Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

— Ты-то сам что загадал бы, парень? — обратился к нему монах в обряднике жреца луны.

— Я? Жениться на одной девице, — признался Рун не без юмора. — Есть у меня подруга. Прям умирает от восторга, когда я рядом. Всё время улыбается, минуты без меня прожить не может. А замуж ни в какую.

— Можно было и не спрашивать, — рассмеялся монах. — Известно, юноши о девушках мечтают.

Рун наконец расправился с кашей, быстро проглотил остатки пирожка и допил молоко.

— А где моя комната, можно мне туда? — попросился он.

— Иди, проводи клиента в его комнату, Вая, — велел мужичок в жилетке. — В ту, дальнюю. Да с посудой матери помоги потом, хватит бездельничать.

— Хорошо, папенька, — послушно кивнула девушка, вставая, и обернулась к Руну. — За мной ступай, пожалуйста.

Она направилась к внутренней двери, расположенной слева от прилавка. Рун и Лала двинулись следом. За дверью оказался длинный узкий прямой коридор, по обе стороны которого чуть поодаль виднелись ещё несколько деверей, так же тут была лестница на второй этаж. Вая довела их до самой дальней двери, распахнула ту полностью.

— Вот твоя комната, — показала она рукой внутрь. — Только разувайся, когда будешь ложиться. Чтобы не пачкать.

— Ладно, — Рун заглянул внутрь.

Комнатка была совсем небольшой, почти как кладовка. В ней наличествовали узкий топчан, маленький стол, табурет, сундук с плоской крышкой, позволяющей при желании использовать его тоже как стол. Ну и ещё окно, с куском грубой ткани, изображающей штору. Вот и всё. Картину довершали дощатые некрашеные стены да растрескавшиеся почерневшие половицы пола.

— Ой, как тесненько! Как же мы тут будем? — растерянно молвила Лала разочарованным голоском. — Мы на этой кроватке даже и не поместимся вдвоём. Я не буду ложиться прямо на тебя, и не мечтай.

— Что-то тут больно тесно, — осторожно высказал сомнения Рун, посмотрев на Ваю.

— Одному тут вполне нормально, — возразила девушка. — Никто не жаловался.

— Но я-то же вдвоём, — ещё более осторожно с недоумением заметил он.

— Ой, правда, — удивилась Вая. — Что это со мной? Просто… папенька сюда приказал. По двое её тоже нередко снимают, кому надо дёшево совсем. Даже вскладчину порой поселяются совершенно чужие друг другу люди. Ночуют один на полу, другой на топчане.

— Я первый раз на постоялом дворе, — извиняющимся тоном объяснил Рун. — Не знал, какие тут комнаты. Мне это никак не подходит. А какие тут ещё есть? Есть больше? Я доплачу, если что.

— Есть больше, и даже одна совсем большая, — сообщила Вая. — Тебя как звать?

— Нур.

— А я Вая. Вон та комната самая большая, Нур. Мы её по шесть монет сдаём. Иногда по семь. А когда сильно много клиентов, пускаем туда тоже как бы вскладчину, селим по две-три монетки с человека всех, кто поместится. До дюжины людей. А дальше средняя комната, та пять-шесть монет, а наверху тоже средние и маленькие комнаты.

Они дошли до соседней двери, Вая толкнула её, открывая:

— Вот эта самая большая.

— Ну, эта хорошая, — с одобрением отозвалась Лала, окинув взором помещение. — Просторненько, уютненько, кроватка двуспальная, удобненько будет, и светлей тут. И стульчики, и лавочка, есть где присесть, чтобы обняться. Камин, подсвечники в стенах. Стены покрашены. Мне нравится.

— Хорошая комната, — озвучил Вае своё мнение Рун.

— Лучшая у нас, — кивнула девица. — А за ней средняя. А с той стороны тоже средние, а вон та уже занята.

