Свати Тирдхала - Полночный тигр [litres]

Большинство врагов понимали мощь мечей буквально за считаные секунды после атаки; этот не стал исключением из правила.

Она сориентировала солдата таким образом, чтобы он не видел укрытия Кунала, а потом наконец бросила взгляд в том направлении, надеясь, что Кунал поймет мольбу в ее глазах.

Беги. Скорее. Мчись подальше.

Пусть забудет о ее речах; на ее руках не будет его крови.

Выражение его лица оставалось бесстрастным – очевидно, Кунал не собирался убегать. Он словно бы не знал, как поступить. Кунал был первым, кто осмеливался ей перечить, и побеждал в спорах. Проклятый мальчишка спорил с ней на каждом шагу, ставя нужды остальных на первое место, а свои – на последнее. Восхитительная черта – и глупая.

Солдат бросился на нее, и Эша увернулась, прокатившись в сторону. Она пригнулась, держа кинжал высоко над головой, а меч – внизу, в другой руке. Враг был быстрее, чем казался на вид, и нанес удар ей в бок, а потом ушел из зоны досягаемости меча. Он смотрел на металлический кончик со страхом.

Эша нацепила маниакальную ухмылку – из тех, с чьей помощью устрашала противников. Она начала хлестать мечом так быстро, что солдат был вынужден пританцовывать, чтобы избежать ударов, и сосредоточилась на уязвимых местах, которые его тело выдавало в движении. Он крутанулся вправо, и она кинулась вперед и влево, вонзив кинжал в его бок достаточно глубоко, чтобы поранить, но не убить.

Под лагерем мятежников располагались темницы – там ему будет вполне уютно.

Он вскрикнул и в шоке уставился на нее, потом схватился за бок и упал на колени.

– Жить будешь, не бойся, – Эша закатила глаза.

Она хлестнула мечом рядом с солдатом, испугав его достаточно для того, чтобы выдернуть из раны кинжал. Вытирая его элегантными движениями, она следила, как солдат побледнел при виде крови на лезвии.

Что за стыд – солдат, который не выносит вида крови. А может, только своей собственной? Тепличный цветочек, которого никогда не ранили чужие шипы!

Она фыркнула, продолжая наблюдать. Вероятно, он всю жизнь использовал тактику запугивания. Со вздохом Эша стащила свой кушак и швырнула ему.

– Возьми, прижми к ране. – Он взглянул вверх и плюнул. Эша просто задержала на нем взгляд до тех пор, пока солдат не сжался под его весом. – Или можешь умереть. Мне вообще-то и дела нет, – и она пожала плечами.

Он ухватил материю дрожащими торопливыми пальцами и прижал к ране. Она присела перед ним на корточки, продолжая чистить лезвие. Он поглядел на кинжал, затем, очень быстро, снова на нее.

– Ты собираешься отрезать мне нос? – выпалил он. Эша могла бы поклясться, что услышала со стороны деревьев то ли кашель, то ли смешок. Солдат, однако, слишком сосредоточился на ней, чтобы тоже его заметить.

– Вот, стоит поступить так один разочек, и уже ползут слухи, – покачала она головой.

Он побелел. Эша встала и отвернулась, но не раньше, чем пнула кабанчика в лицо. Он свалился в обморок.

Через мгновение Кунал выбрался из-за деревьев и, вытянув шею, полюбовался упавшим.

– Похоже, я пропустил все веселье? Бедняга Ракеш – самолюбие у него будет зудеть еще долго после того, как рана заживет.

– Извини за друга, – ответила Эша.

– Он не мой друг. – Кунал выглядел слегка сконфуженным. – Терпеть его не могу.

– Это потому, что он похож на поросенка-переростка – с такими-то кудряшками?

Кунал прищурился, потом удивленно распахнул глаза.

– Никогда не осознавал этого, но ты права. Хм.

Он наверняка заметил и пятна крови рядом с солдатом. Его взгляд метнулся с пятен на ее лицо.

