Маргарита Дорогожицкая - Стихия страха

— Пиона, ты знаешь, что больше всего ценится в женщине?

— Что? — осеклась девушка на половине фразы о пользе яичного желтка для волос.

— Молчание. Боюсь, Мартен сбежит от тебя сразу после свадьбы, не выдержав твоих бесконечных причитаний.

Пиона обиженно надулась и заткнулась.

Я спустилась в гостиную с одним единственным намерением — немедленно отказать посетительнице и отправиться по своим делам. При моем появлении грузная пожилая женщина тут же поднялась и с надеждой уставилась на меня. Она была затянута в черное, а на ее изможденном лице застыло выражение бесконечной обреченности.

— Доброе утро. К сожалению, я не беру заказы в данный момент, слишком занята, но вы можете обратиться…

Договорить госпожа Грано мне не дала, потому что тут же рухнула передо мной на колени, чуть не сбив с ног.

— Госпожа! Пожалуйста, не отказывайте в помощи, — она всхлипнула, ее лицо на миг стало совсем растерянным и по-детски обиженным. — Только вы сможете мне помочь. Никто не верит, а времени совсем не осталось. Я не переживу, если…

Я досадливо поморщилась — посетительница была одета довольно скромно, без украшений, денег у нее явно немного, если вообще имеются. Но мое любопытство обычно оказывается сильнее всех разумных доводов.

— Встаньте, пожалуйста, — я кивнула ей на кресло.

Предусмотрительная Тень уже успела предложить гостье угощение, на столике стояло блюдо со свежими булочками, и дымилась чашка горячего чая. Но женщина ни к чему не притронулась. В ее глазах плескались отчаяние и страх.

— Я вас выслушаю. Если ваше дело покажется мне интересным, то…

— Да, конечно, — госпожа Грано покорно кивнула, опуская покрасневшие глаза. — Только если вы откажете, мне больше некуда идти. Да и не успею никуда.

— Перейдите к делу.

— Мой брат. Он умер. Все думают, что он сам себя убил. Но это не так. Имрес не мог. Он просто не мог.

Я ничего не сказала, лишь недоверчиво хмыкнула, продолжая наблюдать за женщиной.

— Это действительно так! Мой брат всегда верой служил Единому, хотя и отказался от церковной карьеры. Он преподает… преподавал, — поправилась посетительница, — богословие в Академии.

— Даже священнослужители подвержены сомнению и могут…

— Нет! Вы поймите, я ведь знаю брата. Самоубийство — страшнейший грех, он бы ни за что на такое не пошел! Да и зачем ему? Он истинно верующий и богобоязненный человек, и…

— Причины могут быть самые разные.

— Госпожа Хризштайн, просто поверьте, это не так.

— Как он умер?

— Выпал из окна. Я бы еще поверила, что он мог случайно оступиться, но чтобы разбежаться и прыгнуть! Этого просто не может быть, потому что не может быть никогда!

Я криво усмехнулась, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Дело оказалось скучным и обыденным, так что придется…

— А его коллеги сразу ей поверили! Словно не проработали с ним двадцать с лишним лет! Поверили этой девке!

— Какой девке? — заинтересовалась я. — Была свидетельница?

Глаза посетительницы фанатично сверкнули, когда она кивнула.

— Да. Только подумать, видела она! Заявила, что Имрес сам прыгнул. И теперь… Понимаете, они всё уже решили! Если вы не вмешаетесь, его тело сожгут, уже сегодня вечером, а пепел развеют. Даже не будет куда придти и помолиться. Я ведь давно в монастырь хотела уйти, только ради брата в миру оставалась. Не хотела Имреса одного оставлять, без опоры. Он…

— Как звали свидетельницу?

— Госпожа Бурже. Только врет она!..

— Когда все случилось? — торопливо перебила я женщину, понимая, что теперь уже не откажу ей.

— Вчера днем. Мне как сказали, я сразу без чувств упала. А потом даже понять ничего не могла. Без меня в Академию тут же стражу позвали, свидетельства записали, а меня никто не спросил. Я только сегодня с утра и узнала, что Имреса считают самоубийцей!

— Я берусь за ваше дело. Моя оплата составляет двести золотых плюс расходы. Вы должны…

По застывшему лицу госпожи Грано я поняла, что денег у нее нет.

— Госпожа Хризштайн, — упавшим голосом начала говорить женщина. — У меня всего лишь сто десять золотых. Все, что есть. Я могу продать цепочку со святым символом, еще остались бабушкины серьги, но…

— Что же ваш брат ничего вам не оставил? Или вы все-таки были с ним в ссоре?

Госпожа Грано вскинула на меня измученные глаза и недоуменно покачала головой.

— А у него ничего и не было…

— Дом? Книги? Сбережения на черный день?

— Мы жили в академическом жилье, на побережье. За аренду платили, книги Имрес все завещал Академии, а сбережения… — она пожала плечами. — Никогда он не копил. Если появлялась какая копейка, на книги тратил. Или на восстановление доисторических фресок в библиотеке при Академии. Все мечтал, что найдет достаточно средств для этого, а потом, когда-нибудь, библиотеку назовут в его честь…

И женщина наконец разрыдалась сухими и горькими слезами человека, что всю жизнь сдерживал себя и других в проявлении чувств.

— Ключи, — требовательно произнесла я, не обращая внимания на ее всхлипывания.

— Что? — она непонимающе подняла голову.

— Ключи от жилья давайте. И адрес говорите. Сейчас придет моя служанка, опишете ей своего брата. Она сделает его портрет. Задаток — пятьдесят золотых, отдадите тоже ей. Остальное — после завершения.

— Вы беретесь? — радостно улыбнулась женщина. — Да я на вас молиться буду денно и…

— Не стоит, — поморщилась я. — Только когда я узнаю правду, какой бы неприятной она ни была, уж не обессудьте, если она вам не понравится.

С Отшельником я столкнулась уже на выходе из дому. Совсем из головы вылетело, что просила его собрать сведения про пассажиров корабля, а заодно узнать про планы городского совета относительно старой лечебницы. Увидев мое замешательство, Отшельник кивнул и невыразительно пробормотал:

— Могу вас сопроводить, если торопитесь.

— Если не сложно. Буду признательна, — и кивнула ему на экипаж.

Внутри было так же сыро и мерзко, как снаружи, разве что в лицо не летела мелкая морось. Отшельник так монотонно перечислял факты по каждому из пассажиров, словно намеренно подстраиваясь под такт покачивания экипажа, что невольно хотелось закрыть глаза и задремать. Затылок начинало неприятно ломить, видно, опять будет шторм. Как же я ненавижу море…

— Господин Брандт потерял жену. Возвращался с похорон. По слухам, у нее была опиумная зависимость.

Я насторожилась, прекрасно зная, что совпадений не бывает. Но Отшельник уже перешел к следующему пункту.

— Господин Эмиль Бурже, родом из столицы, принадлежит княжескому роду, однако титула лишился после женитьбы на Софи Лисен. Пошел служить в княжеское войско воеводой. Месяц назад подал в отставку и принял предложение от Академии, где в данный момент является мастером клинка. Софи Бурже, урожденная Лисен, единственная дочь богатого мастера ювелирных дел, закончила столичную Академию и приняла семейное дело. Открыла новую технологию огранки алмазов, на которой разбогатела. Месяц назад продала цех и отправилась вслед за мужем.