Мария Лунёва - Твой шёпот в Тумане [СИ]

— Что и ты, как сестра, решила в кровать к северянам запрыгнуть?! — подошедшая Нанья даже и скрыть не пыталась своей злобы.

Её слова были громки и в ответ мужики, что собирали повозку Талии и её дочерям. скабрезно ухмыльнулись. Я открыла было рот, чтобы поставить бывшую подругу на место, но за моей спиной раздалось чёткое.

— Десять ударов розгами на первый раз за оскорбление женщины клана Бессон.

Иорн, привязать к столбу. Своё получит позже, — холодный жёсткий рык Каила был наполнен яростью. — Ещё кто хочет высказаться по поводу морального облика жён вардов и их сестры?!

Опустив глаза, все засуетились. Нанью же, волоча по земле, оттащили к столбу, на котором всё ещё в петле болтался Малойо, и привязали прямо под покойником.

— А де мальчик, внучок старикана? — тихо спросила Лестра, которую судьба девицы, похоже, мало волновала.

— Подтёр память и отдал в семью северян, — негромко пробормотал Каил. — Его увезли два часа назад.

— Подчистили память?! — я в недоумении уставилась на гера, В его глазах разгорелся озорной огонёк.

— Ты будешь моей любимицей, Томмали, за весь день ни разу не соврала и не покривила душой. Я непросто тёмный, девочки, я сильный эмпат и менталист. Так что врать мне не советую, буду мстить.

Поджав губы, я снова уставилась на столб, к которому привязали Нанью. Мне совсем её не было жаль. Варды уже доходчиво объяснили, что шутки с ними не шутят. Покойник висит посреди деревни всем на обозрение. А она полезла к нам со своим ядом.

— Чего ей не хватило? Зачем напросилась на порку? — тихо шепнула я Лестре.

— Мужика! — громко ответил на мой вопрос гер Каил. — Уже по всем казарменным койкам попрыгала, под половиной моих солдат побывала. Как не стёрлась только! А замуж всё не берут.

Услышав такое, я смутилась. Местные мужики так и вовсе глаза опустили. И только молодому геру было весело.

— Я-то думал, тут все девушки чисты и невинны, как первый весенний лист, а, оказывается, блудливые коровы, — громогласно поделился он со всеми своими наблюдениями.

— Гер Каил! — возмутилась Эмбер. — Не наговаривайте!

— А что? Я неправ? На всю деревню поди три девственницы и было. Вот мы вас и заприметили, а остальные…

— Юм… — сдавленный кашель Кьерна, заставил военачальника смолкнуть на мгновение.

— Ну, да, забыл, три девственницы и одна скромная вдова, а остальные — коровы гулящие, — быстро исправился он.

Качнув головой, я вдруг пожалела ту несчастную, что глянет этому цинику невоспитанному в глаза.

Вот уж кому-то избранный достанется.

Быстро осмотревшись, я нашла взглядом Вульфрика, о чём-то разговаривающего с группой воинов. Всё же с мужем мне повезло. И Эмбер тоже, и очень замечательно, что гер Каил проскакал мимо моей Лестры.

Ну, прямо несказанное везение для моей сестры!

Словно почувствовав мой взгляд, Вульфрик обернулся. Его брови грозно сошлись на переносице. Не поняв, что так не угодило мужу, я осмотрела себя. Вроде всё нормально.

Поднявшийся ветер заставил поёжиться. На небе собирались тучи, и было понятно, что к ночи на землю прольётся дождь. Вульфрик не сводил с меня хмурого взгляда.

— Возьмите, холодает, — Сай сунул нам в руки сложенные подбитые мехом лёгкие плащи. Развернув их, мы с Лестрой быстро укутались. Подняв Эмбер, Сай усадил её рядом с нами. — Скоро поедем. Потерпите ещё немного.

Завернувшись в плащ плотнее, я снова обернулась на мужа. Он улыбнулся брату и кивнул. Мне стало понятно, что вызывало его недовольство. На улице ветер, а мы одних платьях сидим.

Странные все же эти северяне. Никто из наших мужчин даже не обратил бы внимания на то, в чём там жёнки их разгуливают. Наоборот, это женщины следили, чтобы мужья да сыновья свитера под кафтаны поддевали.

На стоящую рядом с нами телегу забралась талия с дочерьми, как и мы, она практически не взяла с собой вещей, только игрушки девочек, да кое-какие дорогие сердцу мелочи. Кьерн хоть и не был вардом, но входил в близкое окружение и имел довольно высокое положение.

— Трогай! — раздалось за нашими спинами.

Повозка дернулась и плавно скользнула вперёд.

Вот и всё, пора прощаться с родным краем.

— Даже скучать не буду, — словно прочитав мои мысли, пробормотала Лестра.

— А я буду. Тут наш дом, тут могилы родителей и братика, — прошептала в ответ я.

— Сай обещал, что мы заедем с ними попрощаться, — прошептала Эмбер. — Я бы тоже не смогла уехать, не взглянув последний раз на могилки родных.

Проезжая по родной деревне, я вздрагивала от скрипа распахнутых калиток, что раскачивал ветер. Тут ещё пару недель назад кипела жизнь, а теперь словно замерло всё. Судорожно вздохнув, я стёрла с лица слезинки, что пролились против моей воли. Впереди показалась крыша нашего дома. Прикрыв глаза, я не выдержала и всё же расплакалась, как ребёнок.

— Ты всегда была привязана к дому, — обняв меня, Лестра прижала к себе. — Но, Томма, это всего лишь ветхая халупа. Это доски и глина. Больше ничего. То счастье, что было в нём, его уже не вернёшь. Там больше никогда не раздастся голос отца, мама более не поставит на печь чугунок для жаркого. Там не заплачет в своей люльке наш брат. Их нет, они ушли. Даже вишня больше не зацветёт по весне. Этот дом мёртв, а мы живы, Томма.

— Ты всегда пыталась мне это сказать. Я понимаю, но принять не могу, — сквозь рыдания прошептала я.

— Да, я всегда пыталась тебе это объяснить. Мне стыдно за те слова, что я произнесла, уходя и бросая вас. Но я верила, что Эмбер обречена здесь, а там на юге, на том юге, который я себе воображала, у неё мог бы появиться шанс. Но ты не хотела даже слушать. Я люблю Эм, и всегда хотела лучшего для нее. Я хотела, чтобы она ушла с нами на юг к лучшей жизни.

— Мне жаль, что я не выслушала тебя, Лестра.

— А мне нет, — отмахнулась она, — если и мне перепадёт муж северянин, пусть и не вард, то я буду скакать от счастья.

— Конечно, перепадёт, — вмешалась в наш разговор молчавшая до этого момента Эм, — Сай сказал, что придётся от тебя женихов оглоблей отгонять. Желающих будет столько, что хоть дорогу ими мости.

Лестра довольно улыбнулась и зыркнула лисьим взглядом в воинов, что ехали по правому борту телеги. В ответ те расплылись в улыбках.

Вздохнув, я легонько пнула сестру и призвала к порядку.

— Ты чего тут глазки строишь, — шикнула я.

— Тебя отвлекаю, чтобы не плакала, — услышала от неё в ответ.

Глянув на сестру, увидела вполне искреннее выражение на её лице. Ни намёка на веселье или шутки.

— Томма, — подъехавший вплотную к телеге Вульфрик, подхватил меня за талию и пересадил на своего коня, — что ты опять плачешь, душа моя?! Ну, хочешь, я по брёвнышку разберу этот трухлявый дом и перевезу его на Север.