Шерит Болдри - Тайна королевского меча

В комнате стоял промозглый холод. В распахнутое окно ярко светила луна. Пахло дымом — несмотря на открытые ставни, едкий запах так и не выветрился. Гервард сбросил обгоревшее покрывало с кровати и свернул его в узел.

Гвинет дождалась, пока брат завернётся в оставшиеся одеяла, и закрыла ставни, погрузив комнату в темноту.

— У отца есть какие-то деньги, — размышляла она, ощупью пробираясь к кровати. — Но не так уж и много, чтобы посылать за ними целую пропасть народу. А сколько их было, Гервард?

Гвинет залезла в кровать и соорудила себе тёплый кокон из одеял.

— Четверо, — ответил Гервард и зевнул. — Может, пятеро. И, знаешь что?

— Ну?

— Мне кажется, я узнал одного. Не то, чтобы разглядел, но он был такой низенький и плотный. По-моему, это Осберт Теллер.

— Кто?

Гвинет рывком села на кровати.

— Не может этого быть! Мастер Теллер работает на Вазима Хараба!

Её удивило не то, что Осберт Теллер замешан в ограблении. В конце концов, этот неприятный карлик работал раньше у мастера Фримена и занимался изготовлением фальшивых мощей, так что о честности его думать не приходилось. Но после того, как Риса схватили, он сбежал и нанялся на работу к мавританскому купцу, колесившему со своим фургоном по всей Англии. В последний раз Гвинет и Гервард видели его в Уэллсе, но с тем же успехом он мог сейчас находится в любом другом городе.

— Осберт Теллер мог вернуться в Гластонбери, — заметил Гервард. — Я уверен, что это был он, правда! Ты его не видела, он пробежал по коридору, когда тот, другой, тебя держал.

Гвинет снова легла и попыталась привести в порядок мысли.

— Ну и что всё это значит? — пробормотала она вслух.

Ответом ей был громкий храп Герварда.

Наутро матушка разрешила Гвинет и Герварду поспать подольше. Когда они, наконец, спустились, госпожа ле Февр разговаривала со своим слугой у подножия лестницы. Слуга только что вернулся, и даже не успел снять забрызганный грязью плащ и сменить сапоги. Грабителей он не догнал.

Гвинет даже представить себе не могла, что госпожа Марион способна так сердиться. Лицо её было белым от ярости, нежные пальцы скрючены, словно птичьи когти.

— Почему ты не выполняешь приказы, Худ? — возмущалась она.

— Я делал то, что считал нужным, — заявил слуга. Гвинет была потрясена прозвучавшим в его голосе пренебрежением. — Не думал, что вам угодно будет вечно держать меня под рукой, как связку ключей!

— Да как ты смеешь! Пошёл вон! И в следующий раз изволь быть поосторожнее!

Лицо слуги было мрачнее тучи. Он молча промаршировал по коридору и вышел, чуть не столкнувшись с шерифом и Джефри Мэйсоном, изучавшими входную дверь. Марион обернулась и ахнула, увидев, что Гвинет и Гервард оказались свидетелями ссоры. На глаза её навернулись слёзы. Закрыв лицо руками, вышивальщица выскочила в кухню.

Гвинет с сочувствием смотрела ей вслед. Угрюмый мастер Худ не понравился ей с первого взгляда, и она оказалась права! Ни один слуга не станет так вести себя со своей госпожой. Особенно после того, как она ночью перепугалась до полусмерти. Грубиян!

Между тем, равнодушный к страданиям вышивальщицы Гервард уже преодолел половину пути до двери. Вероятно, ему не терпелось посмотреть, что делают отец с мастером Торсоном. Гвинет поспешила присоединиться к нему.

— Вот тут они и вошли, — объяснял Джефри Мэйсон. — Видите, мастер Торсон? Замок и засовы целы!

— Значит, кто-то их впустил, — согласился шериф. — А слугам вы своим доверяете, мастер Мэйсон?

