нарочито весело произнесла Настя. – Спасибо, что так подробно все разъяснили!.. Тогда я могу спокойно идти спать… До завтра, сеньоры… Простите, но не помню ваших имен… – она резко повела плечами и развернулась, чтобы уйти, но тут навстречу ей из дома вышел сеньор Альваррес собственной персоной.

– О, вот ты где, дочка! – радостно вскричал он. – Осваиваешься потихоньку на новом месте?

– Да, папа, – заставив себя улыбнуться, пробормотала Настя.

– О, и Рауль с Диего здесь, а я вас искал…

– Да, сеньор Альваррес, – Максим пошел ему навстречу, Наумов за ним. – Мы с Диего тоже собрались откланяться… Уже поздно, а вам пора отдыхать…

– Да-да, конечно, – улыбнулся Хуан. – Увидимся завтра… Приходите обязательно оба на завтрак… Мария обещала напечь пончиков с медом…

– Благодарю, – Максим едва склонил голову. – Сеньор Альваррес, – он снова поклонился в знак прощания. – Сеньорита Летисия…

Настя тоже склонила чуть голову, присев в неловком реверансе. Наумов повторил всю церемонию прощания за Максимом, и они оба удалились.

– Ну как тебе эти два молодых человека, Летисия? – загадочно поинтересовался сеньор Альваррес, когда они с Настей остались одни.

– В смысле? – растерянно уточнила та.

– Обрати на них внимание. Они оба очень достойные мужчины… Я бы хотел, чтобы одному из них ты отдала свои руку и сердце… Я бы только мечтал, чтобы Диего или Рауль – мне все равно кто именно, я люблю их одинаково, – стал твоим мужем и моим зятем… Обещай, что ты послушаешь меня…

– Обещаю, – Настя опустила голову, борясь с желанием нервно рассмеяться. Она тоже не прочь была рассматривать их в качестве спутников жизни. Вернее, об одном она мечтала раньше, о другом грезит сейчас… Только вот шансов у нее, похоже, нет…

***

Максим крутил в руках дневник наблюдений. Да, тот был цел и невредим, даже несмотря на то, что искупался в море. От этой вещи избавиться было невозможно.

«Я все равно не буду ничего в нем писать, – устало подумал Максим. – Мне нечего писать… Разве что о своем полном фиаско как Сопроводителя…»

Сегодняшний день не принес никаких шансов на улучшение ситуации, а только усугубил ее. Объект №2 с самого утра был хмур и неразговорчив, а после нехотя признался, что накануне вечером На… Объект №1 (Максим упрямо пытался заставить себя называть ее именно так, но это удавалось ему все труднее) отказала ему в близости.

– Может, Настя не была еще готова к этому? – кривя душой, спросил его Максим, вспоминая, как вчера сам сжимал ее в объятиях и целовал, а она отвечала ему тем же. От воспоминаний бросило в жар, а под ложечкой засосало от тоски и желания.

– К чему? – зло усмехнулся Объект №2. – К постели? Я же не какой-нибудь новый ухажер, с которым нужно обязательно пройти конфетно-цветочный период… У нас уже с ней все познано-перепознано, знаешь ли… И ломаться здесь просто смешно…

– Может, она себя плохо чувствовала, – теперь в памяти Максима возникло лицо Насти с распахнутыми от непонимания глазами, в которых закипали слезы, и его передернуло от отвращения к себе.

– Ага, обычные женские сказки…

– Ты расстроен из-за этого?

– Расстроен? – Объект №2 презрительно скривился. – Нет. Я зол… Похоже, она просто решила мне отомстить таким способом…

«Да ведь он не любит ее», – эта мысль уже не первый раз возникла у Максима в голове, но он ее настойчиво отгонял, полагая, что в данной ситуации его мнение не объективно. Кто знает, сколько разновидностей любви существует?.. Ведь каждый любит по-своему… У каждого своя любовь… У Объекта №2 она, возможно, с оттенками эгоизма, но все же любовь, свободная, не загнанная в какие-то рамки… Чего не скажешь о Максиме… Себе он не мог позволить хоть на миг побыть эгоистом… Его любовь должна быть на замке, спрятана от чужих глаз и даже от него самого, иначе он может навредить той, на кого эта любовь направлена…

И все же бороться с этим чувством с каждым днем получалось все хуже и хуже. Чем больше Максим ставил себе запретов, тем больше оно разрасталось в нем, заполняя собой все: мысли, сны, душу и тело…

Особенно тяжело было, когда она находилась рядом, что-то говорила, заглядывала в глаза, будто искала в них ответ на невысказанный вопрос. Максим понимал, что вчера причинил ей боль своим порывом: вначале сам поцеловал, а после безжалостно оттолкнул… Что она теперь может думать?.. Все, что ей сейчас остается делать, это просто ненавидеть его. Хотя, это может и к лучшем.

Максим посмотрел на часы. Одиннадцать. До переломного момента Программы еще три с половиной часа. Подумав о том, что должно вот-вот произойти, он поежился. Если бы это не касалось напрямую женщины, которая была ему не безразлична, то он бы уже спокойно лег спать. Но Насте предстояло пережить нечто очень неприятное, и не было понятно, как она с этим справится. Его беспокойство усиливалось еще и потому, что он не доверял Объекту №2, которому предназначалась главная роль на этом этапе. Этапе, на котором взаимоотношения Объектов должны были достичь своего апогея, после чего перейти в стадию упрочнения. Только в этом случае все было по-другому, и Макс не знал, чем все закончится…