Елена Труфанова - Мертвому - смерть [СИ]

— Ну не подобрала достойной аналогии, что сразу нападать? — Ольга театрально развела руками. — Спасем принцессу из башни, освободим Вилли, так лучше?

Данила улыбнулся: все же на Волкову не получалось долго злиться.

Идиотская ситуация: сейчас Петр должен помочь конторщикам и пойти против своих же. Нет, не так. Он помогает ячейке, используя для этого конторщиков. Пусть уж лучше они самостоятельно разбираются с этой божественной мутотенью, не стоит пытаться откусить кусок, который не сможешь проглотить.

А еще он адски вымотался и сейчас мечтал просто поспать в своей кровати. Можно и без Лели, хотя с ней было бы просто идеально. Прижать бы ее упругое тело к стене и взять ее прямо так, без всяких ласк и разговоров. Леля и сама была не прочь неожиданностей, потому что заниматься сексом как все — это скучно и недостойно истинного носителя Хаоса. В ее объятьях можно позволить своему телу плыть и изменяться, подстраиваясь под самые затаенные фантазии. Чувствовать, как плывет и меняется чужое тело, как оно отзывается на твои движения, как подрагивает от удовольствия… И закончить все быстро, сжимая в руках совершенно невообразимого монстра, и самому быть таким же монстром. Позволить Стихии вырваться на свободу во всей своей дикости и безудержности. А после этого, не тратя время на всякие глупости, бережно поцеловать, приласкать, успокоить разбушевавшееся чудовище, пришедшее на место его подруги. Дождаться, пока она снова вернет себе человеческий облик, и заняться сексом снова. На этот раз — медленно и вдумчиво, прислушиваясь к тому, что нашептывает интуиция, с единственной целью — заставить подругу мучиться от блаженства и просить закончить все это побыстрее. Но сдаваться раньше времени — себе дороже: как только она получит то, о чем просит, начнет мстить, и от предвкушения этой мести еще волнительнее, еще слаще, еще…

Черт! Снова он ни ко времени размечтался. В данный момент никакой Лели, только мать его, Величество, гребанный аватар бога смерти. И Генка. А эта парочка ни у кого бы не пробудила романтических чувств.

Петр поставил машину на стоянку возле шестой городской больницы, выгреб пакеты и направился в сторону леса. Сложно сказать, в чью светлую голову пришла идея расположить больницу за городом, да еще и в отдалении от транспортных путей, но этот человек здорово испортил жизнь многим тысячам медработников и пациентов: добраться до лечебницы иначе как на машине было почти нереально. Конечно, задумывалось все неплохо: лес, свежий воздух, тишина, что еще нужно для выздоровления пациентов? А на деле же получились одни проблемы.

Пожалуй, только члены их ячейки выиграли от этого: после постройки больницы у входа в их убежище появилось отличное прикрытие и бесплатная парковка для машин. Каждый день сюда приезжали сотни, если не тысячи человек, и отследить каждого было нереально. В такой толпе даже самая натасканная ищейка сбилась бы со следа.

Так что можно идти и ни о чем не волноваться. Проблемой будет только вынести Величество из убежища. О чем он думает? Да вся эта затея — одна сплошная проблема для Петра. В ячейке сейчас около тридцати бойцов, и каждый из них, не задумываясь, нападет на него, если поступит такой приказ от их главаря. А Виктор точно не захочет добровольно отдавать свалившуюся ему в руки козырную карту. Остается надеяться на помощь Генки. Или не стоит? Один черт знает, что творится в голове у Профессора. Можно попробовать использовать Верку, чтобы она со своей Силой воздействовала на Генку, но, если Виктор узнает об этом, девушке будет худо.

Подумать только, он жалеет Верку! Самую тупую из знакомых девок, ходячее несчастье, заморыша с крысиным хвостиком блеклых волос. Но от мысли, что Виктор назидательно «срезает» ей Бездной палец, становилось не по себе. Ей и так по жизни достается, незачем еще и в эти разборки втягивать. Временами Петру казалось, что Верка за их главаря держится только потому, что больше не за кого, а одна она пропадет. Черт! Сколько лет живут бок о бок, а он ни разу не поинтересовался, что привело ее в ячейку.

Идиотский настрой, идиотский план, весь построенный на предполагаемой помощи Профессора. Идиотские сумки. Зачем было накупать столько продуктов? Петр перехватил ручки поудобнее и потащил мимо проходной, затем — мимо основного корпуса, мимо инфекционного отделения, пока не забрел в лес.

Дальше начиналось самое интересное: ровно семь шагов по дорожке, три шага вправо, развернуться лицом к больнице, дойти до березы с раздвоенными стволами, обогнуть ее три раза, после чего хитрым способом обойти кустарники и снова вернуться на дорожку. Теперь можно было спокойно идти вперед — все равно попадешь прямиком к убежищу.

Возле самого входа Петр столкнулся с несколькими бойцами, тащившими носилки. Сзади шел побледневший Генка, зажимавший в руках капельницу:

— Мать вашу, не болтайте его лишний раз! И быстрее ногами шевелите, курицы кривоногие. Если не успеем дойти до больницы за пятнадцать минут, на ближайшую неделю вы превратитесь в натуральных кобелей. И я вам гарантирую, гоняться за кошками и нюхать друг другу задницы вы будете точно как собаки. А кто еще раз дернет носилки, станет течной сучкой!

На носилках лежал Виктор.

— Что случилось? — Петр бросил пакеты на крыльцо и схватил Профессора за грудки.

— Отпусти! — Генка стряхнул его руки и снова подогнал бойцов. — Я говорил нашему команданте, что нужно лечь в больницу: с инсультом не шутят! Но он же у нас умнее всех. Можешь полюбоваться — повторный инсульт. В этот раз все еще хуже.

Генка махнул свободной рукой и пошел вперед, Петр продолжал идти за ним. С одной стороны он никак не мог бросить Виктора, но с другой — второго такого удобного случая вытащить Величество из Убежища может и не представиться.

— Генка, мне что, вас и на полчаса оставить нельзя? Все же нормально было! И Виктор на поправку шел!

— А тебе, наверное, сам многоликий Хаос о поправке нашептал? — Профессор развернулся к нему и посмотрел прямо в глаза: — Идиот! Такой шанс профукать хочешь. Иди и вытащи оттуда нашего гостя!

— У меня и свои глаза есть! А он не очнется без тебя?

— Не должен, на несколько часов воздействия хватит, а потом пусть с ним конторщики разбираются. Поверь, он умнее всех нас и не станет нападать на тех, кто помогает ему вернуться домой.

— Лучше иди и присмотри своими глазами за убежищем, а с команданте я сам разберусь. Надеюсь, помнишь, что я — врач? — Генка отвернулся и поспешил вперед, уже отдуваясь от непривычной для его жирной туши активности.

— Если что-нибудь с Виктором случится, я тебя на части разорву!

— Не переигрывай! Встань в очередь! Здесь многие хотят моего комиссарского тела!