Алёна Малышева - Защитник для Хранителя [СИ]

Они правы…

Ника развернулась на месте и бросилась к выходу, едва не сбив входящего Алшана.

Шаршанин, нахмурившись, проводил Нику взглядом и цепко обвёл безучастных друзей Ники.

— Идиоты! — зло бросил в тишине зала и также быстро, как Ника, покинул таверну.

Светояр, спускавшийся со второго этажа, впервые был согласен с ним. Ника сейчас как никто нуждалась в поддержке, но самые дорогие для неё люди сами пытались пережить потерю, им было не до неё. Он отлично понимал, что Черняк был братом Беляны, что его смерть стала сильным ударом для неё. А парни, видимо, винили себя, что позволили Черняку пожертвовать собой для их защиты. Но кто-нибудь из них подумал о Нике?

В синих глазах Беляны пелена немного рассеялась.

— О чём он? — слабым голосом спросила целительница.

— А ты не поняла? — холодно откликнулся Светояр, останавливаясь на полпути между лестницей и выходом на улицу. — Ты только что обвинила Нику в смерти Черняка!

Перед тем, как за ним захлопнулась дверь, до него донеслось растерянное:

— Я не это имела ввиду…

Это или не это. Но слова целительницы упали на благодатную почву. Насколько он успел изучить Нику, она и так винит себя в смерти друга, а подруга лишь сильнее уверила её в этом.

Теперь нужно будет потрудиться, чтобы Защитница выкинула эти глупые мысли из головы.

Желание защитить, оградить от боли и потерь, закрыть в безопасном месте, где бы были только они вдвоём, усилием воли Светояр привычно подавил. Ни к чему это сейчас… да и потом тоже. Новым источником боли для Ники он не желает стать.

Ноги сами по себе привели к крепостной стене. Ника, поникнув и обхватив себя руками за плечи, стояла на самом верху. Ветер трепал и так лохматую косу. Одинокая маленькая фигурка. Одна во всём мире. Лишь огромный пёс у ног поднял морду и жалобно воет в небо, словно выражает всю тоску и боль хозяйки.

Жалость пронзила сердце. Злость на обстоятельства, на беспомощность, заставили заскрежетать зубами. Он не в силах оградить эту девушку от всех потерь, он не в силах вернуть ей друга. Он даже не может предложить свою поддержку. Сам постарался отдалиться от неё. Он ей никто!

Проклятие! Не может он оставаться в стороне! Не сейчас! И будь, что будет!

— Стой! — угрожающей тихий приказ за спиной, заставил замереть. — Не лезь! Не порть свою игру!

Светояр неприязненно проводил шаршанина взглядом. Слишком тот много знает и понимает для простого наёмника, изгнанника! Но с доверием Ники к этому шаршанину ничего не поделать. Хорошо тот заморочил ей голову. Да и клятва эта проклятая. Светояр слышал о ней. Ни один из горных эльфов нарушить её не может из-за угрозы гибели не только себя, но и всего рода.

Алшан поднялся на стену. Пёс встретил его предупреждающим рыком, но пропустил к хозяйке. И настороженно застыл, готовый при необходимости броситься на защиту.

Светояр отступил в тень, но уходить не собирался. Хотя бы своим незримым присутствием поддержит её.

Ника, кажется, не услышала подошедшего и окликнувшего её шаршанина. Продолжала неподвижной статуей смотреть вдаль. Алшан схватил её за плечи и повернул к себе. От вида пустоты в больших шоколадных глазах, Светояр вздрогнул. И только сжав кулаки, заставил себя остаться на месте. Шаршанин прав — Злата! Он второй раз за день соглашается с этим родзарским горным эльфом! — Светояру нельзя сближаться с Никой, слишком он дорожит ею, чтобы причинить боль.

— Ника! Прекрати винить себя! — властно потребовал Алшан.

