Екатерина Горина - Морок [СИ]

— Я домой хочу! — выкрикнул Иннокентий.

— Хорошо, банку давай! — нетерпеливо огрызнулся череп.

— Ты хоть помолчи! — прикрикнул Иннокентий.

«Кто? Я?!» — рассердился внутренний голос.

— Кто? Я?! — разозлился череп.

— Все! Все вы отстаньте! Надоели до смерти! Лучше скажите, где я?! — не выдержал Иннокентий.

— Это ты у своего голоса спроси, — порекомендовал череп. — Потому что здесь ты только частично, только твоё сознание. Впрочем, изволь, твоё сознание находится в лесу, неподалёку от замка. А вот где твоё тело, это хороший вопрос. Попробуй вспомнить, где ты его оставил? Что ты помнишь?

— Помню, — Иннокентий с усилием тёр щёки и лоб. — Помню… Да! Точно! Помню замок, Лея, толстуха, маленькая комната, какая-то скамья…

— Вот там, скорее всего, твоё тело и осталось, — подытожил череп. — Хочешь, туда верну?

— Хочу! — поспешил Иннокентий. — Хотя, погоди, если сознание моё отдельно, тело моё отдельно, ты сможешь сделать так, чтобы всё сразу стало вместе?

— Конечно, ну, что за вопросы? — обиделось отражение.

«Врёт!» — выкрикнул внутренний голос.

— Докажи! — Иннокентий приосанился и уткнул руки в боки.

— Давай бутылку, докажу!

— Не ты! Докажи, что он врёт!

— Я вру? Опять внутренний голос? — устало выдохнул череп. — Не надоело?

— Ещё как, — печально согласился Иннокентий.

«В бутылке — его душа, пока ты держишь бутылку, он тебе ничего не сделает, потому что, если ты разобьёшь бутылку, он умрёт. А как отдашь флянчик, он тебя сожрёт».

— Только и всего-то? — удивился Иннокентий и хлопнул флакон оземь. Однако стекло было толстым, и такое падение ничуть не повредило бутылке. Череп вскрикнул, кинулся умолять, называл Иннокентий ласковыми именами, умолял не делать ничего больше в этом роде. Но Иннокентию так осточертела вся эта возня, что он с удовольствием подбитой сталью подошвой раздавил проклятую банку.

Стекло треснуло, внутри что-то зашипело и сквозь трещины вырвалось наружу. Череп так же пошёл трещинами, словно именно на него наступил Иннокентий. Через несколько мгновений исчезли и череп, и флакон, и даже зеркала. Не исчезло только тело его старого друга. Иннокентий стоял на лесной поляне, глядя на своего мертвого товарища, над которым уже трудилась большая мушиная семья, весело жужжа и копошась в загустевающей крови.

«Молодец, а как теперь в изнанку попадёшь?» — ехидничал внутренний голос.

— А я не хочу в изнанку. Я домой пойду, — беззаботно ответил Иннокентий.

«Не пойдёшь, — ответил внутренний голос. — Ты ж дух, кому ты там нужен, тебя и не увидит никто.»

— А что же мне теперь делать, я больше, честно, никаких ваших приключений не хочу, — чуть не заплакал Иннокентий.

«А больше и не надо, кристалл поправишь — и иди домой», — успокоил его голос внутри.

— Куда идти-то, — вздохнул Иннокентий.

«Пока никуда, там жди. Я к тебе мальца пришлю».

Иннокентий остался бродить в лесу в ожидании новых подсказок. То тут, то там пение птиц прерывалось звуками погони.

Мимо юноши вскоре промчалась белая гончая, верхом на которой ехал странного вида человек. Бок его был вырван, а к ногам кто-то привязал тяжёлый шар на цепи, похожий на тот, который надевают преступникам, чтобы они не сбежали. Завидев Иннокентия, странный ездок обогнул его, угрожая трёхпалым кулаком. За ним гналась толпа мужчин, плохо одетых, но с целыми телами. Все они были вооружены, кто чем: мотыгами, косами, у одного был даже какой-то роскошный, но, по всему видать, старый клинок.

