Владимир Сухинин - Под чужим именем

Первое. Братьев надо отослать из замка. О них позаботятся шуани. Затем пустить слух, что они бежали, узнав, что их темные делишки раскрыты. Только нельзя допустить, чтобы тела братьев были найдены. Ну это дело техники. Но сначала надо рассказать Крюшону, что он подвергается смертельной угрозе и что необходимо отвести подозрение от госпожи ла Коше о ее связи с Кертингом. Если спросит, почему она прыгнула с крыши, можно пожать плечами. Кто разберет этих женщин? Может, сильно горевала и решила уйти вслед за сыном?

«Так. Хорошо. Это понятно. Значит, нужно первым делом поговорить с начальником стражи. От него тоже нужно будет избавиться, но только после отъезда. Обдумаю это потом», — решил Свирт и пошел искать Крюшона.

Он нашел его возле часовни, в которой на месте Кертинга лежала Кринтильда и служанки обмывали ее тело. Заглянув внутрь, Свирт закрыл дверь.

— Где тело молодого парня? — спросил он Крюшона.

— В леднике, господин дознаватель, — хмуро ответил тот и опустил глаза.

— Крюшон, нам надо поговорить без свидетелей.

— Это не может подождать?

— Если ты не дорожишь своей жизнью, то может, — спокойно заявил Кварт и сделал вид, что уходит.

— Стойте! — Крюшон схватил дознавателя за рукав. — Можно подняться в мою комнату, я уверен, что там нас никто не подслушает.

Обстановка в комнате Крюшона была холостяцкая. Кровать, застеленная на солдатский манер серым шерстяным одеялом, стол, лавка, в углу у входа шкаф.

Они уселись на лавку. Крюшон закрыл предварительно дверь на щеколду.

— Говорите.

Свирт помолчал, обдумывая, с чего лучше начать.

— Крюшон, я буду с вами откровенным. Вы уже догадались, что мадам Коше имела связь с эти молодым человеком и он, вероятнее всего, убил ее сына.

Крюшон крепко сжал губы и согласно кивнул.

— Я знал, что вы умный человек, Крюшон, — польстил ему Свирт. — Так вот, вы лучше меня знаете своего хозяина и, наверное, понимаете, что он сделает, когда узнает, что его жена завела интрижку с молодым любовником, отдала ему ключи от потайных ходов и тот убил их сына, а об этом стало известно вам и мне?

Крюшон побледнел. Он понял, куда клонит Свирт. Воин сглотнул и, помедлив, ответил:

— Догадываюсь. Что вы предлагаете?

Свирт решил додавить начальника стражи до конца.

— Это хорошо, что вы понимаете, что, узнав про то, что вам известна его семейная постыдная тайна, он вас будет мучить, пытать, чтобы выяснить, кто еще проник в нее. Вы расскажете про меня, а может, еще и о своем племяннике сообщите, оговорив его. Навряд ли ландстарх поверит, что эту тайну знают только двое.

Начальник стражи нахмурился еще сильнее, но промолчал, понимая правоту Свирта. У Гиндстара ла Коше был крутой нрав, и за своей репутацией он следил очень тщательно.

— Так вот, мы должны будем честь дамы сохранить и не допустить распространения ненужных слухов. У нее не было любовника, она никому ключи не передавала. Теперь нужно как-то объяснить проникновение преступника в замок. — Свирт невесело улыбнулся и замолчал. Мысленно он подгонял сидящего рядом мужчину, который морщил лоб, силясь понять, что от него хочет дознаватель: «Ну давай же, Крюшон, думай быстрее. Я уже тебе на ложечке все поднес, только глотай».

И Крюшон наживку заглотал.

— Проникли они с помощью стражников, которых подкупили, — начал развивать мысль Кварта начальник стражи. — Только… только, ваша милость, Яндира я не отдам.

— Тогда кто?

— Клеверы! Пьяницы и задиры. Они как раз несли службу в ту ночь. Только как все обстряпать?

