Алёна Малышева - Защитник для Хранителя [СИ]

Жрец Златы начал говорить о погибших, о том, что они выполнили свой долг, что как бы тяжело не было от потери, нужно помнить, какими они были при жизни, что не пожалели себя ради всех живущих.

Перед глазами Ники проносились воспоминания. Чёрная книга, вылетевшая с полки и прямо к ней, провозглашавшая её хозяйкой. Обучение магии. Встреча с духом и превращение в человека. Споры Черняка с Беллой, шутки. Разговоры. И поддержка…

Злата! Как же больно! Пусто! Холодно!

Прикосновение к руке заставило вздрогнуть. Ника обернулась и встретилась с огромные синими глазами Беляны, полными боли, вины и мольбы о прощении.

— Прости, — едва слышно попросила подруга.

Ника вместо ответа крепко сжала её ладонь. Беляна, с облегчением выдохнув, встала рядом, плечом к плечу. С другой стороны от Ники замер Михаил, касаясь рукой её ладони. За спиной Алшан и Владнэль. Уголёк, всё это время напряжённо замерший рядом, с облегчением растянулся у ног. Одиночество отступило перед желанием поддержать друзей. Они тоже потеряли друга. Вместе они справятся. Вместе они сильнее.

Воздух пронзила прощальная песня, исполняемая жрецами. Песня успокаивала, дарила надежду, давала смысл жизни. Её подхватили и все остальные. В небо взлетели стрелы с огненными наконечниками и вонзились в плоты. Те вспыхнули. Пронзительная мелодия звучала, пока они горящими факелами не исчезли за поворотом реки.

Жизнь продолжается, как бы больно не было. Жизнь учит, иногда слишком жестоко. Ещё впереди будут потери, будет боль. Но одно Ника обещает себе твёрдо: она сделает всё, чтобы больше не хоронить своих близких и друзей.

Карашан дельшан Шаршан был не в духе. С самого утра с ним через шар связался Элишан и сообщил, что девчонка вновь избежала смерти.

Да ещё от этого колдуна никакого толка! Мало того, что пришлось самому заняться поиском и добыванием книги, так ещё этот колдунишка не в силах разобраться, как заставить книгу работать, чтобы та наделила силой. Могуществом, которое позволит смести с лица земли этих проклятых дубравэльцев и их сторонников.

Если и сейчас не дождётся нужного ответа, придётся искать другого колдуна… за не имением этого.

Карашан недовольно передёрнул плечами и, поторапливая, обронил:

— Ну?!

Муссалини, униженно склонившийся в глубоком поклоне, вздрогнул и, так и не выпрямляясь, боясь посмотреть в лицо Карашана, зачастил:

— Господин, мне кажется… я думаю… по-моему я понял, что книге надо. Как заставить её работать. Чего она желает…

— Ну?

— Кровь, господин, ей нужна кровь и жизнь. И не просто кого-либо, а кровно с вами связанного.

И замолк, испуганно сжавшись. Вероятно, не знает, как повелитель отнесётся к этому предложению. Какие бы зловещие слухи в мире не ходили об шаршанинах, но об одном никто не знал, кроме тех, кто бывал в империи. Шаршане берегут своих близких и родных, входящих в ближний круг. Обычно… Но не тогда, когда семья уничтожена ненавистными дубравэльцами. Не тогда, когда лишь месть даёт силы жить. Он уже положил на алтарь возмездия свою кровь и положит ещё… Это в первый раз тяжело решиться…

— Но у вас, — неуверенно продолжил колдун, — родственников нет.

Не скажи! Неудача Элишана оказалась весьма удачна. Почему бы не убить одним ударом двух зайцев? Смерть девчонки не просто откроет ему дорогу к полной власти над Цитаделью, но и одарит небывалым могуществом.

— Готовься к ритуалу! — приказал Карашан, взмахом руки показывая на выход.

