Светлана Волкова - Сожженная земля [СИ]

— И если они когда-нибудь объединятся?..

— То смогут поглотить бесконечное множество Вселенных. Подчинить и уподобить себе. И тогда мироздание остановится, ибо не может существовать лишь один полюс. Всегда должен присутствовать противоположный. Но сущность, породившая твоего брата, желает быть одна. Понимаешь ли ты теперь его опасность?

— Ты… ты должна убить его?

Ветария расхохоталась. Ее смех — резкий и жесткий — прозвучал коробящим диссонансом плавному, расслабленному пространству Рубежа.

— Убить его — последнее, что я сделаю в здравом уме! После смерти он станет в тысячу раз опаснее, чем при жизни. Догадайся, почему.

— Потому что… после смерти он воссоединится с исходной сущностью? Обретет мощь, которой та была лишена?..

— Не обязательно. Не сразу. Осколков слишком много, они не смогут так скоро собраться воедино. Но с каждым воплощением в нем будет возрастать жажда властвовать и обладать. Его сила может стать непреодолима. Потому его необходимо задержать в этом воплощении, пока он не научится обращать ее не только на разрушение. И это твоя задача.

— Что?!

— Ты должна быть с ним рядом. Так долго, сколько позволят его магическое могущество и твое бессмертие феи.

— Я и так буду! Вязь не оставила мне выбора! Но какой в этом прок, если он — часть божества, а я — всего лишь фея!

— Всего лишь? — снова засмеялась Ветария. — А ты знаешь, что такое феи, Адеир? Знаешь, что такое Элезеум, кто сейчас перед тобой? Тебе ведома собственная природа?

— Бессмертие… — начала Эдера и осеклась, переводя взгляд с Ветарии на Иринел.

Магистр склонила голову перед Светлой.

— Полагаю, Проясняющей лучше самой поведать фее о ее сущности. О сущности Элезеума.

Иринел поклонилась в ответ.

— Благодарю, Кристалл. Адеир… — начала она, но Эдера перебила ее:

— Феи — тоже части некой сущности?! Единой и целостной прежде, но раздробленной и разбросанной по мирам?!

Не успев спросить, Эдера осознала — так и есть, так она и чувствует себя: частью единого, большего, чем ее отдельная личность. Потому она так горевала, выброшенная из Элезеума прошлой весной. Ибо нет большего горя, чем оставаться отделенной от себя самой и не мочь вернуться к себе.

— Эта сущность — Элезеум! — выпалила она. — Элезеум — не место. Это дух.

Иринел кивнула.

— «Элезеум» на Незыблемой Рунике означает Облачный Дух. А мы, его частицы — «феин». На человеческий язык это слово переводится как «осколок». Но люди подменили его созвучным «фея» — волшебный народец.

— Феи — осколки Облачного Духа?.. Как это забавно звучит — осколок облака!

— Так оно и есть, — улыбнулась Иринел. — Все мы вместе — Элезеум. Мы собираем друг друга, ищем в разных мирах и приводим сюда, на Ремидею, в мир-проводник.

— Как?! Как ищете и приводите?

— Бестелесными, бесформенными, одной лишь нитью сознания мы путешествуем по иным мирам, ищем себе подобных и помогаем осознать себя. Душа, частица Элезеума, должна сохранить осознание после смерти тела. Тогда она не заблудится в междумирье и пройдет по пути, который мы ей указываем. Когда ты перейдешь Рубеж и воссоединишься с нами, ты тоже будешь искать. Это предназначение воздушных фей.

Эдере захотелось вскочить с земли и бегать вприпрыжку вокруг поляны. Она не до конца понимала умом, о чем говорит Иринел, но ее сердце встрепенулось, словно вспомнило давно забытую истину. Вот оно, ее предназначение. Искать облачные души, заблудившиеся в чужих смертных мирах. Помогать им вернуться к целому, обрести себя.

— А водные, земные и огненные феи приводят эти души в наш мир — через рождение, — продолжала Иринел. — Некоторые ремидейские маги задавались вопросом, почему среди фей нет мужчин. Другие, кто глубже постигал сущность фей, доходили до вопроса — зачем вообще тонким существам принимать облик мужчины или женщины. В Элезеуме, в состоянии цельности и единства феи и правда не женщины и не индивидуальности. Мы — единая душа. Но когда нам нужно привести в мир-проводник новую часть себя, одна частичка вновь откалывается — на сей раз осознанно. Она выходит в смертный мир и принимает женское обличье, воплощается в женское тело. Потому что лишь женщины способны зачать и выносить плод. А единственный способ перехода, который мы нашли, — рождение во плоти. Когда душа, найденная воздушными сестрами, попадает в междумирье, водная, земная или огненная фея Избирает мужчину. Того, кто поможет ей вывести в мир-проводник обретенный осколок Элезеума. И для того же существует Вязь.

— Связывать фею с Избранником? Чтобы они не могли разойтись, пока смерть не разлучит их?

— Не только с Избранником. Со всем смертным миром. Вязь вынуждает фею возжелать блаженство обретения и горечь утраты, неведомых высшей сущности. Блаженство и боль, радость и печаль, счастье и страдание неразрывно сплетены между собой в живорождении. Тонкой сущности тяжело выносить такую противоречивость чувств. Наше бесплотное, безмятежное пространство свободно от боли и печали. Любопытство или желание помочь выводит фею из него в смертный мир. Но что заставит ее остаться, когда она столкнется с его горечью и страданиями? Лишь привязанность к этому миру и к смертному человеку, чью жизнь она решит разделить. Потому существует Вязь. Твои воздушные сестры считают Вязь проклятьем фей. Но другого способа воссоединять новые «феин», новые частицы себя мы не нашли.

— Но если воздушные феи только ищут, но не воплощают души, почему я попала под действие Вязи?! Почему смогла зачать детей?

— Законы физического воплощения действуют одинаково на всех феин, Адеир, — тихо ответила Иринел. — Воздушные сестры не испытывают влечения к Избранию. Но если хитростью или принуждением заставить одну из нас совершить Избрание, она будет подвержена тем же физиологическим процессам, что остальные… Способность к зачатию, деторождению… и Вязи.

— Будь она проклята, — буркнула Эдера. Напоминание о сломанной судьбе вернуло ее в раздраженное расположение духа, даже на дивной земле Рубежа.

Иринел сказала:

— Быть может, твой Избранник сам не подозревал об этом, когда заставил тебя. Он мог полагать, что с воздушной феей Вязь обойдет его стороной. Такого на Ремидее не случалось никогда.

— Наверно, потому что не было других таких «осколков», — фыркнула девушка. — А как случилось, что и я, и моя мать родили близнецов?

— Твоя мать Лораин — Перворожденная, изначальная частица Элезеума. Одна из первых облачных душ, кто сумели найти друг друга и раскрыться для единения. В начале бытия Перворожденные проводили не одну и даже не две, а несколько душ. Твоя мать задержалась с выходом в смертный мир. Потому она привела сразу две души, да еще высшими из стихийных форм: воздушной и водной.