Антон Демченко - Пепельный рассвет

"Горный" строился. Активно и быстро. Но если за пределами городка это было понятно лишь по грудам камня и суете мастеровых, расширяющих территорию города за счёт строительства новых стен, то внутри… Мощёные брусчаткой мостовые, сияющие новенькими вывесками, многочисленные лавки. Да и временные постройки, возведённые на месте шатров и палаток легиона, уже заполонившие небольшую территорию бывшего пограничного форта, начали сменяться серьёзными зданиями. Не везде, конечно, но изменения были видны невооружённым взглядом… особенно тому, кто видел это место, когда здесь не было ничего кроме временного лагеря легионеров.

Отыскать корчму Биггена оказалось проще простого. Солидное угловое здание, сияющее свежей побелкой стен, выделялось на фоне соседей, как размерами, так и добротностью. В отличие от многих временных городских построек, этот дом всем своим видом утверждал, что построен здесь на долгие десятилетия, если не на века.

Что ж, если хозяин относится к сервису в своём заведении с той же основательностью, с которой он строил этот особнячок, у меня есть все шансы на комфортный ночлег.

Тяжёлая, щедро окованная железом дверь даже не скрипнула, когда я, поднявшись по широким ступеням, вошёл в таверну. Просторный зал, освещён, правда, скудновато, но с такими узкими окнами-бойницами иначе и быть не могло. Зато здесь чисто и… просто замечательно пахнет хлебом. О да! Овощи, хлеб и сыр! Кто бы знал, как я завидовал своим "гостям", когда они хрустели обычнейшими сухарями! В отличие от сумы с крупами, до мешка с этим "деликатесом" я добраться так и не смог. Ну да, кажется, здесь у меня есть возможность наверстать упущенное.

Оглядевшись по сторонам и не заметив особого наплыва посетителей, я чуть поколебался, но всё же решил, что сначала стоит договориться о комнате, а уж потом отдавать должное здешней кухне.

Хозяин таверны, как и следовало ожидать, нашёлся за стойкой в дальнем углу зала. И выглядел господин Бигген классическим таким трактирщиком. Ну, почти. Помимо круглой сытой физиономии, да внушительного живота, у хозяина этого заведения, при внимательном рассмотрении, оказались весьма нехарактерные для его профессии, мозоли на ладонях, да и кое-какие повадки выдавали его военное прошлое. Чего стоит только один характерный жест ладонью, которым "мулы" обычно поправляют боевой пояс…

— Доброго дня, сударь. Желаете отобедать? Или, может, хотите снять комнату? — Отложив в сторону толстую тетрадь, поинтересовался хозяин корчмы.

— И то и другое, уважаемый Бигген, — не размыкая губ, я улыбнулся в ответ, и пояснил: — мне ваше заведение посоветовал декан Жур.

— Старый пропойца! — фыркнул тот и, выхватив откуда-то из-под стола связку ключей, махнул мне рукой. — Идёмте, посмотрите комнаты, а Лия пока приготовит обед. Лийка, кошка ленивая! А ну иди сюда!

Вынырнувшая из-за какой-то занавеси, шустрая девица в коротком платье с весьма нескромным декольте, стрельнула в меня совершенно блядским взглядом и тут же уставилась на хозяина.

— Вы звали, господин?

— Приготовь обед для нашего гостя, — буркнул Бигген и взглянул на меня, — Вы же, небось, только из Пустошей, да?

— Именно так, — кивнул я в ответ.

— Слышала? — хозяин корчмы вновь повернулся к служанке. — Подашь пулярку, овощное рагу, свежий хлеб и сыр. Ну и… вино или пиво будете, сударь?

— Пиво, — после недолгого размышления, выбрал я. — Мне ещё трофеи разбирать, а это лучше делать трезвым.

— Тоже верно… — хозяин корчмы одобрительно кивнул и уставился на служанку. — Ты ещё здесь? А ну, бегом!

