Андрей Никонов - Под светом чужой звезды - 2

- А на самом деле?

- Увидишь, хеис. Мы, ящеры, всегда считали Тринадцатую своей покровительницей. Ты же знаешь, что первый ящер был создан именно ей?

- Да, слышал. Но логично было, если бы вы ее за это ненавидели.

- Это невозможно, хеис, - твердо сказал ящер-водитель. – Как можно ненавидеть собственную мать? Прошло очень много лет, раньше ей поклонялись, а сейчас – просто помним и почитаем. Старый храм, который тебе нужен, он немного дальше. Будем там через несколько минут.

Я только вздохнул. С тщательно скрываемым раздражением посмотрел на Пашку, гордо восседающего на сидении. Только настоящего храма мне не хватало, если бы я хотел донести до этой Тринадцатой послание местного хранителя, я бы сделал это. Не сейчас, чуть позже, и уж точно не тогда, когда это нужно местным с непонятными намерениями и интересами. Древние, основатели, боги – стоит только влезть в их игры, и останешься без головы, в любом смысле. Мне и обычных властьимущих хватает, вон уже, нацелились на мою планету, на мою систему Оранжевой. Хорошо хоть с Иту успел договориться, а то эта затея с протекторатом Уриш, поначалу такая заманчивая, могла плохо закончиться, адмирал Громеш мне популярно все обьяснил, по пунктам.

Вот, пока ныл про себя и про свою тяжелую жизнь, мы уже и подлетели.

- И где? – я смотрел на покрытую однородной растительностью поверхность острова – за многие миллиарды лет достигнутый баланс сократил разнообразие живых организмов до минимума, пик вулканической активности и эволюции был давно пройден, и оставались несколько десятков видов различных растений и примерно столько же животных, создававших устойчивую пищевую цепочку. Постоянное излучение звезды не давало им спать, а когда мало спишь, аппетит растет пропорционально. Поэтому в местных лесах только ящеры и могли выживать, людям тут было бы некомфортно.

- Внизу, хеис, под островом, - терпеливо обьяснил Керкк. И решительно направил летательный аппарат прямо в воду.

Возле поверхности жизнь кипела, но стоило погрузиться на две сотни метров, и все, будто отрезало – красный спектр светила поглощался верхними слоями воды. Летающая, а теперь и ныряющая дынька зарулила в какую-то нору, проплыла немного, и пошла вверх, очутившись в подземном озере.

Огромная пещера освещалась вполне современными светильниками – висящими в воздухе шарами, и имела, по крайней мере частично, природное происхождение. Потолок так и остался необработанным, а вот по полу и стенам прошлись, разгладив их до идеально гладкого состояния. На высоте десяти метров по периметру пещеры шел балкон, в стену уходили проходы, какие-то помещения были помимо основного зала. На балкон шли две лестницы, в разных концах пещеры, а озеро, в котором мы всплыли, находилось точно по центру.

Водитель остался в машине, предложив нам вылезти, благо припарковался он рядом с берегом. А потом, стоило нам оказаться на твердой почве, ушел на глубину. И остались мы совершенно одни в огромном помещении, под толщей воды.

- Как думаешь, ловушка? – лу Громеш, вдохновленный недавним поединком с мутантом, был настроен решительно, и потенциальной опасности был только рад.

- Думаю, нет, - я огляделся. Стены были исписаны текстами на понятном нам языке, в них рассказывалось о каких-то непонятных личностях с зубодробительными кличками, ящеры вообще на это дело были большие затейники, то, как они себя называли в обычной жизни, с их настоящими именами имело мало общего. – Я, если что, обратно это шайтан-такси выдерну, на системе управления мой жучок стоит. О, смотри, а вот текст на эме-галь.

Пашка насупился. Невозможность выучить язык била по его самолюбию.

- И что там говорится?

Текст был общедоступным, любой, кто знал язык, мог его прочитать. Не то что личные или специальные послания.

- Примерно следующее – некий маг соорудил эту пещеру в честь Тринадцатой через тысячу четыреста общих лет после уничтожения ее планеты. И перенес сюда из тамошнего храма, читай – с Земли, реликвии, которые оказались подделкой, и не работали. Дальше он пишет, что к-ранги совсем распоясались, стали жить среди людей, а древние им потакают. И поэтому он отдает на время эту систему и сам храм ящерам, которые к-рангов не любят. А сам отправляется в новые миры, которые древние создали для таких как он, и больше сюда ни ногой.

- Что за маг?

- Хеис Эрисо, - раздался голос позади нас. Крупный ящер незаметно, как ему казалось, подобрался сзади и слушал, о чем мы тут разговариваем. – До сих пор его потомки, если так можно назвать людей с микроскопической долей его крови, думают, что владеют этой системой. Что привело вас сюда, тонкокожие?

- Сто девятнадцатый? – еще раз переспросил я.

- За несколько тысяч лет, - подтвердил ящер, назвавшийся полным именем из почти сорока звуков. И снизошедший до беседы после того, как я свободно это имя повторил. А что, нам, псионам, такое – раз плюнуть. – Кто-то в центральных мирах решил, что, раз уж у Тринадцатой появились последователи, обретающие дар, то и она тоже может вернуться. Думаю, именно это ты должен ей передать.

Я пожал плечами. С личностями, стоящими гораздо выше обычных людей, ни в чем нельзя быть уверенным.

Храм, если так можно назвать общежитие для почти тысячи мутантов, занимающихся чем угодно, кроме молитв и бдений, имел еще и нижний уровень, небольшое помещение с реликвиями, якобы перемещенными сюда магом-хеисом в достопамятные времена. Реликвий было две - статуэтка со зверьком, отдаленно напоминающим кота, черного камня и сантиметров тридцати высотой, и каменная табличка с символами, висящая в воздухе. К ним нас допустили только после того, как лу Громеш провел три показательных боя с местными силачами. Зрители ревели и ликовали, даже несмотря на проигрыш товарищей, я так думаю – из-за того, что не потеряли их насовсем, может со стороны видно и не было, но землянин поддавался.

- Фигня какая-то, - без всякого почтения к древности артефактов заявил Пашка. – Страшный дворовый котяра и поделка детсадовского уровня, а, да, на половинку странички книги похоже. Что там написано?

- Ничего, - совершенно честно ответил я. Табличка и вправду напоминала страницу, у которой оторвали половину. Причем самую ценную – те пять символов, которые остались, на восемьдесят процентов совпадали с закорючками на золотой карточке. На восемьдесят – потому что один символ был новым.

Но даже с его добавлением набор клинышек на карточке понятней не становился. А символ был последним, значит, где-то было и начало.

Ящер терпеливо ждал, пока мы впитаем в себя благодать старины, мне даже показалось, что он заснул – пришлось хорошенько тряхнуть его, чтобы привлечь внимание. Вот тогда он и рассказал о моих предшественниках. Похоже, хранители с упорством раздавали такое же, как у меня, задание, направо и налево. Это только в этом храме и поддельном, с соседнего острова, сто восемнадцать человек до меня рисовали в воздухе символ. Ящер, с эме-галь незнакомый, но достаточно на все это насмотревшийся, подтвердил, что да – тот же самый.