Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

— Сильно дрались? — недоверчиво спросил барон.

— Бороды друг дружке повырывали.

Барон от души расхохотался:

— Да уж! Ай да святые люди!

— Лала попросила их уйти, оставив лишь одного самого умелого. Они решили, это отец Геон, — продолжил Рун. — Лале так понравилось, как он провёл над ней обряд, что она одарила его магическим подарком, наделила его обрядовые камни способностью светиться, заменяя свечи.

Барон Энвордриано уважительно покачал головой.

— Сама чудесна, и чудеса творит. — Он посмотрел на Руна с болезненным сожалением. — Думаешь, ты её достоин?

Это был именно вопрос, без угрозы, без упрёка, скорее с вызовом на откровенный разговор.

— Нет, — ответил Рун честно.

— Зачем же тогда держишь её с собой?

— Я не держу, — возразил Рун. — Она вольна. Она сама хочет со мной быть.

— Так уж и вольна? А коли решит уйти?

— Отпущу. Развею первые два желания третьим. В любой момент, как она того попросит.

— А она это знает?

— Да, милорд.

Барон замолчал. «Вот же дурак!» — подумал он. — «Того и гляди, отпустит, она уйдёт в свой мир. И останусь я с носом. Ох, не зря говорят, простота хуже воровства. Как верно подмечено. Благо, фея под магической влюблённостью, сама уходить не желает. Но надо поторапливаться всё же».

— Ну, раз боги её тебе послали, знать так надо, — заметил он мирно. — Я не буду препятствовать вашему браку. Я тебе даже благодарен. Фея ведь не только твоя невеста, но и моя гостья, раз в моих землях объявилась. Почётно, когда она здесь будет жить. Славу принесёт краям нашим. А то и процветание. Так что я вам даже помогу. Перед свадьбой поставлю дом новый, или подарю каменный в городе, если пожелаете. Дам тебе работу какую-нибудь доходную. Одену поприличнее, коня пожалую. Я о вас позабочусь.

— Спасибо, милорд, — промямлил Рун в некоторой растерянности.

— Ты-то сам как? Хочешь на ней жениться? — уставился барон на него пристально.

— Конечно, ваша милость, — уверенно кивнул Рун. — Только об этом и мечтаю.

Барон рассмеялся, скорее наивности собственного вопроса, чем ответу. Он успокоился. Фея кажется никуда не денется, а что смерд простофиля, это только на руку.

Более разговор не продолжился. Барон сидел, занятый какими-то своими мыслями, полностью потеряв к собеседнику интерес. Рун уважительно помалкивал. Наконец дверь избы отворилась, и Лала, в новом облачении, появилась перед ними, заставив обоих встать, в восхищении глядя на неё.

— Ой, — проронила она, увидев барона. Подлетела вплотную к Руну. — Добрый день, милорд.

— Добрый день, госпожа моя, — отозвался барон, позволив себе не сдерживать пылкие интонации.

Лала озорно буравила Руна глазками, улыбаясь добродушно и иронично, словно ожидая от него чего-то. Он любовался на неё и на её улыбку, позабыв обо всём на свете. Барон озадаченно наблюдал за этим действом. Лала вздохнула счастливо, переведя на него взгляд:

— Что привело вас к нам, добрый лорд? — спросила она мягко.

— Простите что без приглашенья, леди Лаланна, но у меня был повод. Благовидный, — поведал он чуть с юмором. — Вчера вы испросили у меня совета. Я обещал ответ. Вот, с ним приехал. Решил, послать слугу вместо себя будет неуваженьем к вам. Хотя быть может просто не смог пред искушеньем устоять вас снова повидать. Надеюсь, вы милосердие проявите ко мне, и гневаться не станете за это.

— Ну что, вы, милый лорд Энвордриано, я только польщена визитом вашим. И смущена, мне совестно, что вас как будто вынудила к нам явиться, — заверила Лала.

