Екатерина Близнина - Тень и её демон

«Попроси его расстегнуть рубашку, вдруг он тоже человек короля?» — гнусно заржал демон.

«Какая неожиданность! Зовите искателей! Человек короля во дворце», — фыркнула я про себя. Но взгляд на лице распорядителя задержала, хорошенько запоминая его черты.

С неприятным скрипом застоявшихся железных петель, решетка отошла с места. Распорядитель шагнул вперед, пряча самопишущее перо в нагрудный карман. Меня втолкнули в проем дверей сразу за ним.

Мы пошли под низкими покатыми сводами — не настолько низкими, чтобы хоть кому-то из нас нужно было пригибать голову, но при этом складывалось неприятное ощущение, будто вот-вот беззащитная макушка чиркнет о каменный потолок. Но это психологическое давление вскоре кончилось. Шли мы недолго. Как только по правую руку от нас обнаружилась первая же относительно пустая комната, меня засунули туда, предварительно освободив руки. Звонко щелкнул замок. Я ждала, что вскоре тихонько загудит включенный магический экран, но не дождалась. Странно, а в тюрьме давно уже догадались держать заключенных под двойной охраной.

Казематы, конечно, не тюрьма. Здесь до сих пор хранят арсенал немагического оружия прошлой эпохи и… непонятно что в пыльных мешках и неподписанных ящиках. Я подошла к сваленным у стены мешкам. Постучала носком сапога, чтобы убедиться, что в мешках что-то твердо-сыпучее, вроде зерна. Но кто, скажите на милость, хранит зерно в сырых подвалах и мешках? Разве что местных мышей подкармливать. Я опустилась на одно колено. Потыкала мешковину пальцем с неровно обломанным ногтем. Все же не зерно. Запах у содержимого был кисловатый, неприятный, незнакомый. Поразмыслив, решила держаться от мешков подальше, хотя они явно куда лучше подходили в качестве сиденья, чем холодный земляной пол, заваленный мусором и кусками штукатурки, отвалившейся от стен.

Я достала из потайного кармашка на жилете малыша-Светляка, подышала на него и отпустила кружиться над головой. Еще немного света давало вентиляционное окошко под самым потолком. Но все же со Светляком уютнее. Он тихонько стрекотал над ухом, превращая энергию поля в свет, и я, слушая незамысловатую монотонную песенку, понемногу успокаивала сбивчивое дыхание и колотящееся сердце.

Потопталась на месте, походила из угла в угол, насчитала ровно восемь средних по длине шагов по диагонали от стены с дверью до стены, до половины заваленной мешками. Светляк следовал за мной, да еще успевал кружиться вокруг, как влюбчивый ночной мотылек вокруг фонарика. Хотя он сам был тем фонариком, а точнее стеклянным шариком с вечной магической искоркой. А преданность его объяснялась просто: я согрела его дыханием. Сил у такой маленькой искорки хватает ненадолго, она быстро тускнеет и снижается. Вот она и вьется рядом — чтобы её вовремя подхватили и подарили еще одно дыхание.

В конце концов, мне надоело ходить кругами и гонять в голове одни и те же мысли. Расчистив подошвами сапог пятачок земли от мусора, я села, прислонившись к стене. Подтянув колени к груди, уперлась в них горячим лбом. Потускневший Светляк нежно и грустно стрекотал уже на расстоянии локтя от земли. Я искоса смотрела как гаснет в нём свет. Только когда он совсем замёрз, и закалённое стекло перестало пушиться слабыми лучиками, я вытянула руку и поймала прохладный шарик, не дав ему коснуться земли. Поднесла Светляка близко к лицу, чтобы полюбоваться живой искоркой внутри.

Люблю магические вещи. Они похожи на меня. Не настоящие, но живые. Люди привыкли пользоваться ими, не задумываясь, как все это работает: теплая вода, яркий свет, связь на расстоянии и все прочее. Магические вещи всегда рядом, всегда готовы служить. А взамен им нужна всего лишь забота и энергия, какую может дать только человек. Вряд ли хоть кто-то в целом свете считает их одушевленными, кроме меня. Искорка в сердцевине стеклянного шарика пульсировала подобно звездочке на ночном небе, потихоньку разгораясь, напитываясь от тепла моих замерзших ладоней. Если на неё как следует подышать, звездочка превратиться в маленькое солнышко. И отдаст всё тепло, которое получила, умножив его в сотни раз.

Я бы тоже так могла… Но никак не находится человек, который первым поделится со мной своим теплом. А иначе я не могу. Собственных сил не хватит, чтобы разгореться. Ведь я такая же — всего-навсего магическая вещь. Первая в мире магическая вещь, которая выглядит и ведет себя точь в точь как человек. Потеряла всех, кто был дорог мне, рядом с кем можно было греться и напитываться теплом простых человеческих отношений. Осталась наедине с призраками ушедших друзей. Почему так вышло, что я представляю опасность для тех, кто мне небезразличен? Видит Создатель, это несправедливо!

Погруженная в тяжёлые мысли, которые, точно плотные грозовые тучи, закрыли от меня весь остальной мир, я не заметила, сколько прошло времени. Очнулась от звонкого металлического звука, больно резанувшему уши после долгой мертвой тишины. Закостеневшая от долгого сидения в неудобной позе спина разогнулась с трудом. Я сменила позу и посмотрела в сторону железной двери с зарешечённым окошком. Сквозь толстые, тронутые ржавчиной прутья увидела знакомое хмурое лицо распорядителя казематов, которого опять бесцеремонно оторвали от любимого занятия.

— Эй ты, поди-ка сюда, — густым басом позвал он. Для пущей убедительности засунул ладонь через решетку и сделал привлекающий внимание жест.

Я, не торопясь, встала и отряхнула пыль с кожаных штанов. Сунула Светляка в карман. Подошла к двери, в которой уже проворачивался ключ. Дверь отворилась. Рядом с распорядителем стоял другой человек.

Желтые глаза под форменной фуражкой королевского гвардейца пригвоздили меня к месту, превратили в немой соляной столб.

Я не могла понять, как так произошло, что ручной убийца князя Алишера настолько быстро проник в самое сердце Белого дворца. Я еще не успела ничего предпринять, а он уже среди личной гвардии Его Величества! Мне стало дурно при мысли о том, что, возможно, я уже больше ничего не смогу сделать.

— Хорошо, что не пришлось думать, чем его кормить, — доверительно обратился распорядитель к Волку, выглядевшему особенно жутко в черном форменном мундире королевской гвардии с золотыми шевронами и погонами и в белых перчатках. Это не просто волк в овечьей шкуре, это Волк, прикинувшийся благородным сторожевым псом! Мне хотелось закричать, наброситься на убийцу с кулаками, сбежать — но я низко опустила голову и вышла из камеры, подчиняясь приказу следовать за гвардейцем «и чтоб без глупостей».

— В следующий раз сразу ведите проходимцев туда, куда следует, нечего им здесь делать. А то пришли такие с «именем короля»… Именем короля, это, между прочим, секретный объект. И, кстати, я так и думал, что сам король не обрадуется тому, что сюда притащили выродка-гильдийца… — продолжал ворчать на ходу ключник.