Екатерина Горина - Морок [СИ]

Богдан начал надвигаться на Казимира с явным намерением отобрать силой фунфурик и отдать Матильде.

— Богдан! — пятился старик. — Опомнись! Вспомни, что я говорил. Пока душа у нас, лич на нашей стороне. Да ты посмотри на неё — в ней уже ничего не осталось от Матильды. Матильда — всё! Её больше нет.

— Ах ты, мразота! — накинулся на него с кулаками Богдан. — Отдай сейчас же!

Вовремя вмешался Ярослав, ловко вскочивший между товарищами и разведя руки в стороны, чтобы они не смогли приблизиться друг к другу.

— Богдан, — обратился он к приятелю. — А ведь я тоже помню, что именно говорил Казимир. Поэтому предлагаю тебе не спешить. Подождём, что будет. Если это Матильда — то она и без фунфурика с душой вполне нормально существует. Ты посмотри, что творит!

Все трое посмотрели на то место, где лежала Матильда. Вместо девушки они увидели зависшую в воздухе сущность. Сменяющиеся образы, из которых она недавно состояла исчезли, их сменила черная пустота, похожая на дым.

— Душу! — замогильным голосом потребовала сущность, расходясь чернотой и занимая всё больше места вокруг себя.

Приятели отступили с полянки.

— Началось. Теперь Ярослав, смотри в оба. Богдан — зеркала сможешь?

— Что значит зеркала сможешь?

— По поляне зеркала поставь. Лич нас не убьёт, пугать будет, но вреда не причинит. Пока фунфурик не отдадим.

— Да понял я, про фунфурик понял, — огрызнулся Богдан. — Зеркала могу.

— Ставь их везде по полянке, и слушай внимательно, лича можно и поймать, и удержать, но только взглядом.

— Это как? — удивился Богдан.

— Это значит, пока ты смотришь ему в глаза, ты его держишь. Как только моргнул или взгляд перевёл — лича потерял. А перемещается он очень быстро. Не угонишься. Но мы за ним гоняться и не будем. Мы его взглядом должны так в зеркальный лабиринт споймать, чтобы он сам на себя в зеркало смотрел. Вот для этого зеркала и нужны. Человек слаб, долго не может в одно и то же место смотреть, а лич, тот может. Так он себя должен взглядом в зеркале поймать. Если получится, он так вечность простоит. Твоя задача — зеркала и загнать его так.

— А моя? — уточнил Ярослав.

— А твоя, раз ты у нас с солнышком дружбу водишь, — свет. Матильда ж темнотой брала. Значит, на нас сейчас тени пойдут.

И правда, тьма снова сгущалась над поляной. В таком густом мраке было не то, что соседа, а и своих рук не разглядеть. Однако, казалось, что мрак живой, что-то внутри него копошилось и охало, иногда будто задевало за край рубахи или штанов, иногда шуршало позади. Приятели встали спина к спине, чтобы в любой момент суметь отразить атаку неведомых существ, которые роились в темноте.

— Хуммм… Хуммм… Хуммм.. — Казимир начала издавать какие-то звуки, похожие то ли на бормотание, то ли на далёкий шум.

— Сдурел дяденька-то, — тонким тихим смехом рассыпался Богдан.

Вслед за ним засмеялся с присвистом и всхлипываниями Ярослав.

Вскоре все трое тихонько хохотали, стоя во мраке на поляне.

— Наржались, за мной повторяйте, — утирая слезы, скомандовал Казимир.

— Хуммм… Хумм… — продолжил старик.

— Хуммм… Хи-хи-хи… Хуммм… Хуммм… — подхватил Богдан.

— Хуммм… Хуммм… — забасил немного погодя Ярослав.

И тут тьму пронзил высокий чистый мужской голос:

— Мать моя меня позвала!

— Хуммм… Хумм…

— Подлый гнус похитил деньги!

— Хуммм… Хуммм…

— Ты возьми отцову саблю!

