Ольга Соловьева - Защитница. Крах баланса [litres]

– Может, сначала перекусим? Я есть хочу, причём очень сильно. – Никита приподнял руку, в которой до сих пор держал утку.

Дмитрий укоризненно посмотрел на Никиту:

– У тебя одна извилина, и та отвечает за пищевод! Ты – обыватель, думающий в первую очередь о своём желудке.

Никита покраснел. Он сжал кулаки и, еле сдерживая гнев, сказал:

– Прекрати упрекать меня в том, что я человек! Если я не обладаю твоими способностями, это не значит, что я никто! «Человек» – звучит гордо, но кто ты? Ты обвиняешь меня в эгоизме, но это для тебя, а не для меня, другие люди ничего не значат. Ты даже не подумал о том, что нам нужно набраться сил перед дорогой. Кто знает, когда мы в следующий раз поедим. Ты делаешь вид, что торопишься на помощь своему народу, на самом деле ты печёшься о своём имени! Оно будет у всех на устах, когда ты, весь такой храбрый и красивый, примчишься спасать южные земли. Ты и с нами пошёл только ради себя. Как будет замечательно, если Меркут убьёт Лину. Тогда ты сможешь сразиться с ним, и о тебе сложат легенды как о самом исключительном человеке в этом мире. Хотя нет, не о человеке, а о существе. Ты ведь не любишь людей за их ничтожество и никчёмность, за их немощь по сравнению с тобой и другими, подобными тебе! Так как тебя называть? Принц? Недочеловек? Существо? А?

Никита на одном дыхании проговорил свою речь. Закончив, он прерывисто задышал. Он давно хотел высказать Дмитрию всё, что думает о нём. Когда Орланд называл его «человеком», Никита терпел, признавая тем самым, что старик духовно выше его и намного сильнее.

Дмитрий ошарашенно смотрел на Никиту, он никак не ожидал от него такой реакции. Он с неприязнью относился и к Лине, и к её другу, но это было в начале пути. Да, тогда его раздражало их присутствие, их дружба. Это чувство у него возникло с первой минуты их встречи, но Меркут разжёг его. Как он мог вызвать на бой не его, а Лину, эту непонятно откуда появившуюся девчонку? Она не сравнится с ним по силе, она слабая и совершенно не умеет управлять собой. А как глупа её дружба с человеком, неровней ей ни по положению (она – дочь Защитницы, а он – просто-напросто человек), ни даже по силе: она обладает триединой силой, а он с трудом научился стрелять из лука. Но ведь Лина совершенно не замечает разницы между ними, она не понимает, что не должна с ним общаться. А Никитино неуважение к королю и к сыновьям Всеволода чего стоит! Да за это могли бы и повесить! Но ведь он пришёл с Защитницей. Хотя она только наполовину такова, но факт остаётся фактом, она – дочь Стефании, которая в своё время могла бы занять место Альвиды. Это спасло Никиту, хотя он и не знает об этом. Он всё время думает, что ровня им – Дмитрию и Лине.

– Да как ты смеешь говорить так со мной! Я обладаю силой, которая уже ставит меня выше тебя и подобных тебе. Ты говоришь, что я не забочусь ни о ком, кроме себя, а сам! Сам ты о ком заботишься? О себе, о себе и ещё раз о себе. Пока ты будешь набивать себе желудок, многие погибнут, ожидая помощи. Ты об этом не подумал? – Дмитрий уже не говорил, а кричал, яростно доказывая свою правоту.

– Подумал, только голодный я им не смогу помочь, потому что умру, ещё не дойдя до них! – Никита также перешёл на крик.

– Ты себя-то слышишь? О чём ты вообще говоришь? Меня обвиняешь в любви к себе, а сам только и думаешь, как бы удовлетворить свои потребности! – в бешенстве проговорил Дмитрий.

– Я и не отрицаю этого, но, по крайней мере, я одно целое с народом, которого ты так рвёшься спасать!

