Олег Будилов - По дороге к высокой башне. Часть третья [СИ]

— Я слышал, что покои принца находились как раз напротив гарема? — осторожно спросил я.

По рассказам Рипона я хорошо представлял себе расположение комнат в королевском дворце. По крайней мере, тех, которые находились на четвертом этаже. Именно там маленький воин когда-то сумел отбить Бибона у наемного убийцы.

— Да, — Самон облизал сухие губы, — я много раз видел принца, поэтому сегодня хоть и не сразу, но узнал его.

— После того, как я велел ему позаботиться о раненых?

— Да.

Я покачал головой. Язык мой — враг мой.

— Продолжай.

— После смерти Дидона мы недолго радовались приходу нового короля. Молодые гвардейцы стали поговаривать, что с коронацией дело нечисто. Многие знали Марона и не верили в то, что он из рода Трех вершин, — Самон на мгновение замолчал, подбирая нужные слова, — первое время на подобные разговоры никто не обращал внимания, но скоро я заметил, что болтуны стали исчезать один за другим. Люди просто пропадали, и никто не мог сказать, куда они подевались. После того, как из собственной постели исчез мой друг, я испугался за свою жизнь и понял, что буду следующим. Я решил действовать. Ночью я убил слугу, мы были с ним одного возраста и очень похожи, натянул на мертвеца свои вещи, изуродовал лицо, чтобы тело не смогли опознать и бросил в реку.

— И ты…

— Я ничего не сказал семье, взял немного денег и ушел бродить по стране. Под чужим именем служил наемником, а потом записался в стражники.

От истории молодого воина у меня по спине побежали мурашки. Спасая свою никчемную жизнь, он предал семью и опорочил доброе имя. Интересно стоило ли оно того?

— Как ты оказался в тюрьме? — спросил я.

— Стражники не выбирают, где служить, — Самон пожал плечами, — вчера меня отправили в острог на смену заболевшему солдату.

Потрясенный рассказом юноши я молчал. Дрова в костре едва слышно потрескивали, а над поляной кружила и кричала потревоженная нами птица.

Не соврал ли стражник? Его история кому угодно могла бы показаться странной, но только не мне. Трудно выдумать такое, да и зачем? Парень мог рассказать мне легенду попроще. Он знал, как заговорщики относятся к черным гвардейцам и сознательно шел на риск. Не скрою, несколько раз во время его рассказа мне хотелось нажать на курок.

— Зачем ты присоединился к нам? — наконец спросил я.

— Я хочу вернуть себе доброе имя, — Самон сверкнул на меня глазами, — семья никогда не простит меня, если узнает правду о побеге, но, если за меня попросит сам принц, возможно, когда-нибудь я опять смогу обнять свою мать.

— И каких слов ты ждешь от принца? — не понял я.

— Возможно, оценив мою преданность, он скажет моей семье, что я был с вами с самого начала, — Самон поперхнулся и опустил глаза, — скажет, что я ушел из дома и сменил имя, чтобы служить ему в изгнании.

Ах, вот в чем дело! Ну что же, мальчишка все правильно рассчитал. Конечно после всего, что он натворил, показаться на пороге отчего дома будет совсем непросто. Для того чтобы семья простила труса и беглого клятвопреступника потребуются серьезные основания.

— Ты хочешь, чтобы принц солгал ради тебя, — я пожал плечами, — но для чего ему делать это? Что ты можешь предложить ему взамен?

— Собственную жизнь.

Я вздохнул, затушил фитиль, спустил курок и засунул жезл за пояс. Все время пока я возился с магическим артефактом, Самон не сводил с меня глаз. Я вовсе не собирался играть у парня на нервах, но мне надо было подумать.

В прежние времена я бы его даже слушать не стал. Проще всего было убить чужака и навсегда забыть о Самоне из Бигема, но я хорошо понимал, что именно такие, как он должны будут когда-нибудь составить костяк личной охраны и гвардии молодого короля Бибона. Если вокруг принца сплотятся молодые дворяне я смогу вздохнуть свободно. Конечно, мне не хотелось слишком близко подпускать к наследнику незнакомцев, но все равно каждого не проверишь, так что большинству воинов, которые захотят примкнуть к отряду, придется верить на слово. Очень немногие станут служить Бибону движимые одними убеждениями. Большинство запросит за свои услуги деньги, дома или земли. Когда Бибон станет королем, ему придется заплатить за поддержку. В данном случае услуга, о которой просил Самон, была вполне понятной — заступничество принца дороже серебра.

— Сейчас ты не вправе просить принца о помощи, — прямо сказал я, — пока ты никто. Ты потерял титул по собственной воле, и вернуть тебе его сможет только король. Молодой король. Служи честно и когда мы возведем Бибона на трон, я сам попрошу его помочь тебе.

— Спасибо, — едва слышно сказал Самон и низко поклонился.

— Мало кто знает, что за мальчишка бродит со мной по лесам, — продолжал я, — даже имя его лучше пореже произносить вслух. Сейчас я командую отрядом, поэтому на время ты станешь моим оруженосцем, но потом никто не помешает тебе сменить хозяина.

Казалось, в какой-то момент молодой дворянин хотел воспротивиться моему решению, понятное дело намного приятней прислуживать принцу, чем Тибону Проклятому, но хорошенько поразмыслив, он не стал спорить.

— Я сделаю, как скажешь, — сказал он.

— Смотри, — предупредил я, — меня считают преступником и злодеем. Оставаясь со мной, ты можешь к своим старым прегрешениям добавить новые.

— Похоже, ты не так ужасен, как говорят, — смело ответил Самон, — если с тобой путешествует принц крови.

Я усмехнулся приятно удивленный его прямотой.

— Я буду служить тебе, Тибон, — продолжал бывший дворянин, — но хочу, чтобы ты знал. Я здесь не ради тебя, а ради принца и, если для его спасения мне придется пожертвовать твоей головой, я сделаю это не задумываясь.

— Откровенность за откровенность, — я потер кончик носа, — я тоже хочу, чтобы ты кое-что узнал. Предашь нас — умрешь, струсишь — умрешь, начнешь болтать — умрешь.

Юноша с сомнением уставился на меня, видимо не мог поверить в то, что я говорю серьезно.

— Можешь произнести клятву оруженосца, — сказал я, — надеюсь тебе не нужно напоминать слова?

Для Самона это была первая проверка. Большинство дворянских сыновей с детства знали, что нужно говорить в таких случаях. Я улыбнулся застигнутый нахлынувшими воспоминаниями. Когда-то давно один глупый мальчишка — послушник, сбежавший из монастыря, попытался выдать себя за дворянина и погорел на сущем пустяке.

Бывший королевский гвардеец приложил правую руку к сердцу.

— С этого дня моя жизнь принадлежит Тибону Проклятому. Клянусь служить честно и преданно. Клянусь не отступать перед лицом врага и защищать своего господина до последней капли крови. Да поразят меня боги, если делом, словом или в мыслях я захочу предать его.

В клятве, которую принес Самон, не было позора. Многие младшие сыновья знатных семей становились оруженосцами собственных отцов или старших братьев. По сути, молодому дворянину не за что было обижаться на меня.