Иннокентий преградил им путь, желая узнать, что происходит и почему лес полон людьми в этот день. Однако, ватага промчалась, как ему показалось, сквозь него, не ответив ни на один вопрос.

— Неотёсаные мужланы, не так ли? — кто-то, кажется, обращался к Иннокентию.

Юноша огляделся и увидел невдалеке юношу с чёрными вьющимися волосами и сложенными накрест на груди руками. Вид его был знаком Иннокентию, однако, он никак не мог припомнить, где видел его.

— Вы что-то сказали?

— Я сказал, что крестьяне крайне невоспитанны, — ответил собеседник Иннокентия.

«Чтоб я ещё в лес пошел один!» — подумал про себя Иннокентий.

— Однако, не сочтите их невежество себе в укор, — продолжил черноволосый. — Они попросту вас не заметили, и в этом, признаюсь, нет их вины, хотя бы в этот раз…

— Слушайте, а вы не могли бы как-нибудь попроще говорить? Я тоже как эти мужики, такой же, и мне, честное слово, непонятно ничего из того, что вы говорите.

— Вероятно, сперва я должен представиться, — мягко поклонился черноволосый. — Мы с вами встречались совершенно недавно, во дворце, куда вы прибыли в сопровождении трёх спутников, среди которых был бард…

— Ну, конечно! Конечно! Вы флейтист, который спустился к нам с королевой? Конечно, я вас сразу узнал! — обрадовался Иннокентий.

— Прекрасно, а теперь к делу. Я обещал препроводить вас во дворец…

— Что же, с удовольствием. Пойдёмте! — Иннокентий радостно зашагал с музыкантом. — А как сама королева?

— Увы, — ответил флейтист. — Они убили её.

— Как? — неподдельно ужаснулся Иннокентий. — Кто эти они? За что? Неужели?..

— Нет, что вы, не торопитесь говорить вслух всё, что приходит вам в голову, — флейтист грустно улыбнулся. — Ваш друг бард и потомок Светозары, которая состояла в противоборстве с Клариссой, бабкой нашей королевы, здесь абсолютно ни при чём. Хотя, конечно, это единственный человек, которому сие было бы выгодно. Но… Увы, жизнь такова, что, ожидая прилета гусей с юга, не замечаешь пожар, который спалит твой дом с востока.

— Чудно, — сдвинул брови Иннокентий. — Я, правда, половину не понял. Но что же случилось с королевой? И почему вы мне помогаете, если знаете, что я, как бы сказать, друг того….

— Что вы — противоборствующая сторона, не так ли? — уточнил флейтист.

Иннокентий не очень уверенно, но кивнул.

— Да, почему вы мне помогаете?

— Видите ли, — флейтист подыскивал слова. — Я помогаю не вам.

— А зачем же вы тогда ведёте меня во дворец? — ужаснулся своей догадке Иннокентий.

— Нет, юноша, и убивать я вас не собираюсь, и заточать в темницу… Сколько в голове суетных мыслей, когда нет в ней места рассуждениями и дисциплине, — флейтист качал головой. — Я не служу вам, и я не служил королеве. И, более того, я не служу ни одному из будущих королей. Хотя… Все они уверены, что я служу именно им.

— А на самом деле? — забежал вперед Иннокентий.

— А на самом деле, — флейтист остановился и широко улыбнулся. — На самом деле, я просто живу во дворце, и надо же мне чем-то заниматься.

— Так это и называется, слуги? — не отставал Иннокентий. — В замке живут либо короли, либо слуги. Кто не король, тот слуга…

— Не торопитесь, во дворце ещё живут…, например, коты. Разве они кому-то служат? Более того, вы знаете о правах кота при дворе?