— Если бы я отправилась на помощь… — донёсся невыразительный, тихий голос. Ника продолжала смотреть в пустоту, кажется, даже не видя перед собой шаршанина.

— Дура! Да приди в себя! — Алшан встряхнул Нику за плечи так, что мотнулась её голова. Но Ника хотя бы сфокусировала на его лице непонимающе-вопросительный взгляд. Шаршанин прекратил её трясти. Не отрывая своих тёмных, почти чёрных глаз от её, чеканя каждое слово, видимо, чтобы до её помутневшего сознания дошёл их смысл, заговорил: — Ты не могла ничего сделать! Никто не мог! Это был выбор Черняка…

— Тебя там не было…

— Как и тебя! Вот только я позаботился, чтобы выяснить, что там произошло!

— Черри умер…

Алшан продолжил говорить, словно его и не перебивали:

— Он сам вызвался прикрывать отход, как единственный маг в их компании. Против пары колдунов у него не было ни единого шанса. Когда прибыла помощь, он был уже поражён проклятием, вытягивающим силы. Держался лишь на одной силе воли. Стоило солдатам появиться, как он свалился…

— Я бы помогла…

— Чем? Ты целительница?

— Беляна…

— Не успела бы ты довести его до своей подруги!

— Но всё равно…

— Ника! В кого же ты такая упрямая?! Ты! Ничем! Помочь! Не могла! Злата! Да с кем я говорю?! Защитница, хренова!

Даже со своего места Светояр понял, шаршанин начинает злиться. И вряд ли на Нику — на себя. Он бы сам на его месте также беспомощно ощущал себя. Ника уже убедила себя — виновна. И все доводы разбивались об её упрямство, с которым он успел уже столкнуться за время их недолгого знакомства.

— Я должна была… Я могла его не отпустить… Я…

Алшан зло встряхну её за плечи и прорычал:

— Поумерь своё высокомерие! Ты не Злата! Ты не богиня! Не всемогуща! И не всеведуща! Ты человек! И тебе просто не по силам всех защитить! Черняк не хотел бы видеть свою сестру такой слабой…

Ника вздрогнула, пустота во взгляде чуть рассеялась.

— Черри… Ал? — с мольбой вдруг шепнула дрогнувшим голосом Ника, словно только теперь увидела, кто её приводит в себя. — Мне больно… очень… Черри нет… его больше нет, — всхлип.

Алшан притянул Нику к себе. И тоненькая хрупкая фигурка задрожала в его объятиях от рыданий.

Светояр сквозь зубы выдохнул. От нахлынувшей слабости подогнулись ноги. Он и сам до этого момента не подозревал, как сильно боялся за Нику. Она могла замкнуться в своём горе или, что хуже всего, использовать способности спонтанного мага против себя. Он слышал о таких случаях. К счастью, после последнего всплеска она ещё не до конца восстановилась. Слёзы принесут облегчение и помогут смириться с потерей.

А ему пора. Кто-то должен позаботься о церемонии прощания с Черняком и несколькими солдатами, отправившимися на встречу со Златой.

Под серым тяжёлым небом по медленно текущей реке от берега отдалялись пять плотов. На них под горой цветов лежали тела людей, не пожалевших свои жизни для защиты крепости. И Черри… всё дальше и дальше.

Пустота и холод разрастались в груди. Они сменили желание исчезнуть, которое, не вмешайся и не помоги Алшан, выжгло бы её изнутри. Поняла она это лишь потом. Вот только боль в груди не исчезла. И одиночество. На берегу, кажется, собрались все жители крепости, но Ника стояла одна. Всеми силами эти несколько часов до церемонии избегала друзей. Не могла смотреть им в глаза. Слова Беляны подтвердили то, что она и сама знала. Ника не защитила, не смогла защитить друга, почти брата. Да, она разумом понимала, что Поход опасное дело, что, возможно, не все выживут. Одно дело понимать, но столкнуться с этим? Кто из друзей ещё погибнет? Кого она потеряет? Не желает она этого!