Майя Лидия Коссаковская - Сеятель Ветра [litres]

Он влился в водоворот, что толпился в горле ворот. Он медленно проталкивался между ними, а семь Небес Царства, казалось, тяготили его, давили на плечи. Когда Габриэль прошел внешние ворота, а подошвы его сапог коснулись ничейной земли Лимбо, он почувствовал, как за ним захлопнулись ворота ада.

Даймон зашел в задымленный трактир через настолько низкие двери, что вынужден был сильно наклониться, чтобы не зацепиться крыльями за косяк. Уже с порога его накрыл гвалт пьяных голосов, звон посуды и духота. В воздухе носился запах кислого вина и старого прогорклого жира. Ангел Разрушения внимательно огляделся, но нигде не заметил того, кого искал. Это была очередная корчма на его пути, а количество возможных мест таяло с каждым следующим, поэтому он чувствовал усталость и раздражение. Он протолкнулся к бару. За стойкой немолодой темный протирал грязные стаканы такой же грязной тряпкой. Даймон положил ладони на стойку и низко склонился.

– Я ищу Камаэля, – прохрипел он в самое ухо бармену, чтобы перекричать гвалт. – Знаешь, где его найти?

– Нет, господин, – пробормотал демон.

– Видел его в последнее время?

– Нет, господин.

– Но он бывает тут, правда?

– Не знаю, господин, – ответил тот нехотя.

Даймон медленно начал терять терпение.

– Ты знаешь Камаэля, да? – рявкнул он. – Хорошо подумай, прежде чем ответить, понял?

– Не знаю, господин. – Бармен с удивительным старанием протирал грязный стакан.

– Не знаешь? – Голос Фрэя стал низким, едва слышным хрипом. – Как интересно, ведь это одна из его проклятых любимых забегаловок.

Он схватил темного за загривок и треснул лбом об стойку.

– Все еще не знаешь его или мне еще помочь твоей памяти? – прошипел он.

Демон выдал приглушенное бормотание. Чья-то ладонь коснулась плеча Фрэя. Он молниеносно повернулся, готовый дать отпор. Но встретился с голубыми веселыми глазами.

– Пусти Верга, Даймон, – сказал Камаэль. – Это я приказал ему держать язык за клыками. Он выполнял мой приказ.

Фрэй ослабил хватку. Бармен, громко сопя и потирая шею, кидал на ангела укоризненные взгляды.

– Мне сказали, что ты ищешь меня, – протянул Камаэль. – Выпьешь пива?

– С удовольствием, – буркнул Даймон. – Нелегко было тебя найти, приятель.

Камаэль скривился.

– Слишком многие хотят меня найти, Разрушитель. И большинство с целью менее приятной, чем ты. Верг, два пива.

– Тем сильней я рад тебя видеть, – усмехнулся Фрэй.

– И я рад, Даймон, – Камаэль ответил улыбкой.

Бармен нацедил из бочки два стакана пенистого напитка. Один подвинул Камаэлю, второй – Даймону, с таким выражением, словно испытывал искреннюю охоту добавить туда яд или хотя бы плюнуть.

– Присядем где-нибудь, – предложил ангел Разрушения.

Они уселись на лавку во главе длинного стола из необтесанных досок, залитых вином и липких от жира.

– Мы можем тут свободно поговорить?

Камаэль кивнул головой.

– Совершенно спокойно. Завсегдатаи мертвецки пьяные и уже не помнят собственных имен.

Фрэй внимательнее пригляделся к другу. Камаэль изменился. Исхудал, кажется, постарел. Худое интеллигентное лицо вытянулось, каштановые волосы потускнели. Только известные своей красотой глаза остались прежними. Это были не серьезные изменения, но Даймон заметил их сразу и обеспокоился. Он много веков был знаком с Камаэлем. Оба были ангелами крови, благородного происхождения, которых при зарождении мира лично создал Бог, а не голос Метатрона всемогущего, способного вызывать к жизни низших ангелов. Когда-то Камаэль командовал Ангелами Меча, элитой рыцарства в Царстве. Они служили офицерами над двенадцатью тысячами ангелов Разрушения, прозванных саранчой, потому что там, где они проходили, не оставалось даже травинки. Титулярным князем Ангелов Меча был Сокет Хези, а их реликвией – Меч, которым Бог окончательно разделил мир на Свет и Тьму. Тогда же Он создал первых, самых могущественных ангелов, приказав им сделать выбор: встать на Его сторону или остаться на стороне Тьмы и хаоса. Те, кто выбрал Тьму, а было их много, стали ярыми врагами Царства, старой предвечной аристократией Ада. Они вели войну против Творения. Первые кровавые стычки остались неразрешенными, тогда Бог из дыма, серы и огня создал саранчу и ее офицеров, Рыцарей Меча, самых лучших воинов Царства. После серии ожесточенных битв им удалось вытеснить армию Тьмы за пределы времени, мира и Вселенной, но они заплатили за это высокую цену. Основы нового Божьего творения восстали на крови Рыцарей Меча. Чаще всего битвы проходили на территории нынешней планеты Марс, что стала красной от пролившейся крови элиты небесного рыцарства. В Царстве пересказывались легенды, что собранное на поле боя оружие и доспехи павших легли в фундамент Земли, где переродились в залежи железа, а кровавые пятна, что остались на них, люди потом назвали ржавчиной.

Выжила горсть рыцарей. После войны ряды рыцарей были доукомплектованы. Камаэль получил звание главнокомандующего, а Даймон командовал легионом Серы. Саранча была поделена на три хоругви: Дым, Сера и Огонь, и носили они доспехи соответствующих цветов: синий, золотой и красный. Легионом Дыма командовал Йофиэль, а Огня – Астаниэль.

После своей казни и воскрешения и утраты власти демиурга Ялдабаота в пользу архангелов Даймон, как новоявленный ангел Разрушения, перестал принадлежать к Рыцарям Меча. Вскоре после этого вспыхнуло восстание Люцифера, к которому присоединился и Камаэль. Но вскоре он пожалел об этом, и ему пришлось дорого заплатить за эту ошибку молодости. Правда, он остался графом-паладином Преисподней, но нажил себе много врагов, которые совместно напали на него, лишили земель и преследовали по всем закоулкам Вселенной.

– Как там твои дела? – спросил Даймон, пробуя пиво.

Приятель махнул рукой.

– Забудь. Уже ничего не вернуть. И знаешь что? Мне плевать. Преисподняя – паршивое место.

– Ты хотел бы вернуться? – спросил Фрэй.

Голубые глаза Камаэля наполнились грустью.

– Мечтаю об этом. Но это единственное, что я могу, – вздохнул он. – Отрубленная голова не прирастет… Дьявол, прости, Даймон. Я не имел в виду… ну ты понимаешь…

– Мне не отрубили голову, – сказал Фрэй. – Успокойся, Кам. Как давно мы знакомы? Чего дурака валяешь? Ты не обидел меня. Для этого еще постараться надо.

– Сам не знаю, – пробормотал Камаэль. – Я сейчас демон, многое изменилось.

Ангел Разрушения внимательно посмотрел на него.

– Никакой ты не демон, Кам, и ничего не изменилось, понимаешь?

– Последнее время живу в напряжении. – Камаэль потер лоб. – Я становлюсь одержимым. Даймон, что за скандал в Царстве?

Фрэй со вздохом отставил стакан.

– Собственно, потому я и пришел. У меня две просьбы, трудная и легкая. Начну с трудной, хорошо?