— О нет, прекраснейшая фея, вы здесь совсем не виноваты. Я вам не смог ответить сразу. Моя вина, за что прошу прощенья, — расшаркался в галантных любезностях барон. — Позвольте выразить вам свой восторг. Вы совершенство! Вы богиня. Услада для очей. Наряд ваш новый вас красит, как огранка бриллиант. Подчёркивая вашу прелесть, изящество и ослепительность. Вы словно солнце красоты, взошедшее над серым миром, вы освещаете его присутствием своим, расцвечивая яркими цветами безмерного очарования. Вас лицезреть и честь, и счастье, душа как будто попадает в рай, когда вы пред глазами предстаёте.

— Спасибо за столь добрые и столь приятные слова, мой друг, — разулыбалась Лала, и перевела взгляд на Руна. — Видишь, милый, как надо комплименты говорить? Учись у лучших. А то мне ни словечка не сказал о том, как выгляжу.

— Я, Лала, дар речи потерял, когда ты вышла, — простодушно повинился Рун. — Ты как всегда прекрасна. Так хороша… что аж болит внутри. Как смотришь на тебя.

— Спасибо, славный мой, — Лала обняла его на мгновенье, а потом обернулась к барону. — Милорд, пройдёте в дом к нам?

— Почту за честь побыть у вас в гостях, — с достоинством произнёс тот.

— За честь почтёте побывать в нашем скромном крестьянском домике? — улыбнулась Лала.

— Там, где живёте вы, почётно быть любому, — с чувством заявил барон.

— Прошу вас, следуйте за нами, — Лала взяла Руна за руку.

Едва зайдя в избу, барон, казалось, слегка оторопел от открывшейся ему картины, а когда его провели в горницу, лицо его и вовсе приобрело болезненное шокированное выражение.

— Боже мой! — промолвил он тихо. — Это вы так живёте?

— С милым рай в шалаше, — искренне поведала Лала. — Я, в первый раз сюда попав, прям испугалась. Но уже привыкла. С хорошими людьми приятно вместе быть. И чем теснее, тем уютней. Я счастлива, поверьте.

Барон её словно бы и не слышал. Он всё так же озирался с расстроенной физиономией.

— Я прикажу немедля привезти вам мебель. Ещё перину, шторы, скатерть. И плотников пришлю. И маляров. Так жить нельзя.

— Милорд, не нужно, — сказала Лала мягко. — Мне хочется пожить, как все здесь. Как девушки крестьянские живут. Мне это даже интересно.

— Настаивать я не посмею, но я прошу вас, — произнёс барон, глядя на неё с печальным сочувствием. — Примите скромный дар от друга. Не должно так существовать. Столь знаменательной особе. Я от души помочь хочу. Грех не принять. Раз не хотите у меня в замке поселиться.

Лала призадумалась. Посмотрела на Руна с доброй ироничной улыбкой:

— Прости, мой котёнок, сейчас я буду колдовать.

Она отпустила его руку, отлетела от него на шаг, подняла правую ручку, сделала ей взмах, и обернулась вокруг себя, рассмеявшись негромко. От неё вспыхнуло яркое сиянье, на мгновенье озарив всё вокруг, а когда исчезло, дом полностью преобразился. Пол стал ровным, выложенным цветными узорами, потолок поднялся выше, просветлев от свежей побелки, стены из бревенчатых превратились в гладкие, обрели нежную окраску и покрылись росписью, а перекос в них исчез, окна увеличились, лавочка трансформировалась в резную изящную с расшитой мягкой обивкой, стол тоже обрёл изящество форм и засверкал полировкой, табуреточки, наволочки на подушках, даже сундук в углу — всё-всё сделалось новым и красивым. Горница заблистала безупречной стилистикой и вкусом, каких и в замке не сыскать. Барон застыл, потрясённый. Рун тоже впал в лёгкий ступор. Лала подлетела к нему, улыбнулась подбадривающе, снова взяла за руку. Он вздохнул глубоко.