Антон Демченко - Пепельный рассвет

Как я и предполагал, среди сложенного вдоль стен груза, не нашлось ничего, на что могло бы отреагировать моё чутьё. Зато вполне обычной контрабанды здесь было более чем достаточно, что, впрочем, объяснимо. Колдун там, Риберт или нет, он — торговец. А какой торговец откажется от возможности заработать лишнюю монету? Тем более, что некоторые товары могут принести не один золотой, а десять, сотню или даже тысячу. И для этого, они вовсе не обязаны относиться к запрещённым или противозаконным. Порой, достаточно провезти вполне обычные товары мимо сборщиков пошлин, не оплатив установленного сбора, чтобы их продажа на месте удвоила прибыль.

Взять хотя бы те же самые пресловутые шкурки гумпов, которыми оказались набиты добрых два десятка тюков из запасов работорговцев. Торговля ими в Горном вроде как находится под контролем Дима. Ха! Но кто мешает оформить сделку вне городских стен? Ходоки передают представителям Риберта добычу, те оплачивают полученное и… в пределах городских стен, этот товар не появляется вовсе. Он отправляется в этот схрон, а уже отсюда разъезжается по всей империи, а то и отправляется дальше, за её пределы. Предельно просто и эффективно. Бедный Дим… Впрочем, с возведением владения на Гумповой речке, эту проблему можно будет считать решённой. А вот кое-какие ингредиенты для зельеваров, я, пожалуй, всё же приберу к рукам. Немного. Пару тючков тут, пару коробочек здесь… Риберту они уже не понадобятся, так чего добру пропадать? Всё равно, святоши их под себя загребут, бесплатно и без последующего возврата этих ингредиентов на рынок. А городским зельеварам, между прочим, тоже с чем-то работать нужно. Вот им я и сдам эти травки и порошки. По честной цене. М-да, осталось только вытащить всё набранное из пещеры, и спрятать трофеи до подходящего случая… где-то поблизости.

Устроенный бывшим соседом шум во внутреннем дворе городского особняка Дима, не только всполошил гвардейцев, но и выявил весьма серьёзное упущение в охране дома. И если командира гвардейцев больше беспокоил первый вопрос, то Гилда, как мажордома и, соответственно, главного "по тарелочкам" на территории особняка волновал именно второй, то есть, вскрывшиеся недостатки охраны вверенного ему объекта. Самого же Дима куда больше заинтересовало содержание записки, столь нестандартным образом доставленной ему чуть ли не прямиком в окно кабинета.

Барон не стал терять время и уже через четверть часа, текст послания был доведён до каждого из собравшихся в его особняке гостей.

— Он теперь каждого свидетеля резать будет? — спросил глава стражи, едва получив отчёт одного из своих подчинённых, доложившего о найденном патрулём трупе корчмаря Биггена.

— Да уж, это больше похоже на саботаж, чем на помощь в расследовании, — поддержал коллегу имперский дознаватель, искоса поглядывая на хозяина дома.

— А мне кажется, он поступил совершенно верно, — протянул Томвар, поигрывая эфесом тяжёлого меча. — Скольких ещё несчастных этот самый Бигген отправил бы на тот свет, ради горсти золотых?! Тьму надо искоренять словом, делом и клинком, так говорит его преосвященство, отец Тон. И этот самый Рёданерг действует согласно завету пресвитера Меча. Мне это по нраву!

— По нраву, не по нраву… он нарушает закон! Если каждый вооружённый проходимец будет примерять на себя судейскую мантию, империя утонет в крови! — резко отозвался дознаватель, под короткий, но энергичный кивок главы стражи. — Его нужно схватить и судить как убийцу! Пусть перед присяжными доказывает обоснованность убийства уважаемого горожанина!

— Если сведения о купце подтвердятся, Церковь возьмёт этого ходока под защиту, — тихим голосом проронил предстоятель Горного Дома и, еле заметно усмехнувшись бледными губами, добавил: — если он пройдёт проверку на Тьму, разумеется.

— И оставите без внимания убийство Биггена?

— Сударь Пилам, вам ли не знать законы Нойгарда вообще, и положение о церковной защите в частности? — почти ласково произнёс священник и имперский дознаватель сдулся. Лишь проворчал что-то себе под нос.

— Кроме того, у вас есть доказательства, что корчмаря убил именно мой друг? — осведомился Дим. — Может быть, это дело рук людей Риберта?

— Полагаете, тёмные что-то почуяли и начали рубить концы? — задумчиво протянул глава стражи, глядя куда-то в стену. — Может быть, очень может быть. Но вашего… друга всё же стоит отловить и, хотя бы, допросить.

Надо отдать должное центурию Альвису. Когда это было необходимо, он умел мыслить быстро, и сейчас прекрасно понял, что дальнейшее давление на барона судьбой его странного друга, может привести к ссоре между городской и церковной властью. А в условиях приграничья, да под напором тварей Пустошей, то и дело накатывающих на Горный, подобная ссора смерти подобна.

Но тут вновь подал голос командор томарцев, возвращая собеседников к основной теме беседы.

— Итак, господа, что будем делать с этим письмом? Берём купчишку? — прогудел Томвар.

— Без доказательств? — дознаватель тяжко вздохнул, всем своим видом давая понять, что сдаётся. Дураком он не был и прекрасно понял финт центурия. А без поддержки стражи… зачем ему эти проблемы с Церковью, томарцами и единственным титулованным владетелем в этих землях? Пиламу с этими людьми ещё работать и работать!

— Согласно уложению о приграничных поселениях, я имею право проверять сообщения добрых горожан и жильцов об имеющихся у них подозрениях в сношении с Тьмой, в отношении любых лиц недворянского происхождения, пребывающих на территории Горного. В присутствии представителя Церкви, разумеется, — произнёс центурий Альвис, помогая тем самым дознавателю отступить без потерь.

— Вот только означенный Рёданерг не является ни горожанином, ни жильцом, — прочно встав на позицию упёртого законника, озабоченного лишь неукоснительным следованиям имперским установлениям, въедливо заметил Пилам.

— Хм, думаю, эту проблему мы вполне способны решить в ближайшее время, — переглянувшись с Димом, кивнул Томвар. — Как считаете, при ходатайстве его милости, барона Гумпа…

— И брата рыцаря Томарского ордена, ландкомандора Томвара, — подхватил Дим, — Городской совет согласится принять в жильцы Горного, ходока Мида Рёданерга? Разумеется, после уплаты житейского взноса, установленного городским положением.

— Шестьсот золотых… уважаемый ходок обладает подобной суммой? — улыбнулся центурий.

— Деньги могут быть внесены в городскую казну немедленно, — отзвался барон.

— Я вызову казначея и главу городского совета немедленно, — кивнул Альвис и, подозвав одного из застывших у стены порученцев, быстро набросал пару записок, которые и вручил стражнику. — Всё равно, устраивать облаву на тёмных без ведома брата, было бы неправильно. Ну а казначей… кто-то же должен будет вести учёт арестованного имущества?