Илья Соломенный - Ученик

Поначалу я пытался отказаться от обновок (в самом деле, я же не молодая девица, чтобы думать о том, как буду выглядеть), но когда и Скел подключился к уговорам – это решило дело. Не в последнюю очередь потому, что на него эти вещи просто не налезли бы. Я тогда заподозрил, что это были остатки гардероба их сына, но мысль быстро выветрилась из головы – какая разница?

В таверну мы вошли вместе, оставив кобылку с телегой в близлежащем стойле. Скел на мое замечание о том, что животинку могут украсть, только рассмеялся и махнул рукой, пояснив, что в этих краях красть не принято – все друг друга знают, и воспользоваться краденным, а тем более сбыть его вряд ли удастся.

Мне досталась почетная честь затащить два мешка сушеных ягод, мешок таких же грибов и связку из шести бутылей лютой настойки Скела в таверну, вслед за ним. Я был совсем не против.

Внутри оказалось вполне чисто. Уже вечерело, так что в зале было полно народу. Проталкиваясь мимо столов, Скел приветствовал старых знакомых и на вопросы обо мне отвечал односложно – «племянник» и отмахивался, говоря всем, что языком трещать будет позже. Сначала – дело.

Мы добрались до барной стойки и встретили там хозяина заведения – пузатого и усатого трактирщика, который тепло приветствовал Скела. Сначала пошел разговор о погоде – за кружкой холодного пива, разумеется. И я этому факту был безмерно рад, ведь пива не пробовал уже очень давно. А оно здесь было отменное, и после первой кружки в голове приятно зашумело. Я дал себе зарок не налегать, чтобы не сболтнуть лишнего.

Это оказалось верным решением, ведь вслед за погодой трактирщик принялся расспрашивать меня – кто такой, откуда, давно ли живу у Скела, ну и все в таком духе. Я отвечал односложно, стараясь не вдаваться в детали. Вспомнить рассказ Скела о своем племяннике, который я слушал в пол уха, не составило никакого труда, поэтому трактирщик и подсевшие к нам несколько приятелей Скела быстро потеряли ко мне интерес. Особенно когда я заявил, что всю дорогу от Зальменцбурга провел в беспамятстве и ничего рассказать о путешествии не смогу. Скел на эту мою реплику лишь удовлетворительно кивнул и хитро подмигнул, пока никто не видел.

В итоге мы перешли к сделке, которая состоялась достаточно быстро. Трактирщик не глядя забрал содержимое всех мешков, велев юному служке расфасовать все это в погребе (Скел настоял на том, что мешки заберет). Настойку же он решил для начала попробовать – по стопке из каждого бутыля. Не знаю, на что он рассчитывал, но даже при всей его немаленькой комплекции к последнему заходу он был уже слегка подшофе – настойка у Скела была действительно ядреная.

Мужики ударили по рукам, Скел получил свои деньги (за бутыли – гораздо больше, чем за все остальное) и мы уже собирались уходить, когда произошли события, которые очень сильно повлияли на мою дальнейшую жизнь. Гомон, стоявший в трактирной зале, практически мгновенно стих. Почти все, кроме самых заядлых выпивох, спавших на столах, повернулись ко входу. Мы со Скелом были в числе последних, кто это сделал.

В дверях стояли два эльфа. Оба в длинных, до колен, походных камзолах – один синего цвета, другой – красного. Оба порядком изношены – было видно, что их хозяева долго путешествовали. За спиной у одного был приторочен лук, у другого – арбалет. Одинаковые клинки висели на боку. У одного слева, у другого – справа. Огромные походные мешки уже стояли на полу. У эльфа, что стоял справа, один глаз закрывала красная повязка, а из-под нее выползал тонкий белый шрам, весьма внушительного размера.

Окинув помещение взглядом, новоявленные посетители направились прямо к нам. Точнее – к трактирщику, которого безошибочно определили с первого взгляда. Тот выглядел изумленным. Да все в зале выглядели изумленными – судя по лицам людей, эльфов до сегодняшнего момента они никогда не видели.

Подойдя к нам вплотную один из эльфов (в красном камзоле) вздернул подбородок и спросил:

– Есть свободные комнаты? – и крутанул на столешнице золотую монету.

Трактирщик выглядел так, словно воды в рот набрал. Он переводил взгляд с эльфа на своих постояльцев, на нас со Скелом, а потом обратно на эльфов. Я не понимал, почему он ничего не отвечает?

– Яльгорт, ты же видишь, эта деревенщина даже общеимперский не понимает, – вздохнул его приятель, – попробуй, ну не знаю – на су'джане? Или покажи жестами, быстрее будет.

– Хватит издеваться, – поморщился тот, которого назвали Яльгортом, – Мне хватило пантомимы с теми тупоумными стражниками на воротах. Если нас никто не понимает, мы даже не объясним, кого ищем.

– Да ты посмотри на их рожи, – рассмеялся второй, в синем кафтане, – они эльфов в первый раз видят. Лины тут не было, я уверен.

Пока они беседовали, все наблюдали за ними в полном молчании. И тут до меня дошло! Никто из присутствующих не понимал языка, на котором они говорили! Никто… Кроме меня?

– Прошу прощения, уважаемые, – осторожно произнес я, и две пары желтых глаз моментально уставились на меня. Впрочем, как и все остальные, что были в помещении. И судя по реакции людей – они были удивлены гораздо сильнее эльфов. Я продолжил:

– Если хотите, я могу перевести трактирщику вашу просьбу.

Яльгорт подошел ко мне вплотную и прищурился, поманил своего спутника. Тот тоже оказался очень близко от меня. Пару секунд они внимательно изучали мое лицо, а затем второй спросил:

– Где ты выучил наш язык?

– Кажется, я и сам этого не знаю, – ошалело ответил я. Эльфы переглянулись.

– Как это понимать? – начал было второй, но его перебил Яльгорт.

– Погоди, брат. Как тебя зовут, парень?

– Дангар.

Братья (судя по разговору и внешности, эти ребята и вправду были родственниками) снова переглянулись. В зале все еще царило молчание.

– Судя по всему, общеимперский ты тоже знаешь, – протянул Яльгорт. Я быстро сообразил, что мое имя он спросил уже не на родном диалекте, а на том, на котором обращался к трактирщику.

– На скольких языках ты говоришь, Дангар?

– Судя по всему – на вс… Всех, – сбившись, ответил я, офигевая от присходящего.

Братья эльфы переглянулись уже в третий раз и одновременно улыбнулись. Яльгорт повернулся ко мне и хищно блеснул своими желтыми глазами:

– Мы смущаем всех этих людей. Дангар, будь добр, переведи трактирщику наш вопрос. А потом мы бы хотели поговорить с ним с глазу на глаз. С твоей помощью.

Мы сидели в комнате Яльгорта и Едримина (так звали второго эльфа) и попивали вино. Лучшее, какое удалось отыскать в погребе трактирщика. После того, как я перевел просьбу братьев трактирщику, тот быстренько нашел свободную комнату, обеспечил ребят едой и питьем, а также согласился ответить на все их вопросы – но чуть позже, когда посетители разойдутся.