— Это несложно. Надо только от них избавиться. Вы можете их отослать тайно куда-нибудь?

Крюшон задумался, затем просветлел лицом.

— В дальней лесной деревне есть сторожевой пост, я туда ветеранов отправляю. Служба непыльная, нетяжелая, знай себе обирай коробейников и следи за порядком на дороге.

— Это в какой стороне? — поинтересовался Свирт.

— Так сразу за замком через пару лиг дорога раздваивается. Одна идет в гору, к заброшенному карьеру, другая как раз в лес.

— Понятно. Заботу о братьях я возьму на себя. Вы их больше не увидите. А как быть с третьим, кто с ними дежурил?

— Я позабочусь о нем, — нахмурился Крюшон.

— Ну вот и договорились.

Они около получаса обговаривали детали, и наконец Свирт, довольный тем, что Крюшон не стал геройствовать, поднялся с лавки, а за ним и Крюшон. Каждый пошел по своим делам.

Крюшон нашел отдыхающих братьев и старого Шера и приказал им идти за ним. Спустился в подвал, прошел к арестантскому помещению, куда запирали временно задержанных и пьяных провинившихся стражников.

— Значит, так. Вас я на время закрою здесь. Ты, Шер, будешь их сторожить. Я понимаю, что вы не пускали того парня, что разбился. Но господин дознаватель сомневается. Ночью я выпущу вас через заднюю калитку, вы пойдете к лесной заставе и там останетесь до тех пор, пока шум по поводу смертей не уляжется. Все понятно?

— Да, ваша милость. Благодарствуем. — Братья поклонились и зашли в арестантскую.

Шер закрыл щеколду на двери и сел сторожить.

Ночью, когда все в замке улеглись, Крюшон спустился к ним.

— Открывай, Шер. Пусть выходят, — негромко приказал он.

Братья вышли.

— Ваша милость, нам бы вещички собрать и лошадей взять, — тихо попросил старший.

— Нет времени. Лошадей не дам, пешком дойдете, лодыри. Я и так из-за вас подставляюсь. А не дай Хранитель, сейчас хозяин вернется, он с вас три шкуры спустит. Живо на выход! Пошевеливайтесь. В деревне все необходимое возьмете. Вам не привыкать.

Они вышли на птичий двор. Крюшон отворил калитку в стене и пропустил братьев. Шера придержал.

— А ты куда, старый?

— Так я с братьями, ваша милость.

— К тебе, Шер, претензий нет, ты стражник опытный и честный. А эти… — Он махнул рукой, посмотрев на удаляющиеся, смутно виднеющиеся в ночи силуэты.

Когда шаги затихли, он неожиданно для Шера воткнул кинжал ему в живот, зажав рот рукой.

Шер вздрогнул и стал оседать. Крюшон придержал его.

— Тихо, Шер, — прошептал он. — Тихо. — Вытащил кинжал и ударил еще раз. Затем отпустил старого стражника.

— За что-о-о… — прошептали губы старика, и из уголка рта потекла струйка крови. Он опустился на землю и замер.

Крюшон оттащил тело ко рву и сбросил его туда. Отряхнул руки, вытер о траву кинжал и зашел в замок, закрыв за собой калитку.

Две фигуры в темноте брели по дороге.

— Башмет, Крюшон совсем сбрендил на старости лет. Мы же ему сказали, что мы не пропускали этого парня, — брюзжа, завел разговор один из них. — И еще пешком пять лиг заставил идти.

— Ты, брат, радуйся, что вообще живыми остались. Видел, какой зверь этот дознаватель? Стелет мягко, говорит вежливо, а глаза, как у змеи. Холодные, пронзительные, прямо внутрь тебя смотрят. Лучше держаться от него подальше. А ноги, они ничего, стерпят. Придем на пост, отдохнем и отоспимся. Я знаю там одну вдовушку… Ух, горячая бабенка! У нее и остановлюсь…