– Рад, что избежал подобной участи, – произнес Кунал с искренним уважением.

Эша ухмыльнулась.

– Ты слишком хорошенький для такого, – сказала она. Он приблизился, и Эша приметила изменения в его жестах и мимике, отчего дух у нее захватило, а кожу обожгло. Ей необходимо убрать его отсюда, а не привлекать. И если мятежники застигнут их в момент слишком интимного общения…

Обоим придется несладко.

– Кунал…

– Именно это я и пытался тебе сообщить. Я узнал, что Ракеш тебя выследил.

– И ты приехал сюда… зачем, чтобы предупредить? Спасти меня?

– Я приехал, чтобы убедиться в его проигрыше. – Она приподняла бровь, по-прежнему сжимая кинжал. – Не потому, что тебе нужна моя помощь. Ясно, ты бы с ним справилась. Но все-таки… я… – Он смолк, явно запутавшись в словах. Она позволила тишине продлиться. – Я хотел… – и глаза Кунала зажмурились на миг.

Она прервала его, прежде чем Кунал смог продолжить.

– Ты приехал, чтобы поймать меня первым. Неплохо, солдат. Ты знаешь, чего хочешь. – И она на самом деле так считала, хотя сердце защемило.

– Эша, в ту минуту, когда я увидел твой шрам, и, когда ты поставила на место Ракеша, я… – Он вздохнул, борясь с собой. – Я не смогу утащить тебя обратно как трофей, – наконец выдавил он. Уголки его губ опустились. – Я понял это, едва увидел тебя сегодня. И не смогу бросить тебя здесь, зная, кем ты была для меня. – Эша взглянула на него. – Кем ты… являешься для меня.

Он глубоко вдохнул, и она бросила на него внимательный взгляд.

– Это ничего не меняет, – быстро проронила она, повторяя его же речь в яме-ловушке. Именно такого исхода Эша не желала. Мужчины вроде Ракеша вечно будут за ней охотиться. Ее работа и желание мести не изменились после осознания того, что малая частичка ее юности уцелела. Все это лишь заставило ее стремиться к еще более усердному труду, чтобы сквитаться. Ее приглашение было эгоистичным, она забыла, что стала Гадюкой, а не осталась обычной девушкой.

– Ты попросила меня…

– Это ошибка. Тебе нельзя идти за мной. Мне не стоило просить. – Она заторопилась, игнорируя обиду на его лице. – Это было нечестно с моей стороны. Уходи, Кунал. В последний раз тебя прошу – вернись домой. – Ее губы изогнулись в улыбке. – Получи почетную отставку, найди милую девушку и живи новой жизнью. А мне пока что нужно сражаться за старую. – Она постаралась сохранить небрежную интонацию и скрестила руки. – Ты все равно меня задерживаешь.

Судя по лицу Кунала, она попала в уязвимое место… но вдруг он шагнул к ней и схватил за скрещенные на груди руки, силой разводя их для объятий.

Постоянный шепот джунглей, разных птиц, насекомых и зверей заглох, словно что-то его спугнуло. На секунду в зарослях воцарилась абсолютная тишина, и все, что Эша могла расслышать, – медленный стук их сердец.

Вдруг одно из воспоминаний о том солнечном лете вспыхнуло в ее разуме, когда глаза Кунала загорелись досадой и их бледный оттенок сменился на яростно-желтый. Такую дикую вспышку она видела только один раз в прошлом, во взгляде королевы из рода Самьядов.

Эша ахнула, и память полностью восстановилась, в то время как звуки джунглей снова обрушились сверху. Эша вспомнила первую встречу с мамой Кунала – ныне покойной принцессой Пайял Самьяд, младшей сестрой королевы. Она склонилась так, чтобы смотреть Эше прямо в глаза, взяла ее маленькую ручку в свою и очень серьезно попросила девочку стать хорошим другом ее сыну, позаботиться о нем тем летом.