— Хуммм… Хуммм…

— Вороти скорее деньги!

— Хуммм… Хуммм…

— За морями и горами!

— Хуммм… Хуммм…

— Подлый гнус упрятал денги!

— Хуммм… Хуммм…

Ты пойди туда скорее!

— Хуммм… Хуммм…

— Вороти скорее деньги!

— Хуммм… Хуммм…

— Будет Марья ждать героя!

— Хуммм… Хуммм…

— Что ушел вернуть нам деньги!

— Хуммм… Хуммм…

— А вернешься ты богатый!

— Хуммм… Хуммм…

— Отобрал у гнуса деньги!

— Хуммм… Хуммм…

— Свадьбу быстро мы сыграем!

— Хуммм… Хуммм…

— И потратим все те деньги!

— Хуммм… Хуммм…

— Свети, Ярослав! — крикнул Казимир.

Ярослав тут же разбросал вокруг них яркие золотые искры. Огоньки заплясали, и тьма зашипела и отступила, освободив небольшой круг вокруг приятелей.

— Чудеса! — удивился Богдан. — Даже теней наших нет!

— Конечно, нет. А ты думал! — усмехнулся Казимир. — Тень твоя да и моя сейчас с личом. Вместе против нас.

— Как так?

— А ты думал, что тень — это просто так? За тобой следом? Просто место тёмное? Это смерть твоя, видишь, всегда за тобой ходит, караулит. Всегда рядом. Куда б ты ни пошёл. Ты вправо, и она вправо. Ты в гости — и она в гости. А чуть ты про неё забыл, то она котом чёрным на сердце вскочит, когти в мягкое сунет, пойдёт сердцем кровь, затрепыхается сердце и стихнет. И попрощаться не успеешь.

— Так ночью-то её, этой тени, нет!

— Как нет? — удивился Казимир. — Ночью-то она как раз везде. Это днем она от солнышка и от света за тобой прячется, чтоб её не опалило. А ночью-то она везде. Да только Ярослав сейчас такого света вжарил, что она за личом сейчас прячется, тень твоя.

В это время будто ветер налетел на Казимира и ударил его по щеке. Удар был настолько быстр и глубок, что рана некоторое время даже не кровоточила. Никто не успел понять, что что-то произошло. В круге приятелей по-прежнему был свет, а тьма вокруг будто замерла. Кровь полилась только несколько мгновений спустя.

Казимир засвистел, долго и пронзительно, словно пытаясь выдуть из себя весь воздух, какой в нем только был. В то же время кровь перестала сочиться из раны, будто старик со свистом выдул все, что было в нём.

Ярослав взглянул в глаза старику. Они были черны. И, хотя облик его все еще хранил черты чудаковатого приятеля, Ярослав понял, что от Казимира здесь ничего не осталось. Что-то тёмное вошло внутрь опустошённого старика и поселилось там.

Ярослав толкнул в бок Богдана, а когда тот обернулся, кивком головы указал на старика.

— Погнали, — крикнул Богдан и уставился на Казимира.

Старик в ответ уставился на Богдана.

— Ярушка, — прошептал Богдан. — Светом сделай коридор по зеркалам, как дед учил. Я лича держу.

— Как? — удивился Ярослав.

— Взглядом, — тихо продолжил Богдан.

— Ау?! — помахал Ярослав ладонью перед лицом Богдана.

Тут же раздался истошный вопль, рядом будто тяжёлая птица с шумом поднялась в земли и исчезла. Из темноты на приятелей посыпался град ударов, напоминающий удары кончиками то ли пальцев, то ли крыльев, то ли царапанье коготками летучей мыши. Казимир упал как подкошенный.

— Ярослав! — крикнул Богдан. — Свет!

Застывший от удивления Ярослав наконец пришёл в себя. Искры золота, будто от удара клинков друг о друга, разлетелись по поляне, наполнив её шипением темноты, похожим на то, какой издаёт раскалённый металл, окунаясь в ледяную воду.