Они перешли дальше, заглянули за следующую дверь. Комната была небольшая, но всё же не как первая, где вдвоём не протолкнутся. Вместо кровати топчан, хотя и достаточно широкий, двуспальный. Никаких лавочек, никакого камина, никакой покраски на стенах. Непритязательная скудная мебель. Торжество простоты и минимализма.

— Тоже ничего, — произнесла Лала чуть разочаровано. — Но мне та очень понравилась, Рун.

Она посмотрела на него просяще.

— Вая, а нельзя большую, но за пять? Я бы снял на три дня, — вежливо осведомился Рун.

Девушка призадумалась.

— Ну хорошо, Нур, — неуверенно согласилась она. — Скажу папеньке, уговорила тебя на большую. Поворчит, но… пять монеток лучше, чем две. Всё равно сейчас не сезон, пустует.

— Спасибо. Я вечером доплачу, как есть придём.

— Пожалуйста, — улыбнулась Вая приветливо. — Ну, тогда заселяйтесь. Внутри засов, а если нужен замок на дверь, когда уходишь, то или свой, или у папеньки спроси, он выдаст, это бесплатно, но придётся залог отставить в монетку, вдруг потеряешь ключ, тогда залог нам достанется. Ежели нужны дрова или свечи, или что-то ещё, всё к папеньке, это недорого. И можешь заплатить сразу за все дни за еду, коли у нас питаться собираешься, дешевше выйдет. Как ты кушаешь, так меньше одной монетки за обед. Наверное, две монетки за три обеда.

— Ну да, это выгодно, скорее всего так и сделаю, — пообещал Рун.

— Только не ложись обутый на кровать. А то нам стирать потом, — попросила Вая.

— Не, не буду. Стану разуваться обязательно, — заверил он.

— Ну, до свидания тогда, Нур, — озарилась Вая улыбкой. — Пойду, а то папенька потерял поди уже, думает, ты тут со мной что-то делаешь.

Лала слегка помрачнела, глядя на эту улыбку, осуждающе покачала головой, но промолчала.

— До свидания, Вая, — тоже улыбнулся Рун.

Лала помрачнела ещё сильнее. Рун завёл её внутрь, закрыл дверь и задвинул засов. Обернулся, притянул её к себе.

— Попалась, которая обнималась?!

Она не ответила.

— Хоть наедине с тобой побыть, — продолжил изливать он своё приподнятое настроение. — Пусть, тебя никто и не видит, всё равно так приятнее. Без посторонних.

Лала молчала. Рун наконец заметил, что она не рада.

— Что-то не так, милая? — обеспокоился он.

— Не так, — заявила Лала грустно.

— Комната не нравится? Самая дорогая здесь.

— Комната замечательная, Рун. Зачем ты ей разулыбался?

— Разулыбался? — удивился он. — Кому? Вае что ли?

— Вае, Вае.

— Ну… из вежливости.

— Ишь ты! Какой вежливый, — саркастически молвила Лала.

— Ну прости, ревнивая красавица моя, — рассмеялся Рун.

— Смешно ему, — буркнула Лала неодобрительно. — Вот были бы тут наши мужчины, и я любезничала бы со всяким, посмотрела бы я тогда на тебя.

— И что, ты стала бы им всем грубить или говорить сурово, точно с врагами?

— Нет. Не стала бы. Просто… посдержаннее бы вела себя.

— А как посдержаннее? Не улыбнулась бы в награду, когда с тобой любезны?

— Улыбнулась. Но не так, как некоторые. «Ой, спасибо, моя милая Вая», — передразнила она чуть возмущённо и обиженно.

— Не говорил я «моя милая», Лала, — мягко стал оправдываться Рун. — Думаешь, она мне нравится? Разве мало сейчас магии?

— Ты не понимаешь, Рун, как это работает, — расстроено произнесла Лала. — Когда станет мало, уже ничего и не вернёшь. Надо заранее заботиться. Помни, мы клятвы верности давали друг дружке.