Майя Лидия Коссаковская - Сеятель Ветра [litres]

– Прошу, прошу, – восклицал Самаэль. – Ко мне пришли друзья из другого мира. Я должен быть счастлив?

– Попробуй, Сам. Не повредит, – буркнул Даймон. – Не думаю, что от этого умирают.

Глаза Самаэля, зеленые с золотыми пятнышками, слегка прищурились.

– Переходи к конкретике, Даймон. Как видишь, мое время слишком ценно.

Он погладил по бедру плохо одетую малолетку. Она захихикала.

– Узнай, не сделал ли кто в Царстве или Преисподней что-то нетипичное. Это касается всего. Дружеские и официальные встречи, сделки, обмен, соглашения. Может, кто-то пытался купить что-то нечистое или, наоборот, продать. Что угодно, что выбивается из нормы, Сам.

Самаэль рассмеялся.

– Ты спятил? Зачем мне это делать, а тем более отдавать тебе добытую с трудом информацию? Я похож на альтруиста?

Даймон потянулся за сигаретой и закурил.

– Скажи мне, Сам, ты привязан к образу жизни, какой ведешь?

– Он меня устраивает во всех отношениях, – улыбнулся бывший архангел.

Фрэй затянулся.

– Тебе говорит о чем-то термин «день гнева»?

Камаэль нервно вздрогнул. Зеленые глаза Самаэля подозрительно заблестели.

– Решил поиграть со мной, Фрэй?

– К сожалению, нет, приятель. Потому что скоро может оказаться, что не будет баров, в которых ты любишь пить, борделей, где ты обычно покупаешь девок, казино, в которых жульничаешь. Вероятно, не будет и тебя, а Земля перенесет эту непоправимую утрату с легкостью только потому, что также перестанет существовать.

– Черт, – произнес Самаэль. – Боюсь, я начинаю тебе верить. Мне надо выпить. Пойду за выпивкой. Сейчас вернусь.

– Принеси и мне, – закричал ему вслед Камаэль. – Эта новость и для меня новость.

Подстриженная малолетка, внезапно лишенная поддержки в виде могучего плеча Самаэля, растерянно посмотрела на ангелов. С ярким макияжем, кольцом в носу и в ботинках, напоминающих колодки, она имела какой-то жалкий вид. Камаэлю стало жаль ее.

– Иди отсюда, малышка, – сказал он. – Иди домой и пару лет не посещай увеселительных мест, кроме кондитерской. Твой приятель демон. Его зовут Самаэль. Он заварил войну на Небе, был отправлен в Ад, но его выкинули и оттуда из-за жестокого и паскудного характера. Он злой, малышка. Он – псих. Его выгнали даже из Ада, понимаешь? Он убьет тебя, а перед этим сделает с тобой много неприятных вещей.

Девочка открыла рот.

– Чувак, ты спятил или что?

Камаэль вздохнул.

– Нет, малышка. Я от природы мягкосердечный. Не люблю извращенных сексуальных убийств.

– Ты коп или извращенец? – Она отступила на шаг.

– Откуда, птенчик. Мы – ангелы. Точнее, бывшие, по крайней мере я.

Она прыснула смехом.

– А, значит, ты чокнутый!

– Наверное, немного. Когда живешь несколько тысяч лет… Даймон, сними очки.

Фрэй исполнил просьбу друга.

– Это Абаддон, – сказал Камаэль. – Ангел Разрушения, если ты не поняла. Ну, сейчас дошло, малышка?

Девочка закрыла рот руками, выдавая приглушенный писк. Ее глаза стали круглыми, как блюдца. Внезапно она подорвалась и кинулась в сторону выхода. Тяжелые подошвы грохотали об паркет.

– Похоже, дошло, – констатировал Камаэль.

Через минуту к ним подошел Самаэль со стаканами в руках.

– Я обдумал все, – сказал он. – Согласен. Я не допущу исчезновение азартных игр и разврата. Гордость не позволит. Сделаю все, что в моих силах. Эй, – он огляделся, – вы куда дели мою игрушку?

Камаэль пожал плечами.

– Она захотела выспаться.

Самаэль в ухмылке обнажил ровные, белые, словно снег, зубы.

– Найду и получше, парни. Выпьем за небытие.

– За небытие, – повторил Даймон, поднимая стакан.

– Всадники! – закричал кто-то перепуганным голосом. Колесный мастер Сапо бросил инструменты.

– Лука! – закричал он жене. – Бери детей и прячься! Живо!