Девица что-то сдавленно пискнула и исчезла за той же занавесью. Бигген же проводил её недовольным взглядом и, тяжко вздохнув, потопал в сторону лестницы, ведущей на второй этаж его заведения.

Каких-то особых изысков от здешних апартаментов я не ждал, а потому и разочарован не был. Мне досталась небольшая, но вполне уютная комната. Шкаф, небольшой, но массивный стол, кресло и широкая кровать с внушительным матрасом, набитым конским волосом и мхом.

— Полотенца, шерстяные одеяла и подушки лежат в шкафу, — произнёс Бигген, распахнув прежде запертые ставни на окне, забранном мутноватым стеклом в свинцовом переплёте. — За дверью у кровати, нужный угол и бадья для омовения. Да, эта комната обойдётся вам в двадцать медяков за ночь, если без еды. С завтраком — двадцать пять медяков, а если ещё и ужинать будете, то сорок.

Под моим удивлённым взглядом, корчмарь открыл эту самую дверь и гордо продемонстрировал работу водопровода. М-да, а ведь даже в Ленбурге найти гостиницу, в которой санузел располагался бы в номере, а не на этаже, нереально. Если это, конечно, не апартаменты, оплату которых потянет лишь о-очень обеспеченный гость.

— Если желаете, к вашим услугам имеется баня… — Бигген на миг замолк и, пожевав губами, кивнул на объёмистый мешок, в котором я притащил в город останки бредней. — А ещё, могу выделить комнату в подвале для разделки добычи, там у меня есть небольшой ледник и всё необходимое для работы.

— Цена вопроса? — спросил я.

— Обижаете, сударь, — прогудел корчмарь. — За такое деньги брать срамно. Давайте свой мешок, я отнесу его на ледник. Ну а за баньку… пяток медных заплатите Лийке, она до визгу рада будет.

— Договорились, уважаемый Бигген, — кивнул я, отдавая ему изрядно оттянувший мне руки мешок. — Вечером я непременно воспользуюсь вашим предложением. После возни с останками тварей Пустоши, попариться в бане, это лучший отдых.

— Я скажу Лийке, она приготовит всё нужное для парной, — отозвался корчмарь и, чуть подумав, договорил: — кстати, если отдадите ей ваши вещи после бани, она сможет привести их в порядок. Девчонка хоть и бедовая, но умеет правильно чистить вещи ходоков вернувшихся с выхода.

— Замечательно, так и поступим, — бросив заплечник в шкаф, я вышел из комнаты и, дождавшись, пока вышедший следом хозяин корчмы отдаст ключ, заперь дверь. — А сейчас можно и поесть.

— Да, думаю, Лия уже накрыла стол в зале. Идёмте, — откликнулся Бигген и, взвалив на спину мешок с останками бредней, невольно крякнул. Правда, тут же выпрямился и зашагал к лестнице, всем своим видом показывая, что такая ноша для него тьфу и растереть. А ведь в мешке-то килограммов шестьдесят точно есть.

Домашняя птица, нежное овощное рагу, мягчайший ароматный хлеб и острый сыр… это просто пир Лукулла какой-то! Я ел, урча от удовольствия… и осознания того факта, что время гумповой диеты прошло окончательно и бесповоротно.

Расправившись с обедом и расплатившись за него пятнадцатью медяками, я кое-как выбрался из-за стола и направился к выходу из корчмы. Сейчас, конечно, не мешало бы принять душ, смыть с себя доставучую серую пыль, но… мне банально не во что переодеться! Надевать же после душа грязные шмотки, совсем не хочется. А значит, нужно сначала прогуляться в торговые ряды или отыскать лавку, торгующую готовым платьем, заодно, можно и по зельеварам-алхимикам пройтись, прицениться к местным поделкам белых цехов и узнать, что я смогу выручить за свою добычу. А помывку отложу на вечер. Парилка, уж всяко будет лучше, чем скромный душ.