Мария Берестова - Любовь не с первого взгляда [СИ]

Зато эти обороты пришлись горячо по душе вице-адмиралу, который как раз направлялся к королеве в расчёте пригласить ту на танец и попутно обсудить кое-какие морские дела.

Слово за слово, незадачливый кавалер и вице-адмирал почти докатились до дуэли.

В это же время договорившийся с княжной об отправке её письма Канлар интересовался, куда отвести даму, и получил просьбу разыскать её брата. Пока Канлар выискивал глазами князя, они с партнёршей застыли посреди зала в весьма неудачном месте — здесь постоянно кто-то куда-то проходил, пытаясь передислоцироваться к следующему танцу. Одни спешно отводили партнёрш к своим местам, другие столь же спешно искали даму сердца для того, чтобы пригласить. Машинальным жестом Канлар прижал княжну ближе к себе, защищая от случайных тычков прохожих. Кажется, жест был не очень уместен, потому что разыскивающая мужа королева, заставшая эту картину, изволила разгневаться и высказать несколько резких слов мужу, не стесняясь даже и навострившей уши сестры.

Пусть и несколько шуточная, но напряжённая пикировка супругов неожиданно прервалась: оба они одновременно увидели кое-что странное и интересное. Внимание королевы привлёк смущённый Се-Крер, потирающий покрасневшую щёку, а нахмурившийся Канлар всматривался в спутницу князя и чувствовал нехорошее узнавание.

Недоспорив на полуслове, королева и король-консорт разошлись, оба — к привлёкшим их внимание явлениям, невежливо бросив княжну посреди зала. Та с мученическим выражением возвела глаза к потолку.

Мученическое выражение касалось вовсе не того момента, что её так беспардонно забыли. Просто, пару раз стрельнув глазами в обе стороны, княжна поняла, что не сумеет раздвоиться и присутствовать в двух интересных местах одновременно.

Справедливо рассудив, что в одном случае её глазами и ушами вполне может побыть братец, она отправилась за королевой.

Та как раз пыталась выяснить подробности конфликта, но добилась лишь того, что принцесса краснела всё отчётливее, а Се-Крер всё отчётливее бледнел. Оба решительно молчали о причинах ещё заметной на щеке молодого человека пощёчины и явно были не рады расспросам. Настолько не рады, что, при первых тактах четвёртого танца Се-Крер решительно подхватил принцессу за руку и сбежал танцевать, провожаемый удивлёнными взглядами королевы и княжны.

— Она ведь и прошлый танец с ним была? — со скепсисом в голосе переспросила глазастая княжна.

Королева хлопнула ресницами в недоумении, после чего сквозь зубы проговорила:

— Только этого не хватало! — и принялась оглядывать зал в поисках князя, который, как она надеялась, не заметит такой вольности со стороны предполагаемой невесты.

Про то, что ему наверняка разболтает княжна, она в этот момент забыла.

Князь скоро нашёлся, причём в самой затруднительной ситуации: пока вице-адмирал собачился с кавалером, Канлар успел разглядеть Айде-Лин во всех подробностях, узнать и воспылать возмущением. Королева с княжной подоспели как раз к самому разгару разборки. Не растерявшись, князь быстро подхватил княжну в танец и умудрился, не спутав ни одной фигуры, удалиться от центра неприятностей с феноменальной скоростью, оставив пиратку на растерзание венценосных особ.

Пока Кая мирила уже почти договорившихся до дуэли кавалеров, Канлар распекал неусидчивую подопечную, от которой оказалось столь много проблем. Та явно не стремилась поддаваться воздействию аргументов, вместо того, чтобы устыдиться, дерзко пригласила короля-консорта на танец, фигур которого ей князь не показывал, и схватила выбранного партнёра прежде, чем он успел отреагировать. Канлар решил не разжигать скандал и продолжил распекать Айде-Лин уже в танце, который совсем не казался неуклюжим.

Оглянувшаяся королева с удивлением поняла, что все куда-то разбежались. Вице-адмирал не растерялся и таки получил свой танец и свой разговор.

Разбирательство после бала ни к чему не привело.

Принцесса уверяла, что просто не так поняла господина Се-Крера и вспылила на ровном месте. В качестве извинений она даже подарила последнему платочек, вышитый своими руками, но об этой вольности, слава Богу, никто не узнал. Князь в ответ на ябеды княжны раздражённо ответил, что на поведение махийской принцессы ему плевать, пусть танцует, с кем хочет, он на ней жениться не намерен. Неожиданно оказавшаяся острой на язык княжна отпарировала, что, конечно, братец явно присмотрел себе невесту поскандальнее — это был ощутимый намёк на пиратку, за которую троюродный получил и от Каи, и от Канлара — если бы её узнал кто-то из махийской свиты, это могла вылиться в дипломатическую катастрофу. Закусивший удила князь в ответ на обвинения сестры заявил, что вот возьмёт и женится, и никто его не остановит — и даже выскочил за двери с намерением отправиться в министерство свататься. По дороге, к счастью, остыл и передумал: страшно было даже вообразить, как бы на такой фортель отреагировала королева.

У той, впрочем, были свои заботы. Пусть внутренняя разведка и проворонила момент сговора между махийской стороной и сектантами, но вот шевеления последних пропустить было сложно: наутро они устроили целый митинг на главной площади, грозя сорвать открытие художественной выставки.

Столичные и дворцовые дела, как всегда, не давали скучать.

Старые узкие улочки выглядели одновременно и такими знакомыми, и столь чуждыми. Вернар узнавал, казалось, каждый угол, каждый наличник, каждую крышу — и всё же постоянно замечал что-то новое, или, возможно, хорошо забытое старое. Он так и не мог внутри себя понять: это так и было двадцать лет назад, и он просто позабыл, — или это что-то новое в облике дорогой его сердцу столицы?

Так или иначе, как бы ни менялся город, что-то оставалось в нём неизменным: например, лаз в стене вокруг внутреннего двора Парламента никто за эти годы и не додумался заделать. А может, и сами пользовались. Вернар вот частенько в своё время сбегал через него с чрезмерно скучных заседаний — подумать только, каким молодым, почти мальчишкой, он был тогда!

Теперь он через этот лаз не сбегал наружу, а пробирался внутрь — и, право слово, он и не помнил, что сгибаться в три погибели так неприятно. Или в юности это ощущалось иначе?

Особого смысла пробираться сюда не было, его посольство чин-чинарём примут через пару дней, но когда это Вернар отказывался от славного розыгрыша? Сама мысль о том, какие лица будут у его былых соратников и противников, когда он неожиданно явится в разгар заседания, — о, сама эта мысль стоила того, чтобы лезть через неудобный лаз!

Само небо, определённо, благоволило Вернару и подыгрывало в этом розыгрыше: он не просто пробрался в Парламент незамеченным, но и угодил как раз в перерыв заседания. Идеально, чтобы пробраться в зал незамеченным и как можно удачнее подобрать момент, когда явить себя общественности!