Перепуганная женщина схватила сопливых, грязных детей. Ее губы искривились, словно она готова заплакать.

– Сапо, что, снова? – застонала она.

– Не реви, баба! – рявкнул он. – В подпол, быстро!

Сам остался посреди двора, неуверенный, что теперь делать. Гнать в лес корову? Прятать запасы? Браться за оружие? Оказать сопротивление вооруженным всадникам – верная смерть, но отчаянный мастер решил не дать схватить себя и семью живыми. Он крепко стиснул рукоять топора, но дерево скользило во влажных от пота ладонях.

Всадники влетели в поселок. Галопом пронеслись по главной дороге, в туче пыли похожие на призраков из старых сказок. Огромные боевые скакуны с букраниями на голове выглядели словно драконы. Наездники были в серебряных доспехах, а развевающиеся черные плащи казались еще одной парой крыльев.

«Это крылатые, – подумал колесник. – Из Царства. Но какая, к дьяволу, разница? Из Царства или Преисподней, они такие же бандиты».

Молчаливые, закованные в железо призраки пронеслись поселком и исчезли в облаке пыли. Об их присутствии свидетельствовали только сломанные заборы, вытоптанные огородики с овощами и дорога, перерытая копытами, словно плугом.

Сапо вытер вспотевший лоб рукавом. В этот раз пронесло, Господь уберег. Но как будет в следующий раз? Колесник сплюнул и высморкался. Страшные времена настали для жителей Лимбо.

– Разбойники! Разбойники! – завопил перепуганный голос. – Беги-и-и-ите!

Спокойный поселок, готовящийся ко сну в предвечерний час, закипел. Жители в панике хватали пожитки, загоняли перепуганный скот, звали детей. Часть из них, таща тяжелые тюки, бежала к лесу. Не успели. Завывающая банда всадников кинулась за ними, секла безоружных жителей мечами, топорами, деревянными палками, как скот на убое. Они падали между плахт солонины, рассыпанного зерна и головок сыра, что выпадали из разрезанных тюков. Кровь заливала одежду, траву и впитывалась в землю.

Разбойники напали на деревню и подожгли дома. Огонь весело взмывал вверх на фоне темнеющего неба. Нападавшие, опьяненные криками, кровью и пламенем, убивали ради удовольствия. Они ощущали себя темными богами, отбирающими жизнь из-за прихоти. Всадники, возбужденные запахом крови и огня, спрыгивали с гарцующих скакунов, чтобы насиловать женщин, добивать раненых, резать скот. Их не волновала добыча. Ведь что можно найти в убогой деревеньке? Пшеницу? Сало? Они хотели развлечений и развлекались.

Какая-то демоница, вопя, бросилась на землю рядом с дергающимся трупом ребенка. Огромный темный ударил ее топором. И, не останавливаясь, побежал дальше. Огонь весело разгорался. Страшные времена пришли для жителей Первого круга Преисподней.

Побег Габриэля пошатнул основы Царства. Никто не подозревал, до какой степени архангел был опорой, поддерживающей мир и порядок. Его официально обвинили и отстранили от власти. Также попытались заставить уйти в отставку и остальных архангелов, но их позиция была слишком сильной. Были созданы какие-то временные комитеты, какие-то полулегальные группировки. К власти рвались лидеры заговора: Дубиэль, Нитаэль и, как оказалось, третий соучастник, алхимик Ох. Их поддерживали высокопоставленные чиновники, юристы и судьи, с Сотером Ашиэлем и Азбугой во главе. В свою очередь, подняла голову старая, предвечная аристократия, настаивая на своем давнем праве. Дискуссии превратились в скандал и взаимные оскорбления, споры стали разрешаться силой. Аристократия выставила отряды личных солдат и наемников, словно богачи из Преисподней, чиновники отвечали вооруженными боевиками. Над всеми нависла угроза вмешательства Воинства, регулярной армии Царства, верной Михаэлю и, естественно, архангелам. Вдобавок ко всему Терател провозгласил всеобщее равенство, приглашая на свои земли всех желающих из Лимбо и территорий Вне-времени, что привело к наплыву разных темных типов, дезертиров, искателей приключений, мятежных ангелов, убежавших от суда, мошенников и обычных разбойников. Толпы вояк, наемников и дезертиров, с трудом удерживаемые в узде на территории Царства, резвились, как хотели, в Лимбо, разоряя и грабя. Они выходили из-под контроля за воротами города, провоцируя многочисленные инциденты, особенно в нижних кругах.