Сергей Куц - Тёмная магия [litres]

– Мой ликтор будет при Эван ди Рокк ежесекундно, – заявила фрау Калиссандра. – До тех пор, пока я не решу иначе.

В палату вошел герр Патрик. Эван, испуганно моргнув, натянула одеяло по самую шею. Мужчина рядом, а она лишь в ночной рубашке.

Телохранитель Калиссандры ди Каллис был с мечом и парой кинжалов – то, что заметно при нем на первый взгляд. Ликтор сдержанно поклонился магам и, подперев плечом стену и сложив руки на груди, расположился у входа в палату.

Фрау Ханна и фрау Аландра были настолько поражены открытым вмешательством в порядки лекарского дома и вторжением в дела желтой школы, что не сразу нашли что сказать… нет – бросить в лицо перешедшей все границы приличия зазнавшейся темной! Архант она или нет, но это не дает ей права распоряжаться в делах желтой школы!

Калиссандра ди Каллис смотрела на наполнявшихся негодованием с каждым вздохом желтых магов с маской ледяного спокойствия на лице. За мгновение до взрыва возмущения волшебниц-целителей темная вскинула кверху указательный палец.

– У меня прямое и недвусмысленное распоряжение мессира ректора, – сказала она, – огородить ученицу от любой дальнейшей опасности и приставить к фрейлейн одного из моих ликторов.

– Но… – начала фрау Аландра.

– Почти дословно! – резко перебила желтую Калиссандра ди Каллис. – Я привела слова мессира Хальдегара едва ли не слово в слово! Завтра на совете ваш архант может высказать возражения, если герр Тимитра сочтет это нужным. Пока же мой ликтор не покинет мою ученицу.

– Я немедленно доложу герру Тимитре обо всем! – фыркнула переставшая улыбаться Ханна ди Хольм. Она была бледна и бросала взор то на арханта темных, то на ее телохранителя.

– Конечно, – сказала фрау Калиссандра. Двум желтым магам в ее голосе послышалась издевка.

– Нам пора идти, – вздернув подбородок, сказала фрау Ханна.

– Фрейлейн, – фрау Аландра взглянула на Эван, – если потребуется моя помощь, я сразу окажусь рядом. Не беспокойтесь.

– Спасибо, – произнесла девушка. Эван хотелось исчезнуть. Не по себе стало, когда маги едва ли не вцепились друг в друга, и все из-за нее!

Аландра ди Рекобрег благодарность ученицы ответом не удостоила. Желтые маги покинули палату, глядя только перед собой да на дверь. Как будто нет рядом больше никого. Следом вышмыгнули две безмолвные служанки.

Калиссандра ди Каллис посмотрела на затворившуюся дверь и обернулась к Эван. Взгляд и лицо темной волшебницы смягчились.

– Ну и напугала ты нас, – произнесла маг.

– Я тоже, – пискнула Эван, – напугалась.

От воспоминания о липком нечто, поднимающемся по ней, девушка вздрогнула.

– Простите, фрау Калиссандра, – заговорила она, – но нельзя ли мне завтра быть на лекции?

Эван съежилась под одеялом, ожидая услышать от наставницы гневную тираду, однако декан темной школы лишь спросила:

– А ты сможешь дойти до аудитории?

Девушка глубоко вздохнула и закрыла глаза. Она слаба как никогда раньше, сколь ни грустно было это признать.

– Нет, – призналась Эван.

– Вот видишь. Тебе надо набраться сил. Поправляйся, а я лично возглавлю расследование и найду того, кто все это затеял. – В голосе Калиссандры ди Каллис вновь зазвучала сталь.

– А герр Патрик?

– Он будет здесь! Теперь он твой телохранитель. До той поры, пока не буду уверена, что опасность тебе больше не грозит.

– Но мужчина… В одной комнате ночевать с ним…

– Тебя это смущает? – Темный маг вскинула бровь и рассмеялась.

И она и ученица знали, о чем подумала другая. О близости, что сотворила узы между наставницей и ученицей, и тогда вместе были не только они. Красная как рак Эван возблагодарила судьбу за то, что волшебница отвернулась, а еще за то, что не видит сейчас герра Патрика.

Калиссандра ди Каллис хлопнула в ладоши, и светильники разом погасли. Эван услышала удаляющиеся от ее кровати шаги и голос волшебницы:

– Теперь – сон! Я буду у себя, но узы тут же сообщат мне, если что-нибудь случится. А меч Патрика охраняет тебя прямо здесь! Спокойной ночи, ученица.

– Спокойной ночи, фрау Калиссандра.

Открывшаяся дверь на несколько секунд осветила палату светильниками в коридоре и выпустила арханта темных, а еще показала фигуру ликтора, который все так же стоял у выхода.

Эван покачала головой на подушке. Что бы сказал ее бедный отец, узнав, что дочка ночует в одной комнате с посторонним мужчиной до замужества… Ах, что отец вообще может сказать, ведь младшенькая-то теперь – темная!..

Послышался звук передвигаемой кровати. Патрик переставил ближайшую, перегородив выход из палаты, и устроился на ней сам.

– Спокойной ночи, фрейлейн.

– Спокойной ночи, – ответила Эван.

Она сгорала от стыда и ничего не могла с этим поделать. Понимала, что глупо краснеть в ее-то положении – после случившегося у фонтана ей в самом деле нужен страж, да и ученице темной чего краснеть-то? Но Эван все равно заливалась краской, ей казалось, что слышит дыхание герра Патрика, и перед мысленным взором появлялись четыре обнаженные фигуры в доме фрау Калиссандры.

Благодарение Девятерым! Вокруг непроглядная ночь, и никто не увидит стыд Эван… Она попыталась отвлечься, вспомнила, что чуть не погибла сегодня… Это было по-настоящему страшно… А потом вновь вернулась обида. Ну почему она? Почему это все с ней? Она не хочет пропускать завтрашнюю лекцию.

Но она совершенно бессильна. Настольно, что почти не чувствует себя. Она слаба, очень слаба.

Усталость взяла свое. Эван заснула, погрузившись в тревожный сон, где возвращались то жуткие воспоминания об ужасе в фонтане, схватившем за ногу, то вдруг видение постыдного сотворения уз между ученицей и наставницей – она, фрау Калиссандра и Патрик вместе с Брюсом. Все сменялось лекцией мессира ректора, и душу заполняло щемящее чувство обиды.

И так вперемежку, одно за другим. Эван просыпалась несколько раз и снова и снова думала в полубреду, что несправедливо лишать ее учебы. Мечты, о которой грезила последние годы.

Эван открыла глаза. Вернее… Она ли сейчас смотрела в потолок? Девушка осознавала себя, но притом будто наблюдала за собой со стороны, забившись куда-то далеко, и она не противилась тому, что завладело ею.

Откинув одеяло, Эван села и свесила с кровати ноги. Ничуть не смущаясь, что рядом посторонний мужчина, что он может увидеть, как задралась выше колен ночная рубашка. В зеленых глазах засверкали золотом прожилки.

Эван полуприкрыла глаза, узрев сквозь ресницы узы, что связывали с наставницей. Калиссандра ди Каллис спит и не узнает, что ученица сейчас иная. Эван осторожно перехватила узы. Теперь то же самое сделать со связью между ней и желтой волшебницей… Спи, фрау Аландра, спи. Все хорошо.