Оксана Головина - Тьма и пламя [= Сердце Томарина (с 18-ой по 30-ю главу) + Танец огня)] [litres]

Нет, наверняка вмешались некие недобрые силы. Иного объяснения своему порыву Талл потом отыскать не мог. Но понимая, что Гарс продолжал наблюдать за ними, склонился на кланкее к Ивон. Придержал ее за подбородок и поцеловал. Просто коснулся губ, но тут же понял, что жить ему осталось недолго. Но ведь сама умоляла притвориться ее возлюбленным!

– Ладно, мне уже пора. Увидимся вечером, цветочек. – Кланкей немедленно поднялся в воздух, унося его от праведного гнева подруги.

– Ты!.. – Негодуя, Ивон развернулась, чтобы покинуть площадку, где стояли кланкеи.

Только тогда смогла понять причину безумной выходки друга. Гарс открыто усмехнулся, махнув ей рукой. Боги, он все видел! Шагрим перед ним представление устроил. И сбежал, оставив одну. Ивон приказала себе мило улыбнуться в ответ и махнуть рукой преподавателю.

Она уже в тысячный раз пожалела, что просила помощи у Талла. Но признавала и тот факт, что их притворство имело свои результаты. Ее хотя бы перестали запугивать и строить козни. Пусть и шептались за спиной, но уже привыкла. Как и привыкала приходить после вечерних занятий к главной лестнице у центрального входа. Для того чтоб встретить вечно опаздывавшего инрэйга. И услышать его самонадеянное «соскучилась, цветочек?». Да. Он был нагл и самонадеян. И обожал подшучивать над нею. И злил порой ужасно.

Вот и сейчас она была зла, но к этому чувству примешивалось и нечто новое. Нечто теплое, что будто расцветало в груди удивительным цветком. Вот он – расправил нежные золотистые лепестки, наполняя ее душу трепетом. А затем растаял, оставляя ощущение сладкого послевкусия.

Что это? Талл использовал при поцелуе свою магию? Или это ее воображение? Ну не спрашивать же, в самом деле? Нет. Никогда. Разве что проверить самой. Но для этого придется повторить. Только ради эксперимента… Ивон повернулась, глядя в высокое небо, укрытое белыми облаками. Улетел… Наверняка уже у корпуса боевых магов.

Прикидывая свои шансы не быть убитым во время предстоящего ужина, Шагрим пролетел над тренировочными площадками. Может, просто не явиться? И на завтрак. И на обед. Сколько он выдержит без еды?

А смерть будет мучительной… Он вздохнул, наблюдая за происходящим внизу. Трин и ее товарищи до сих пор находились во дворе перед главным входом в корпус. Талл слышал, как ворчали и спорили наказанные Брисом Хэйлом огнетворцы, толкая друг друга, мучаясь и пытаясь выполнить задание. Форменными штанами собрали всю грязь, ища что-то на выложенном брусчаткой дворе.

– Серый ищи!

– Они все серые! – слышались хриплые голоса в ответ.

– Тот должен быть серее!

Сам Брис прохлаждался на смотровой площадке, говоря о чем-то с одним из преподавателей. Вмешиваться и пытаться помочь подруге Талл не мог. Пришлось мысленно пожелать удачи и спешить к своим. Занятия скоро начнутся. Он сделал еще один круг над зданиями, спустился и оставил кланкей среди других экипажей.

Трин проводила друга взглядом, стерла испарину со лба рукавом рубашки и вновь вернулась к своему занятию. Точнее, к ненавистному исполнению наказания, объявленного Хэйлом. А всё мальчишки… И зачем только ввязались в эту драку, скажите на милость? Пришлось разнимать их, получить кулаком в глаз, а затем еще и «награду» от преподавателя. Она ведь пыталась призвать всех к порядку. Где, спрашивается, справедливость? Нет ее. И широкая ухмылка Хэйла только подтверждала это. Если и наказаны, то все без исключения. Чтобы в следующий раз неповадно было.

И теперь им велено отыскать среди совершенно одинаковых камней, которыми выложили двор перед корпусом, те, что зачарованы. И не просто отыскать, а еще и коснуться в нужном порядке, чтобы в итоге активировалась старая защитная печать. Чудачество это было придумано еще при строительстве боевого корпуса тем, кто явно ненавидел студентов. Никак иначе. Воспользоваться своим даром и ощутить магию, наложенную на камни, не удавалось, как ни старались. Ползали на коленях с утра, и все без толку.

Скулу саднило, синяк под глазом к вечеру появится непременно. Кристиан будет в восторге… Трин в который раз вглядывалась в камни, пытаясь различить хоть какие-то оттенки в пыли.

– Да одинаковые они! – не выдержив, психанул Раду. – Может, и нет никакой печати, а? Вот издевается просто Брис, и все тут.

– Угу, – обтирая грязь с лица, кивнул Гай. – Ты пойди скажи ему об этом!

– Ищем дальше, – хмуро велел Тео. – Кажется, на тех, что нужны, есть небольшие щербинки. Проверяйте каждый камень.

– Я их не чувствую… – страдальчески отозвался Ян.

– Придется почувствовать, если хочешь до отбоя убраться отсюда!

Не вступая с ними в спор, Трин прислушивалась к словам Тео. Им действительно нужно заканчивать заниматься этой ерундой. Найдя подходящий камень, она вытащила нож и пометила его царапиной, чтобы вновь не искать. То же стали делать и товарищи, не переставая подначивать друг друга.

Трин зевнула в кулак и тряхнула головой, прогоняя сонливость. В прошлую ночь ей опять не спалось. Сон приходил, но лишь растревожил, оставляя потом до утра в раздумьях. Повторялось это уже в который раз. А точнее, началось на следующий день после принесенной с Кристианом клятвы в храме Бевана. Обряд, соединивший их души, имел огромнейшую силу. Мог ли он повлиять на ранее наведенный морок?

Кристиан считал это вполне возможным. И волновался за нее. Слишком много вмешательства на одну душу, на одно сознание. Нитям памяти свойственно переплетаться, создавая уникальный узор воспоминания. Но, нарушая эту хрупкую структуру, можно создать и совершенно хаотичный узор, который лишь больше запутает. Где были сны, а где размытые границы собственных воспоминаний, Трин не могла понять.

Она слышала голоса, видела лица, но не узнавала их. Ощущала жар и запах дыма, вплоть до горечи во рту, словно находилась на пожарище. И просыпалась буквально задыхаясь, чем пугала свою соседку по комнате. А находясь под впечатлением от сна, порой и днем продолжала слышать голоса. Будто кто-то звал ее по имени, и голос был так тревожен.

Трин нахмурилась, чувствуя, как снова заболела скула. Что, если она потихоньку сходит с ума? И в какой-то момент просто не осознает этого и потеряет себя навсегда…

– Ну уж нет!

– Есть другие варианты, Синхелм? – возмутился Гай, вынуждая ее отвлечься от мыслей.

– Что?

– Мы нашли двенадцать штук. Вроде бы все. Теперь нужно определить вид печати. Будем пробовать все варианты, которые нам известны. Так что хватит мечтать. На тебе вот эти две. – Гай ткнул перепачканным пальцем в камни.

– Нужно коснуться их в определенной последовательности, – обратился ко всем Тео. – Сосредоточьтесь. Если повезет, печать активируется, и мы будем свободны.