Оксана Головина - Тьма и пламя [= Сердце Томарина (с 18-ой по 30-ю главу) + Танец огня)] [litres]

– Скоро настоящий день рождения Трин. Скоро зацветут яльмары. Она должна это увидеть. Может, боги даруют ей память. Хоть каплю тех светлых воспоминаний, что были пережиты много лет назад. А если нет, то поделюсь своими. Расскажу, как она была любима отцом и матерью. Расскажу, как они сражались до последнего вздоха, чтобы защитить ее и Томарин. Пусть и после смерти, но для нее Броз снимет свою маску. Откроет истинное имя. Восстанет из пепла забвения, как подобает смелой птице. И Трин лучшее тому доказательство. Она расправит свои крылья вместо него. К радости отца и матери, что сейчас смотрят с небес на свою прекрасную дочь. Она должна знать, что никогда не была брошена. Никогда не была забыта. Никогда не была одинока.

Пожалеть о том, что не запирал свой кабинет, Кристиан успел неоднократно. Особенно злил сейчас смех Зорик, которая решила заглянуть к нему и теперь потешалась от души.

– Ты не подумал о последствиях своего решения, верно, Крис? – снова хохотнула инрэйг, но заставила себя сдержаться под грозным взглядом брата.

Пропади он пропадом, этот конкурс… Поскольку ректорский кабинет наполнился раздражающими запахами сладостей и цветов и всевозможных ароматов духов, который источали бесчисленные записки.

Коробки с конфетами, букеты, разноцветные конверты со следами губной помады… Проклятье. Что в головах этих девчонок? Неужели таким образом они хотели заполучить его расположение и выиграть конкурс?

– Скоро это прекратится, – скорее убеждая самого себя, проворчал Кристиан. – Осталась неделя сумасшествия, а потом придется сделать выбор. И чтобы поумерить твое веселье, ставлю в известность: ты включена в комиссию, которая будет определять победителя.

– Ты не можешь быть так жесток, – поморщилась Зорик.

– Могу, – опасно сверкнула улыбка некроманта. – Молись о том, чтобы я не вывесил список комиссии на всеобщее обозрение. Посмотрим, во что тогда превратится твоя берлога.

– Не вздумай! – Зорик ткнула пальцем в его грудь. Затем удивленно коснулась ладонью рубашки у сердца. – Крис?..

Ее золотистые глаза распахнулись шире от волнения, когда она ощутила энергию невидимой сейчас печати.

– Да, – просто ответил Рэйван.

– Когда? – с некоторой обидой в голосе спросила сестра.

– В начале прошлой недели. – Он глянул на стол, заваленный подарками. – Нужно что-то с ними делать…

– Крис! – одернула его Зорик.

– Да?

– И когда ты собирался сказать мне об этом? Почему не сказал? Я бы могла…

– Вот поэтому и не сказал, – мягко произнес Рэйван, ласково опуская руку на ее плечо. – Так уж вышло, что сейчас нет толковой возможности покинуть Ард. Я бы хотел увезти ее хоть ненадолго. Хотел бы показать Харланд. Но мы вынуждены находиться здесь. Поэтому и не сказал сразу. И Трин, и мне необходимо было некоторое время, чтобы самим осознать этот шаг. Понимаешь?

– Понимаю, – нехотя сдалась Зорик. – Но я все равно зла на тебя.

– Ты не умеешь злиться. – Кристиан снова посмотрел на дары ардовских воспитанниц. – Раздай это своим подружкам.

– А как же цветы? А записки, Крис? В них столько страсти, столько воодушевления… – Зорик снова усмехнулась, взяла один конверт и достала из него небольшой листок. – Ты только глянь, сколько завитушек. Даже разобрать нельзя, что написано…

Кристиан что-то тихо произнес в ответ, и письмо истлело в руках Зорик, растворяясь в воздухе.

– Бессердечный.

– Именно. Нужно написать это на двери.