— Уоту и Хенкину? — нахмурился отец. — Конечно, доверяю! Они у меня сколько лет уж работают! Да вы и сами знаете, они ребята честные!

Финн Торсон кивнул.

— А из грабителей вы никого не узнали?

— Всех я их не видел, — признался Джефри Мэйсон. — А кого видел, не узнал. Слуга госпожи ле Февр бросился было в погоню, но не смог догнать их.

— И хорошо, что не смог, — заметил шериф. — Один против целой банды — он храбрый человек, мастер Мэйсон.

Заметив Гвинет и Герварда, шериф сухо пожелал им доброго утра. Гервард вежливо поклонился, а Гвинет старательно сделала реверанс. Она была уверена, что шериф до сих пор не простил им истории с поросёнком.

— Идите, позавтракайте, — сказал Джефри Мэйсон, подтолкнув детей к кухне. — И ты, Финн, заходи! Выпей кружечку эля — заодно расскажешь, что ты думаешь об этом деле.

Первым, кого Гвинет увидела в кухне, был, как ни странно, Годфри де Массар. Священник грел у огня озябшие руки, в то время, как Айдони Мэйсон помешивала ложкой в горшке с кашей. За столом сидела Марион ле Февр, обхватив руками исходящую паром кружку. Она уже успокоилась, и теперь выглядела бледной и усталой.

Увидев Гвинет и Герварда, матушка сняла с полки чистые миски и наложила им по щедрой порции каши.

— Вот, позавтракайте, — сказала она, поставив чашки на стол. — А потом можете пойти погулять. После того, что случилось ночью, нам всем не мешало бы отдохнуть. А вас ждут Айво и Амабель.

— Верно, — улыбнулся Финн Торсон, и Гвинет с облегчением поняла, что он больше не сердится. — Они идут в лес за плющом и остролистом для рождественских украшений. Вот, хотели позвать вас с собой.

— Здорово! — просияла Гвинет. — Ешь скорей, Гервард!

Брат молча поглощал горячую овсянку. Он, похоже, не разделял энтузиазма сестры — может, действительно плохо выспался? В конце концов, он лишился половины одеял, и остаток ночи наверняка дрожал от холода.

Пока они ели, Джефри Мэйсон налил эля шерифу и отцу Годфри.

— Я был у мастера Торсона, — объяснил отец Годфри. — Мы обсуждали, что делать, если бристольские мятежники появятся в Гластонбери. И тут пришёл ваш слуга и рассказал о нападении на трактир. Непохоже, чтобы это было простым совпадением. А вы как думаете, мастер Мэйсон, могут ваши ночные гости оказаться беглыми преступниками?

— Я уже ничего не думаю, — вздохнул Джефри Мэйсон. — Но что мятежникам делать в «Короне»? Да и не только им, если уж на то пошло. У нас нечего красть!

— Сомневаюсь, мастер Мэйсон, — учтиво возразил отец Годфри. — Ваш трактир процветает. И не будем забывать о шелках и золотой нити госпожи ле Февр. Чем не искушение для грабителя?

— О, святые угодники, нет!

Марион ле Февр прижала лилейную руку к груди, словно у неё вдруг заболело сердце.

— Скажите, что это не так, отец Годфри!

Священник смерил вышивальщицу ледяным взглядом.

— Было бы неразумно исключать такую возможность, госпожа ле Февр.

Марион приподнялась и без сил рухнула на скамью.

— В таком случае я требую, чтобы мою комнату охраняли! — выкрикнула она. — Особенно в моё отсутствие. Ткань и нитки ещё можно заменить, но что если грабители позарятся на алтарные покровы?

Гвинет вздрогнула. Ей даже подумать было страшно о таком! Чтобы прекрасные работы госпожи ле Февр украли и продали неизвестно кому! Вышивки, которые должны были украсить часовню Пресвятой Девы!