Дмитрий набрал воздуха, чтобы ответить Никите, но Лина вмешалась. Ей надоело слушать их ссору. Тем более она считала, что оба в некоторой степени правы.

– Пока вы здесь спорите и выясняете, кто из вас лучше, время идёт и, увы, не в нашу пользу. Спуститесь на землю и посмотрите вокруг себя: нас трое, и мы должны делать всё возможное, чтобы остаться в этом же составе. Может, вам стать терпимее друг к другу? Будет смешно, если вы перебьёте друг друга, выясняя отношения.

Лина встала, взяла свой меч и направилась к двери. Открыв её, она обернулась и добавила:

– Я буду ждать вас возле лошадей, когда закончите, присоединяйтесь. Нам действительно нельзя терять ни минуты. – После этого она вышла и закрыла за собой дверь.

Никита и Дмитрий смотрели друг на друга, в их глазах можно было прочесть всё, что было не досказано. Они признавали правоту Лины, но ничего не могли с собой поделать. Первая встреча решила за них всё. С самой первой минуты они стали соперниками, а не друзьями. Никите не нравилась заносчивость Дмитрия, тот в свою очередь завидовал ему и из-за этого испытывал к нему неприязнь. Зависть была ко всему: Никита был свободен в своём выборе, от него никто ничего не требовал. А Дмитрий должен был всегда соответствовать своему положению. У Никиты была Лина – преданный друг, который придёт на помощь в любую минуту. А Дмитрий всегда был один. У него есть братья, но они никогда не были друг другу опорой.

– Чёрт, из-за неё придётся признать, что ты прав! – Никита кинул на стол утку, она приземлилась ровно на середине стола, взял арбалет и вышел вслед за Линой.

Дмитрий ударил кулаком по столу, утка и его меч подскочили. Он яростно схватил своё оружие и выбежал из дома. Лина держала своего белого коня за поводья. Никита стоял возле неё и что-то говорил шёпотом. Дмитрий громко хлопнул дверью, пытаясь обратить на себя внимание. Лина и Никита посмотрели на него.

– Наконец-то, сколько можно вас ждать! – Лина, как и её конь, нетерпеливо переминались с ноги на ногу.

– Я уже готов. Ждём только его! – Никита кивнул в сторону Дмитрия, который, перепрыгивая через ступеньки, быстро спустился вниз и оказался возле них.

– Нам вести коней через лес, верхом будет сложно.

Дмитрий взял поводья своего коня и пошёл. Лина шла рядом с ним, Никита чуть позади, но так, чтобы можно было слышать их разговор.

– Как ты смог за столь короткий срок так отремонтировать дом? – поинтересовалась Лина.

– Одним из моих наставников был плотник. Да ещё бобры помогли.

– Бобры? – Лина удивлённо приподняла правую бровь.

– Когда ты в сущности бобра, то можешь попросить своих сородичей о чём угодно. Они не откажут. Это как превратиться в волка, когда голодный. Стая накормит. – Дмитрий внимательно посмотрел на Лину, но она никак не выдала себя.

Больше Лина не пыталась заговорить с Дмитрием. Оставшийся путь они проделали молча.

Вскоре тропинка сузилась, и им пришлось идти друг за другом. По бокам рос шиповник, его ветви цеплялись за одежду путников, осложняя и замедляя их движение. За зарослями шиповника виднелись деревья. Их мощные стволы прочно стояли на земле, даже поднявшийся ветер только слегка раскачивал их верхушки. Тропинка была неровная, изборождённая корнями деревьев, они выступали из-под земли, преграждая дорогу. Иголки шиповника вонзались в путников, причиняя острую боль. Руки у них были в кровоподтёках, кровь привлекала внимание насекомых, от которых приходилось отмахиваться. Свои плащи путники разорвали, чтобы обмотать ноги лошадей. Дмитрий и Лина мечами рубили ветви, освобождая тропинку, но всё равно двигались они очень медленно. Лошади ржали от боли и пятились назад, их приходилось тянуть на себя.