– Боюсь, что это будет бесполезно в свете последних событий. Крис…

– Да. Я написал Деверуксу. Письмо отправлено в его столичный дом. Ранее ты упоминала, что дед скрывался в Деспине.

– Ты правильно поступил.

– Я писал ему не о том, что соскучился, Зорик. Поэтому не нужно цвести здесь, как весенний сад, – нахмурился Кристиан. – Это было в последний раз. Мне надоело писать письма тому, кто не изволит ответить хоть словом.

– Деверукс ответит, – заверила сестра.

– Возможно. Лишь потому, что я выполнил свою часть договора. Ему придется как-то отреагировать. Харланд теперь принадлежит мне. Так что пусть оставит свои угрозы.

– Он будет рад.

– Он будет рад тому, что я подчинился его воле. – Кристиан отвернулся к окну, не позволяя Зорик увидеть смятение на его лице. – Для Деверукса все выглядит именно так.

– Деверукс хочет твоего счастья, Крис. Даже если называет это подчинением его воле. Он все прекрасно понимает. Слова ведь ничего не значат, верно? Назови, как хочешь. Главное, что на душе, на сердце. Вы одной крови. Нет никакого труда прочитать то, что ты чувствуешь. Скоро бал. Полагаю, что Деверукс захочет приехать.

Кристиан скептически поглядел на нее.

– Любопытство одолеет его, – развела руками Зорик. – Не выдержит. Наверняка не выдержит. Пожалуйста, Крис, поддержи этот шаг, если он и правда его сделает. Не испорти все снова.

Теперь сестра смотрела умоляюще.

– Это я все порчу? – возмутился Кристиан.

– Я скажу то же самое и Деверуксу при первой встрече, – заявила Зорик. – Даже не сомневайся. Вы оба все портите. Я уже говорила, насколько вы похожи.

Продолжить спор им не дали, поскольку в дверь постучали, заставляя умолкнуть обоих. Кристиан пригласил войти, что гость и сделал, сдержанно здороваясь.

– Капитан Брутус, – улыбнулась Зорик.

– Каэли Зорик… – Йен галантно склонил голову.

– Рада знать, что вы вернулись к своим обязанностям, – сказала она, глядя, как сверкали начищенные серебряные пуговицы на форменном камзоле капитана.

– Благодарю.

Йен прокашлялся в кулак, не к месту вспоминая, как было достигнуто решение о его возвращении в стражи.

– Вижу, вы оба горите желанием посекретничать. Что ж, оставлю вас. – Зорик подмигнула капитану, направляясь мимо него к двери.

Едва сестра скрылась в коридоре, Кристиан пригласил гостя занять одно из кресел у его рабочего стола.

– Надеюсь, не оторвал вас от важных дел, Брутус?

– Нет. Я рад, что могу хоть чем-то помочь.

Капитан присел в кресло, в некоторой растерянности глядя на множество коробок и ворох цветов, которыми был усыпан стол и подоконник.

– Вы любите сладкое? – с надеждой осведомился Кристиан.

– Нет, – настороженно отозвался Йен.

– Жаль… Что ж, тогда поговорим о причине вашего визита.

– Мне удалось найти документы по тому старому делу, – как обычно, начиная говорить о работе, посерьезнел Йен. – Повредилась только часть их. Но это не особо влияет на содержание. Что касается офицера Пайруса, который занимался убийством Ариса Бранта, то и его уже нет в живых. Погиб в последние месяцы войны.

– Понимаю, – тяжело вздохнул Кристиан и сел в свое кресло.

Блестящая и раздражающе пахнувшая гора подарков была так неуместна при этом разговоре, что некромант сдался. Сухо произнеся короткое заклинание, он провел рукой над столом, обращая все лежавшее на нем в черный прах. Еще несколько слов – и прах развеялся в воздухе, исчезая. Кристиан опустил руки на освобожденную деревянную поверхность, переплетая пальцы в замок.