Кирико Кири - Мир, где мне немного рады [СИ]

— Да ладно, это был плохой сон, ничего больше. Такое иногда случается, — попытался успокоить его Кащей. — Однажды я тоже проснулся и увидел монстра, но оказалось, что это Белеандр в комнате переодевается. — Послышались смешки по комнате. — Спросонья и не такое привидеться.

— Но я в-в-видел… — уже не так уверенно пробормотал Мачо.

Его можно было понять. Все так уверенно говорят о том, что это привиделось. А ещё и спросонья так вообще не скажешь, что реальность, а что нет. Слава богу, что есть куча народу, которая в это не верит и поддерживает правильные рациональные мысли.

Этот шабаш длился ещё минут десять или двадцать, где каждый высказал своё мнение. Среди которых, кстати говоря, прозвучали и довольно правильные мысли на подобие той, что это мои проделки, а зеркало вообще портал в другой мир. Конечно, никто не поверил в это, уже весело обсуждая варианты, рассевшись у меня на полу, однако тот чувак даже не подозревал, как был близок к правде.

Так, хорошенько посмеявшись, вспомнив всё странное, что происходило с нами до этого момента, все в конечном итоге разошлись по своим комнатам.

Мачо тоже решил сегодня не ночевать здесь.

— Сорян, Мэйн, не смогу я спать сегодня здесь. Буду в зеркало это теперь смотреть и ждать, пока оттуда кто-нибудь выглянет. Я лучше у Кащея с Белеандром переночую сегодня.

— Не парься, — хлопнул я его по спине. — А то так говоришь, словно без тебя я спать не смогу.

Ещё как смогу, но для начала мне надо будет поговорить кое с кем насчёт таких выходок. И твоё отсутствие, визгун, будет очень и очень кстати.

Вскоре комната опустела, оставив лишь меня и зеркало, в котором пряталась любопытная мордаха. Я предварительно закрыл дверь на замок, проследив, чтоб за ней никто не прятался, задёрнул шторы на окне и уже после этого подошёл к зеркалу.

Постоял, поприглядывался, стараясь поймать взглядом присутствие Кстарн. Нет, нету, видимо она не рисковала прятаться в отражённом помещении, предпочитая больше серое зазеркалье. Хоть в этом проявляла осторожность, и на том спасибо.

Костяшками я отбил необходимый ритм и стал ждать. Недолго. Буквально через десять секунд из-за края зеркала выглянула одним глазком черноглазая нечисть с милым, испуганным и виноватым лицом. Она виновато посмотрела на меня глазом, после чего вышла вся и встала напротив меня с покорным видом, протянув руку через зеркало.

Я взял её дрожащую ладошку и потянул на себя, приглашая к себе в комнату. Выходи, любопытная ты наша, бить тебя будем. Кстарн, естественно, молча проследовала на эту сторону.

— Ну здравствуй, Кстарн, как у тебя дела? — спросил я, садясь к себе на кровать.

Она посмотрела на меня виноватыми глазами и вновь начала рассматривать столь интересный пол.

— Мне… мне очень ж…

— Нет-нет-нет, меня не интересует, что тебе жаль, а что нет. Я спрашиваю, как у тебя дела.

Она поджала губы и выдавила из себя:

— Нормально, мой господин.

— Хочешь печеньку? — неожиданно предложил я и вытащил из-под кровати небольшую лакированную коробочку.

Это нас Чмоня угощал, привёз из своего графства знаменитые печеньки. Что может быть лучше печенек? Естественно только нашествие печенек-зомби! Печенькоаппокалипсис! Зомби-печеньки атакуют мир! А плодятся они почкованием! Гип-гип-ура зомби-печенькам! Кстати, классная идея, надо будет подумать над этим.

— На, держи печеньку, Кстарн, и садись рядом. Это приказ.

Та неуверенно взяла из протянутой руки печеньку и села рядом со мной.

— Ну, рассказывай, милаха Кстарн.

— Рассказывать что? — неуверенно пробормотала она, глядя на меня.

— Ну как что? Не зря же ты выглядывала на меня из зеркала, пока я госпожу Юми ебал, верно? И сейчас бедного мальчика довела до истерики, он аж спать здесь не может теперь.

— Мне… мне очень…

— Да плевать, жаль тебе или нет. Что беспокоит тебя? Давай, говори, я выслушаю тебя.

Я вообще и сам знаю, что её беспокоит, но лучше пусть она сама расскажет. Иногда лучше выговориться самому, чем из тебя будут тянуть это по ниткам.

Кстарн, всё так же держа печеньку в руках, грустно смотрела в пол, не стремясь особо что-то рассказывать. Мне так и хотелось схватить её за плечи, начать трясти и произнести: «да говори ты уже, хули тянешь?!», но вряд ли такой подход поможет. Я скорее вгоню её в депрессию ещё глубже. А депрессивного телепорта нам нужно меньше всего.

Поэтому мне пришлось тупо сидеть минут десять рядом с ней и ждать, пока Кстарн чего-нибудь родит там из себя. В конце концов, она выдавила из себя.

— Мне там одиноко.

Ну что и требовалось доказать. Какой я психолог! А! Видели, да!? Сказал же, что ей там одиноко!

— Просто… просто всё время я там провожу, в зазеркалье и не могу выйти. И никто ко мне не приходит в гости, не поговорит, не выслушает, не трахнет, не…

Я кивал головой ровно до того момента, как она сказала «трахнет», после чего мои мыслительные процессы слегка замкнуло. Она… это сказала? Нет, в смысле, мне сейчас не послышалось? Просто она выглядит не как человек, который скажет нечто подобное.

Оттого я слегка удивлённо посмотрел на неё.

— Прости пожалуйста, но ты не могла бы повторить то, что сказала до этого?

— Сделает мне ребёнка? — недоумённо повторила она.

Так ты ещё и это успела сказать?! Бля, я чот не такую тебя представлял. Нет, дети конечно же вполне естественно, но… но… ну… Ты же милаха Кстарн! И этим всё сказано!

— Нет, ещё раньше.

Она задумалась.

— Трахнуть? — наконец повторила она. Значит не послышалось.

— Да, это… — но увидев её вопросительный взгляд, который словно спрашивал, что в этом не так, я понял, что только меня это слово смущает.

А вообще, я осознал, что это у меня такой бзик. Типа если девушка скромная, тихая и милая, то она никак не может быть той, которая как нехер делать раздвинет ноги для того, чтобы провести хорошо время. Нет, это обязательно целомудренная девушка, которая это слово знает только как «секас» и сразу смущается, произнеся его.

Вот Кстарн, я думал, что она вообще девственница. А оказалось, что она и слова такие знает, и что, скорее всего, у неё парни уже были не смотря на скромность и зажатость.

— Раз уж ты упомянула про потрахушки, Кстарн, а у тебя были до этого парни?

— Да, — совершенно спокойно ответила она.

Чувствуя себя бабкой сплетницей, я, слегка смутившись, спросил:

— И… сколько?

Кстарн задумалась на мгновение, запихнула в рот печеньку и принялась считать на пальцах, бормоча…

— Раз, два… три… Трое.

Ну, не так уж и много, если так судить. Правда…

— И кто, если не секрет? Не пойми неправильно, просто ты описывала свой род как не самый привлекательный, и что никто не смотрит на тебя, а тут у тебя партнёры были оказывается.