Андрей Никонов - ALT-КОТ

Она помотала головой. Не соврала, вроде.

— А теперь? — над ладонью повис белый символ эме-галь.

— Нет.

— А свои искорки видишь?

— Так это искорки? — удивилась Ира. — Я как щекотку чувствую. И чуть жжение.

— У нас с Артуром, — честно сказал я ей, — разные категории, он на голову меня выше и опытнее. Я только показать могу, а объяснить — нет. После ману что-то изменилось?

— После чего?

— Монеток этих?

— Нет, — Ирина виновато поджала губы. — Нун говорил, что для этого не то время, и не то место.

— Артур?

— Нет, его дед. Нун Наамар-уту.

Мне показалось, или блок в ее голове чуть дернулся, словно подмигнул.

— Рассказывала кому-нибудь об этом?

— Не могу. Вот помню, а ни сказать не могу, ни написать, вообще ничего. Словно блок какой-то. А вот вы за горло схватили, и смогла. Проверила, попробовала Владику сказать, он бы все равно не поверил, и то же самое — никак.

— Ладно, — я поглядел на черного бездельника, тот лениво поднялся, подошел к Ирине, та машинально протянула руку, погладить котика — святое. Эр-Асу сам потерся об ее руки, собирая крохотные белые пылинки, зевнул и улегся обратно. С очень довольным видом. — Хватит на сегодня откровений, решим потом, что с этим делать. Но на многое не рассчитывай, способности у тебя на грани такой, что и нет их почти.

Ира грустно улыбнулась. И ушла.

****

— Ты записи видел? — младший Уфимцев разлил виски по стаканам, протянул один старшему брату.

— Да. Это точно он. Не узнать, и Леня ничего вспомнить толком не может, но записи с камер мы собрали. И свидетелей полно, даже из полиции есть.

— Выходит, ему потребовалось меньше минуты, чтобы появиться за двадцать километров от дома. Причем, обрати внимание, он не торопился, будто не в первый раз это проделывает.

Генерал Юрий Георгиевич Уфимцев отхлебнул жгучий янтарный напиток, чуть скривился.

— Это все меняет.

— Думаешь? У меня дочь без руки лежит, и без глаза. И без уха. Похоже, Марк — единственный, кто ее сейчас может восстановить. Да что там, просто вылечить. Остальные ваши колдуны только руками разводят. Кстати, он уже занялся ей — врачей велел не подпускать, но все равно, осмотрели. Травмы, несовместимые с жизнью. А она живет, дышит.

— Только без истерик. Никто его убивать не будет, раньше надо было, когда Сельчинская его подобрала. Теперь поздно уже. Ты лучше подумай, как к себе привязать. С Катей у них что?

— Вроде сошлись.

— Как тебе такой зять?

— Ты то же самое про Артура говорил, и где он теперь? — младший зло поглядел на стакан, как будто виски было виновато в пропаже перспективного кадра. — Хватит уже ее из кровати в кровать таскать.

— Она же вроде не против? Старая любовь не ржавеет?

— Не знаю, я до того, как все это случилось, спрашивал, отмалчивается. Операцию отменяем?

— Да. Как говорится, не буди лихо, пока оно тихо. Раз он с троими так легко разделался, представляешь, что бы с твоими людьми сделал, — старший Уфимцев встал, подошел к камину, протянул руки к пламени. — Узнал, кстати, откуда эти подонки взялись? Вроде все на счету, а каждый день новые всплывают.

— Группа Вешенского, по кличке «Козя». Там восемь человек было, осталось пятеро. Зачистить?

— Это не наши дела, не мы за них отвечаем. Пусть у других голова болит, но все же Марка натравливать на них нельзя. Ему твою дочь лечить, интересно, восстановит он ей руку? Да не смотри ты так, отдам я ему монеты эти. Не все, но отдам. Тоже умею быть благодарным. К тому же пробовали мы прикладывать их, как на записи с Беловой, не получается ничего. А раз мы сами не можем, то и не жалко, не смежникам же подарки делать. Короче, сам ему передашь.

— Хорошо, — кивнул младший.

— Слышал, что ролик на ютубе выложили?

— С убийствами этими? Да, с каждым часом все прибавляется клонов. Люди уверены, что постановочный.

— Вот и хорошо, хотя и не важно это. Но заметь, то, когда он лечил твою дочь, ни у кого записей ведь нет, значит, позаботился. А здесь не стал. Почему? Подумай, аналитикам вопрос задай, пусть повертят, твой приятель ох как непрост, надо было пятнадцать лет назад к себе брать, когда только институт заканчивал, я, ты помнишь, тогда еще в твоем управлении работал, приглядывался. Толя Громов против был, даже Майера подключал, чтобы парня не трогали. Теперь и не спросишь, почему. Кстати, насчет Майера — все уладили?

— По мере возможностей.

Ролик в сети трудно было не найти, не знаю, кто первый выложил, но под разными названиями их количество за сотню перевалило.

Процеживал комментарии через модуль, вдруг что всплывет в других странах. По России какая-то картина складывалась, а вот с другими странами только общая информация. Спецслужбы — жуткие жадины, поделиться для них равносильно самоубийству. Хотя, может быть, так оно и есть.

Я искал только дельные замечания, их было немного, но с пару сотен набралось. Будущие коллеги отметились, очень их оружие мое заинтересовало. Спрашивали, что это такое, предлагали деньги просто за информацию, где найти владельца, одни другим отвечали, что такого быть не может, но некоторые знали убитых лично. И подтверждали осторожно, что да, может быть, так все и было, вот только человека с ножом не знал никто.

Наверное, сам бы я не заметил, а модуль — среагировал. Среди всех зарубежных комментариев был один, практически никем не замеченный — обычный спам, ведущий на левую страничку. После слеша стоял набор символов, который никому ничего не говорил. Да и ссылка была рабочая, там порнуха открывалась.

Мехе ас ке зиг. Кто-то меня приветствовал на эме-гир, в ужасной латинской транскрипции.

Из четырнадцати порнороликов открывались тринадцать, один был битый. Изображение шло, но с искажениями. Ну что сказать, те, которые хорошего качества, и по содержанию были неплохи.

Четырнадцатый надо было всего лишь перекодировать. В нужный формат, на этой Земле такого не знали, а браслет в связке с модулем — справились с задачей за несколько секунд.

В дверь постучали.

— Заходи, — мне скрывать было нечего, пусть смотрят.

В кабинет зашла Ирина, неодобрительно покосилась на пустой монитор. Встала у входа, но дверь затворила. Значит, предстоит серьезный разговор.

— Ми зиг, энгун. Я насчет Сергея, — наконец разродилась она. Ну вот не надо так язык коверкать!

— Благословляю.

— Мы расстались.

— Надеюсь, не из-за меня? — я потянулся, чисто рефлекторно. И кот потянулся. Он почти всегда за мной это повторял.

— Нет. Точнее говоря, да, но нет. Он со мной разговаривать отказывается, с тех пор, как с Серовым сюда приезжал. Считает, что я вас предала.

— Ну и дурак, — пожал я плечами. — Девушка ты симпатичная, с головой на плечах, с губами и бровями, чего ему, собаке, надо? Подумаешь, предала, делов-то. Что, мне с ним поговорить?