Софья Липатова - Уроборос [СИ]

Потому что я понятия не имел, что она чувствует ко мне.

Повернувшись, я глубоко вдохнул, придавая лицу обычную невозмутимость. А Валери, как-то очень серьезно рассматривала мое лицо. Синие глаза блестели в свете луны и он бликов снега. Сглотнув слюну, я снова заглянул в них, теряясь, уже, кажется что с головой.

Неужели да.

Я подался вперед лишь немного. Все же еще рано, но чуть-чуть, давая ей самой решить.

А она снова рассмеялась, прыгая мне на шею. Ее холодный нос уперся куда-то в расстегнутое горло. Ресницы щекотно прошли по коже, вызывая толпу мурашек по всему телу. И огненный прилив по венам. Вот же она. Забирай ее отсюда и все. Уткнувшись носом в волосы я снова втянул аромат, от которого внутри все словно покрывалось тонким слоем нежности. Губы легко и привычно коснулись макушки.

Так она тоже не боялась.

— Спасибо, — прошептала Валери, тут же отпрянув и побежала дальше.

Похоже это самая романтичная хрень, которую я когда-либо делал. Еще бы. Столько представлять в голове, как сделать все так, чтобы ей очень понравилось. Чтобы вот такое лицо у нее было каждый раз, когда она будет рядом со мной.

Чтобы она всегда была рядом со мной.

Валери добежала до края Исиды, поворачиваясь ко мне. Я нарочно шел не спеша. Но вот подавить улыбки не мог. Я знал, что это ей нравится. Как я улыбаюсь. Она всегда улыбалась в ответ, даже если было очень грустно или страшно. Но сейчас то у нее тут сказка только для нее.

— Ну а теперь мы катаемся на коньках, Воин Валери, — я кивнул на две блестящие пары около кромки льда, — переобувайся.

Она недоуменно смотрела на блестящие лезвия.

— Я, — девочка сглотнула слюну, поворачиваясь ко мне, — Эрик, я же не умею.

Присев на корточки, я потянул пару коньков к себе. Валери оперлась на мое плечо, когда принялся расшнуровывать ее ботинок. Доверяет. Улыбка не сходила с лица.

— Скажи ка мне, Воин Валери, чему я тебя успел уже научить, м? — коротко кинув взгляд на верх я продолжал переобувать девушку.

— Плавать в Исиде, побеждать, верить, драться, дышать, считать, мыться в бочке, — на этих словах Валери засмеялась, а я как раз принялся зашнуровывать белоснежную пару, что идеально подошла ей по размеру, — ладно, все, я поняла. Сегодня у нас урок на коньках.

— Только если ты этого хочешь, — сказал я поднимаясь.

— А тебе разве возможно отказать? — прищурилась Валери, тут же засмеявшись, а внутри меня что-то немного расслабилось, — Конечно хочу! Это же так интересно.

Вспотели на льду мы достаточно быстро. Удержать постоянно заваливающуюся во все стороны девушку было сложно, но от этого еще веселее. Не говоря уже о том, что несколько раз пришлось откровенно взять ее на руки и покатать. Куртки уже давно валялись на берегу Исиды, а Валери только стала понемногу держаться на льду, как в очередной раз ее разъехавшиеся в разные стороны ноги с громким «Упс» утащили нас обоих на лед.

— Ну перестань смеяться! — сквозь смех пробормотала девушка, — Я предупреждала!

— Ты сама смеешься, — выдавил я, переворачиваясь на живот и приподнимаясь на локтях.

Твою мать. Ее лицо оказалось практически под моим. Только перевернутое вверх ногами. Смех испарился вмиг. Внутри все застонало, одним движением направляя меня к девушке. Как раз этот момент Валери выбрала для того, чтобы сесть. Встретившись носом о ее лоб, я застонал, тут же усаживаясь на льду. А Валери уже на коленях сидела возле меня, разглядывая поврежденное лицо.

— Вот ты опять из-за какой-то царапины панику поднял! — показав мне язык, девушка снова вернулся к ощупыванию раненого носа, — Ну придержи меня, я же скольжу!

Ухватив девушку за талию, я прижал ее к себе так близко, как позволяла находившееся на нас одежда. Она удовлетворенно кивнула, серьезно сведя брови на переносице и пытаясь что-то разглядеть в темноте.

— Хватит облизываться, — сказала она, положив ладони мне на щеки, — губы завертишь.

И, неожиданно, потянулась губами, коротко чмокнув кончик носа. Сердце долбанулось о ребра, грозясь вывернуть их и перескочить уже в грудную клетку напротив. Повалив Валери на лед, я лег на спину, крепко сжимая ее руку. Она рассматривала звезды. Вытягивала свободную руку вверх, словно хотела их потрогать. Снег крупными хлопьями ложился на ее волосы, придавая ее красоте какое-то неповторимое свечение.

Лучше момента не будет.

Страх сковал горло, а я медленно выдохнул. Успокойся, Крейн. Девушке все нравится.

— Тебе хорошо со мной? — я сжал ее пальцы наверное слишком сильно, потому что она ойкнула.

Но не вырвала руку.

— Конечно, — она пожала плечами, — когда нас особенно не пытаются съесть заживо.

Вот, полдела сделано. Но страх не отступал, заставляя периодически тихо откашливаться. Все. Просто пройти остаток пути и все.

— Ты всегда просила показать, что я рисую.

Валери тут же повернулась ко мне, удивленно распахивая глаза. Она не верила и предвкушала одновременно. Да, девочка обожала засунуть нос в мой блокнот. Но тогда я еще не мог всего показать ей. Рука потянулась к карману штанов, выуживая онемевшими вмиг пальцами маленькую книгу в кожаном переплете. Валери так жадно ухватилась за нее взглядом, словно ей протянули священный грааль.

Хотя для меня это был именно он.

Кажется, она не заметила, как трясутся мои пальцы.

Ее рука осторожно погладила кожаный переплет. Вытянув руку из моей ладони она прикоснулась второй, заглядывая мне в глаза. Словно спрашивая разрешения. Я смог лишь вымученно улыбнуться, кивая.

Давай же.

Усевшись на льду, Валери нерешительно открыла первую страницу.

Этот блокнот я завел в день, когда мы начали тренироваться в Исиде. Тогда еще, после странного заряда, мне очень захотелось нарисовать смелую и странную девчонку. Тут было абсолютно все за последние годы.

Мое все.

Везде только лишь одна она.

Валери перелистывала каждую страничку, разглаживая пальцами, обводя подушечками линии. Мы сидели в полной тишине. Лишь шелест переворачиваемых страниц. Я боялся пошевелиться и спугнуть то, что происходило сейчас в ее голове.

Ощущение было, словно прямо сейчас в ее руках билось мое сердце.

Ей нравилось то, что она видела. Восторг и восхищение, вот что отражалось на ее лице, когда она открывала каждый раз новый портрет. Иногда девушка начинала смеяться, а я невольно сам улыбался, понимая, какой именно рисунок она сейчас смотрит. Иногда она хмурилась, поднося блокнот ближе к глазам. Это в основном те, где она была изображена на фоне пейзажа. Видимо плохо могла рассмотреть. На каких-то она словно не могла вспомнить, когда такое было, а я удерживался от желания сесть рядом и начать рассказывать про каждый рисунок.

Не сейчас.