Екатерина Близнина - Тень и её демон

Я стиснула челюсти с такой силой, что заныли зубы. Насколько проще было бы для всех, объяви король о моем существовании публично. «Так и так, дорогие подданные, в результате неудачного магического эксперимента появилась вот эта девочка, как две капли воды похожая на мою любимую дочь. Есть желающие взять её под опеку потому что мне недосуг этим заниматься? Полно желающих? Ах, вы даже согласны взять её в жены, прямо вот так сразу? Вот и чудненько, теперь перейдем к более важным вопросам», — мой воображаемый король для правдоподобия развернул длинный свиток с более важными вопросами и медленно растворился в воздухе.

Быть постыдным секретом королевской семьи — та ещё работа. Читала как-то, что давным-давно короли держали при себе специальных неудачников и называли тех шутами. Только они постоянно стремились быть на виду, а я, наоборот, обычно скрывалась. При этом всё остальное — особое положение, постоянные идиотские истории с моим непосредственным участием и даже личные поручения, связанные с необходимостью сделать что-то нехорошее — один в один. А ещё моя работа никак не оплачивалась. В один прекрасный день я поняла, что имею право брать всё, что мне нужно. Как-никак я тоже принцесса. В каком-то смысле. Тогда я сшила себе свой первый «ночной костюм».

У высокородных было много лишних драгоценностей. А в порту всегда находились люди, которых не интересовало, кто приносит им товар.

*

Выйти из кабинета Эсстель после того, как хозяйка включила магическую защиту на дверях — задачка не из простых. Я могла бы сбежать из-под замка, прибегнув к помощи теневого плаща, благо, постепенно училась им пользоваться, но через магические экраны ходить не рисковала. Запасного тела у меня не было. К тому же я подозревала, что сгорать заживо — это неприятно.

Бесцельно побродив туда-сюда, по пути из мелкой мстительности свернув голову механической кукле, изображающей принцессу, я устроилась поудобнее в мягком кресле и задумчиво посмотрела на аккуратную стопку бумаг с гербовой печатью. До того, как ей принесли свежую газету, Эсстель сидела тут и работала с документами. Интересно, что за дела государственной важности король поручает дочери?

«Почтенное собрание хлебопеков и булочников просит присвоить Юго-Восточному переулку в Среднем городе название, связанное с результатом их ежедневного труда… так-так-так, проведено голосование жителей в присутствии досточтимого господина судьи всего Зарядья и Окружья… это понятно… Большинством голосов избрано название для вышеупомянутого Юго-Восточного переулка — переулок Свежих Булок. Нижайше просим утвердить наше предложение и навек остаемся верны вам, господа как-то там и так далее».

В самом конце листа стояла резолюция Эсстель « принято », ее замысловатая подпись и печать.

Я покачала головой. Изводить дорогую гербовую бумагу с магическими водяными знаками подлинности на такую чушь как переулок Свежих Булок — как им самим-то не смешно? Много ли подобной корреспонденции приходит на имя принцессы, и неужели ей нравится сидеть и разбираться в этих каракулях и витиеватых выражениях официального стиля?

Наугад вытащила еще один тяжелый лист из середины стопки. На этот раз письмо дипломатической почты. В правом верхнем углу голубоватого листа располагался искусно сработанный вензель ведомства. Невольно задержала дыхание, залюбовавшись гармонией затейливо переплетенных нитей. Заглавные буквы, переплетенные вязью, неизвестный художник выделил серебряной краской так, чтобы они сверкали каждый раз, когда изменялся угол наклона листа к читателю. Что же за слова навсегда останутся на листе с таким красивым и дорогим украшением?

«Ее королевскому высочеству, наследной принцессе Эсстель Тамине Риору. Лично. Секретно. Безотлагательно» — сообщала шапка письма.

Для того, кто не являлся адресатом письма, разумеется, синие строчки не складывались в слова. Магическая защита заставляла чернила перетекать с места на место и менять очертания букв в самой случайной последовательности. Но это только до тех пор, пока магия не узнает во мне Эсстель. Отпечатки пальцев-то у нас схожие. Или что там еще считывает чувствительная печать? Кто-то говорит, что отпечатки — чушь кошачья, а магия постоянно ошибается, выдавая секреты кровным родственникам. Арри только глаза закатывал, когда я спрашивала. «Это высший уровень, как я тебе объясню, если ты не понимаешь даже, каким образом красные кристаллы накапливают и отдают энергию?» — вопрошал он.

Резонный вопрос. Впрочем, Арри почти всегда отвечал вопросом на вопрос. И всегда был убийственно прав. Прямо как демон. Другая его любимая фраза: «Магия так не работает».

«Посмотри, Арри, я обманула твою магию», — подумала я с горькой полуулыбкой, ощутив, как греется под пальцами магическая печать. Хотя бы ради этого маленького удовольствия — момента, когда высокое волшебство признает во мне право читать личные письма принцессы — стоило сейчас копаться в ее бумагах.

«Так возьми на память парочку», — щедро разрешил демон.

«Может и возьму! Думаешь, я ее боюсь?»

«Ой-ё-ёй, какая храбрая Тень! А кого тут только что отлупили газетой?»

Я равнодушно пожала плечами.

«Подумаешь…»

С некоторой заминкой строчки пришли в движение и начали складываться в осмысленные фразы — создавалась иллюзия, что человек пишет письмо одновременно с тем, как я его читаю. Хотя это, конечно, не так. Просто защита снимается не вдруг, а с задержкой.

«Дорогая племянница! Наш разговор глубоко взволновал меня. Ваша забота о народе не могла оставить меня равнодушным, даже несмотря на то, что я был излишне резок в суждениях относительно предложенных Вами шагов достижения стабильности в Акато-Риору. Но я должен сказать, что понимаю Ваш гнев и Ваше отчаяние. Я чувствую себя виноватым перед Вами и приношу свои искренние извинения за грубость выражений. Уверен, что Вами двигали благие побуждения и лишь извинительная в Вашем юном возрасте горячность стала преградой, помешавшей мне в полной мере оценить Вашу мудрость и дальновидность. Я заклинаю не предпринимать решительно никаких действий до тех пор, пока я не прибуду в Белый город. Мы все обсудим еще раз при личной встрече и только тогда — и только вместе — выработаем нашу стратегию.

С почтением, князь Алишер Риору»

Письмо выпало из моих рук и с легким укоризненным шелестом легло на пол рядом с резными ножками массивного письменного стола. Поднимать его — и вообще притрагиваться — не хотелось. Если бы, повинуясь какому-то заклинанию, лист бумаги внезапно превратился в ядовитую змею в тот самый момент, как я дочитала последние строчки, я была бы потрясена и напугана куда меньше.