Сергей Куц - Тёмная магия [litres]

– Что?.. – зашипела она, заметив внимание Эван.

Вместо ответа сокурсницы прозвучал голос ректора:

– Поднимите руки те, кто не умеет читать или писать! Ну же! В сем нет ничего постыдного.

Руки поднялись не сразу, неохотно, и одной из признавшихся в неграмотности была Тиамет. К удивлению Эван, не обученных грамоте оказалась едва ли не половина.

– Очень хорошо, – молвил ректор. – Опустите руки.

Эван ди Рокк решительно не понимала, что хорошего в незнании букв да неумении сложить их в слова и перенести на бумагу.

– Очень хорошо, – повторил мессир Хальдегар и вдруг спросил, словно подслушал мысли Эван, а, может, прочитал недоумение на лицах других учеников: – Что же хорошего в неграмотности, скажете вы? Ничего, но сие ничуть не помешает постижению магических наук.

Ректор поднял к груди ладонь и загнул указательный палец.

– Первое. Лекции читают в первой половине дня. Вы слушаете, и когда я либо другой лектор говорим, начинаете писать.

Хальдегар ди Дероссон загнул средний палец.

– Второе. Время после обеда предназначено для отдыха и самостоятельного постижения знаний – библиотеки академии ждут вас. Но так уж повелось, что на первом курсе все несколько иначе. Часть учеников изучает азбуку и письмо, другая переписывает им в тетрадь лекции. Причем, скорее всего, вы будете переносить записи для ученика из другой, а не своей школы. Не удивляйтесь, если так и произойдет, ведь первый курс обучения – это общий курс для всех школ. К тому же, хотите вы или нет, таким образом вы лучше узнаете друг друга. Помните, что Локонтелор есть одна большая семья.

Студенты переглядывались, кто-то начал перешептываться, договариваясь о переписывании лекций. Хальдегар ди Дероссон, безусловно, видел, что студенты все более и более увлекаются переговорами с учениками за соседними партами. В аудитории поднялся шум, никак не подобающий лекции столь высоковажного мага, как ректор академии. Белый маг в мантии под стать своим седым волосам болезненно морщился, а кое-кто уже откровенно гневно смотрел на учеников – архант боевой магии и декан школы некромантии. Но Хальдегар ди Дероссон сохранял полное спокойствие, все происходящее словно забавляло его. Ему нравилась возникшая среди студентов деловая суета.

Эван посмотрела на свою наставницу. Калиссандра ди Каллис одарила ученицу обворожительной улыбкой, чем вогнала девушку в краску. Вспомнилось случившееся в воде. Кажется, наставница заметила смущение Эван и снова улыбнулась, на сей раз ободряюще, только стало еще хуже. Чтобы не покраснеть как рак, девушка поспешила перевести взор на мессира Хальдегара.

Волшебник еще чуть приподнял руку, чтобы продемонстрировать новый загнутый палец.

– Третье, – громогласно заявил он; голос мага почти мгновенно погасил все перешептывания. – Обычно средь первого курса у нас половина умеющих читать и писать, другая половина грамоте не обучена. Я вижу, как вы, дорогие коллеги, принялись договариваться меж собой, кто и кому будет переписывать лекции. Не скрою, зрелище сие не может не радовать меня и присутствующих здесь деканов школ. Но на такой случай у нас заведен иной обычай.

Ректор замолк и многозначительно оглядел аудиторию. Он по-прежнему держал сжатыми три пальца, а посох с изумрудом стоял, прислоненный к трибуне.

– Третье! Я повторюсь: третье! – продолжил волшебник. – Третье – это промысел Девятерых! Мы знаем о вас, кто ведает азбуку, кто нет. Никакой магии! О том было написано в ордере, что каждый привез на Испытание. Вы стали студентами первого курса академии, и мы разбили список из ваших имен в случайном порядке.

Мессир Хальдегар окинул взором всю аудиторию.

– Вам же говорили в храмах, что случай есть воля богов, воля Девятерых? Вы будете помогать кому-то другому, а не тому, с кем поспешили договориться.

Студенты недоуменно переглядывались. Зачем усложнять дело, когда вроде все ясно было? Зато доволен был Хальдегар ди Дероссон. Все идет, как до́лжно. Каждый год одно и то же, однако волшебнику нисколько не наскучило лицезреть одинаковую в общем-то реакцию на «излишнее беспокойство» ректората.

Мессир Хальдегар заговорил вновь:

– Поверьте, есть более ценные для Локонтелора вещи, чем добрые отношения между магами разных школ. В согласии и единстве наша сила. Кабы маги делили Кольцо так, как этим зачастую увлекаются короли, Полумесяц не преминул бы воспользоваться нашей слабостью.

Принцесса Илвет нахмурилась, услышав упрек в адрес венценосных особ, но она всего лишь ученица, первокурсница, и не могла возразить ректору. Главную-то тяжесть войн с южанами несут отнюдь не волшебники, и уж когда из-за моря вновь показывается нелюдь, то любые свары на Кольце откладываются до лучших времен. Это знают все.

Так было и так будет, не то рода людского не станет – слова, кои известны каждому: от королей и архантов магических школ до распоследнего низкородного.

Илвет рассердилась на себя за то, что не раскрыла рта, чтобы возразить, хотя это глупо. Немногие из королей нашли бы в себе смелость открыто спорить с Хальдегаром ди Дероссоном, а то и вовсе никто. Может, даже отец не стал бы прилюдно возражать. Не то что она, едва переступившая порог академии. Всего лишь ученица.

– По окончании лекции, – говорил мессир ректор, – секретарь зачитает список, и вы, дорогие коллеги, узнаете, с кем в паре проведете первый год в академии. Надеюсь, доброе общение меж вами, представителями разных школ, сохранится на долгие годы.

Эван вспомнилась мать-настоятельница темных. Не очень-то фрау Мерридин ладила с магами-целителями. Поди, никому из желтых тетрадь не переписывала либо, наоборот, невзлюбила лекарскую школу именно за это. Эван улыбнулась, и принцесса тоже усмехнулась: девушки подумали об одном и том же. Вот Тиамет по-прежнему сидит с каменным лицом – переживает, что неграмотна.

– Теперь же, – произнес Хальдегар ди Дероссон, – приступим непосредственно к лекции. Запомните самое главное! Познание магии – это познание науки. Именно науки! Магия есть наука! На сем постулате стояла и стоит наша академия!

Волшебник смолк на несколько ударов сердца, дабы умы молодых слушателей осознали этот простой, но очень важный тезис.

– Никакие врожденные таланты сами по себе не позволят вам стать по-настоящему сильными магами, поэтому учитесь неустанно. Сие прежде всего!

Ректору нравилось видеть горящие глаза молодых людей перед ним. Как же непросто по окончании почти каждого семестра принимать решение об отчислении из академии нескольких студентов за неспособность к науке. Отчисление означает и выжигание. Вчера же и вовсе спорили о казни новой ученицы Калиссандры ди Каллис.