Колдун попятился к двери. Но он уже не интересовал Карашана. Он мысленно связывался с Эдом. Нужно отдать пару распоряжений об изменении планов.

Госпожа Ночь окутала чёрной вуалью Златоград, раскидала по небу бриллианты-звёзды вокруг яркого господина Месяца. Над дворцовым районом властвовала тишина, нарушаемая редкими перекличками стражников, берегущими покой добропорядочных граждан, которые наверняка видели уже десятый сон. Лишь те не спали, кто, окутавшись в таинственность ночи, творили свои тёмные делишки. И те, кому не давали встретиться с Орфеем тяжёлые мысли и тревога. Как, например, ему.

За спиной открылась дверь.

— Стёпка, чего тебе не спится по ночам? — раздался сердитый голос и приближающие шаги. — Твои новости не могли подождать до утра?

Степан задёрнул тяжёлые портьеры и обернулся к другу. Серёга в махровом длинном халате и с помятой сонной и донельзя недовольной физиономией упал в мягкое кресло у хрупкого изящного столика.

— Ну? — поторопил он, подавляя зевок. — Предупреждаю, если услышу что-то, что не восприму серьёзным основанием для моего пробуждения… вылетишь в окно!

Может, и впрямь нужно было отложить до утра, а не вламываться к другу посреди ночи. Пусть хозяева поместья Черниговых занимали соседнее крыло, а это было отдано слугам и охране, в том числе личным телохранителям графа, будить и тревожить никого не хотелось. Но его интуиция вопила — они опаздывают, непростительно опаздывают. Дай Бог, Степан ошибается, и всему найдённому им есть другое разумное и логичное объяснение. Найти это объяснение под силу лишь другу.

Не отвечая Серёге, подошёл к столу и устроился в кресле напротив. Оно под его весом тихо скрипнуло, но, кажется, разваливаться не собиралось. Степан запустил руку в волосы, собираясь с мыслями и решая, с чего начать.

— Что тебе известно о цели моей поездки?

— Ничего! Светояр сказал, что ты сам расскажешь, когда вернёшься. А у него и так забот полно с Походом, чтобы на что-то отвлекаться. Он был уверен, что ты сам в чём-то там разберёшься. Но дело оказалось серьёзнее, чем предполагалось? Оно связано с той девчонкой, что ночевала у тебя?

— Всё-то тебе известно, — поморщился Степан.

— Не мог же я пропустить появление личной жизни у друга, — усмехнулся Серёга.

— Если бы…

— Рассказывай.

Степан поведал о встрече с Лелей, об её истории и о просьбе Светояра разобраться. На следующее утро, после поимки полукровки, Степан поговорил с царевичем. И уже через пару часов они с Лелей поехали к таверне — предполагаемому месту встречи её отца и царевича. Степан расспросил хозяина и завсегдатаев — ни один не видел полукровку. А судя по описанию Лели, не заметить её отца трудно. Решили проследить путь полукровки. Вполне вероятно, они бы проехали мимо этого места, если бы Степан, исподтишка поглядывающий на Лели, не заметил, как она вдруг брезгливо сморщила носик и подстегнула лошадку. На его вопрос, ответила, что слишком сильно в этом месте пахнет кровью. Хотя и не недавней. Не смотря на её возражения, Степан решил внимательнее присмотреться к этому месту.

— Серёж, там кто-то весьма грамотно замёл все следы, да и гроза помогла. Я бы так и ушёл, если бы не случайность… Хотя случайность ли… в канаве у дороги под кустом наткнулся на нож. Котёнок… Лели признала в нём отцовский охотничий нож, с которым он не расставался. Можно было бы конечно всё свалить на разбойников, только не слышал, чтобы они сильно заметали следы. И ещё одно… наступил, когда выбирался из канавы… — вытащил из кармана и медленно положил на стол круглую серебряную бляху с изображением головы чёрного льва с распахнутой пастью. Откинулся на спинку кресла и, сложив на животе руки, хмуро уставился на друга.