Софья Липатова - Уроборос [СИ]

Пытаясь отвлечься от приближающегося живого, что спазмами тут же откликалось во всем теле, будоража голод, я кинула взгляд на часы. Время шло, а мы все топтались на одном месте. А ведь сегодня, пока все здесь, хотелось поделиться тем, что действительно может приблизить нас к разгадкам тайн бессмертных.

Повернулась к Назару, избегая торжествующего взгляда Осириса. Старейший кивнул. Значит время еще позволяет. Ситуация была ужасна с самого начала, но то, что на поляне был мой сын. Хотелось скорее бросить все и бежать к нему. Макс был очень одаренным ребенком, а его сила требовала поддержки и контроля.

Сердце гулко встретилось с ребрами.

Макс хороший и добрый мальчик. Он любит животных, несмотря на то, живые они или нет. Ребенку нравятся загадки и тайны, сын верещит от восторга, когда я беру его с собой в лес. Он бы никогда не стал трогать людей.

Но…

Если грань стала размываться у меня, неужели подобного не могло произойти с ним? Мы же ничего толком не знаем о истинном происхождении существ до сих пор. Да, выстроенные предположения привели нас к выходу, но разве он устраивал нас? Медленно выдохнув, я подняла глаза на Эрика. Крейн был растерян не меньше моего.

У него выдались не самые сладкие три года жизни. Восстановление Натали проходило тяжело и с переменным успехом, Макса не сразу приняли в обычный Дом для детей благородных, пока мы не вписали нужные поправки. Теперь каждого ребенка Рабоса родители могли отдать в то учебное заведение, что посчитают нужным. Только вот Дом близ Пограничного леса все равно стремительно пополнялся сиротами, что получали свой номер.

Ведь решить вопрос Врат нам до сих пор и не удалось. Тайна, к которой мы, казалось, не просто прикоснулись, а наконец смогли пощупать и погрузится, отдалилась столь же стремительно с упокоением Оливера. Последние нити растворились на веки и больше не было никого, кроме Лео и Назара, кто знал об Оливере хотя бы то, что тот давал понять. В попытках поговорить с Безмолвной, мы с Назаром перепробовали множество не самых приятных для меня методов, но подойти к Вратам вновь не получалось. Или я просто не помнила этого.

Мы смалодушничали. Три года по сути занимались тем, чтобы сохранить свою семью, найти способ удерживать существ внутри, а меня снаружи. Все, чем мы занимались на протяжении этого времени положа руку на сердце все же имела отношения больше к нам самим, чем к спасению Эписа.

Потому что мы оба прекрасно знали, что можно уничтожить всех существ навсегда.

Вместе с Хозяином.

Несмотря на это знание, за три года мы так и не разговаривали о самом поиске способа уничтожить бессмертное. Время взаперти, среди существ, что интересно было изучать, рядом со своей семьей, вдруг оказалось самым прекрасным в моей жизни.

Если не считать голода, что заставляло кровь полыхать ярким пламенем в венах, лезть на стену в попытках вырвать его из себя.

Вот и пришла расплата. Два невинных ребенка ступили в лес и не вышли, а я почему-то даже этого не поняла! Как такое могло быть возможно? Я не почувствовала активную энергию живого на территории Пограничного леса, хотя моя связь с существами сейчас укрепилась до возможности смотреть на мир их глазами. Это пугало, но почему-то я больше не могла противиться слиянию потока.

Глядя в серые глаза Крейна, я закусила губу от напряжения. Он же не думает, что наш сын мог это сделать?

— Макс просто ребенок, — медленно проговорила я, — даже маленький Оливер не сделал бы подобного.

Марсэль сделал еще один шаг и удушающий аромат его энергии ломанулся в нос, разрывая легкие. Я слишком резко отшатнулась назад. Цепь натянулась, вжимая стальные наручни в кожу, повреждая ее. Зашипев, подняла ладонь, показывая вскочившим на ноги Лео и Старейшему, что все в порядке.

Нестор заволновался. Гибрид был не в восторге от того, что находится среди людей и не может ничего есть. Я практически чувствовала, как он нервно двигает носом, пытаясь втянуть глубже. Но он понимал, что все это лишь ради спасения, поэтому терпел. Иногда мне начинало казаться, что это мертвое гораздо более выдержано, чем я, но Нестор говорит, что просто не может ослушаться слова Хозяина.

На долго ли еще, интересно, этого слова хватит.

— Правящая Крейн права, — на ноги поднялся среднего роста полноватый Ра со смешными кудряшками темных волос, — мальчику девять лет. Если опустить лирику, в таком возрасте ребенок просто не способен на то, чтобы спланировать жестокое убийство трех человек.

Холод побежал по венам, острыми иголками пронзая словно каждую клеточку тела. Постараться абстрагироваться, посмотреть на ситуацию со стороны. Именно это было необходимо нам с Эриком, чтобы решить задачку с названием История Эписа до конца. Но как это возможно? Ведь… Если бы мы были способны на это, то Эрик сейчас был бы мертв, а если и нет, то тогда я. Мы выбрали сторону. А Макс наш сын. Мой сын. И я низачто не поверю, что он сознательно заманивал людей в лес.

— Он позвал на помощь, как и обещал, — раздался хриплый голос Крейна, а я не нашла в себе сил взглянуть на него снова, — да, Макс крайне способный и необычный ребенок…

— Хотя бы потому, что он на четверть Всевышний? — перебил Эрика, Марсэль.

— Мальчик истинный некромант, но это не делает его жестоким убийцей, — процедил сквозь зубы Назар.

— Именно поэтому вы, друг мой, так настойчиво несколькими годами ранее убеждали Правящих в необходимости его уничтожения? — раздалось из зала.

Голоса смешивались в один поток раздражающего гомона. Привыкнув к тишине леса, вся эта какофония звуков сейчас вызывала злость. Просто попробуй понять их, Валери. Макс ни в чем не виноват, надо просто это доказать и все. Они люди и боятся того, что им не понятно. А ребенок, что может материализовываться во сне и почти в девять лет потоками управляет лучше, чем шестисотлетний некромант, явно не вызывает отклика в людях, что не знают его.

Но понимания не было.

Хотелось вцепиться в самодовольную рожу Прика и пустить его на фарш для существ. Желание было настолько сильным, что я вновь дернулась, на секунду потеряв контроль. Цепи натянулись, резко отбрасывая меня назад.

— Тишина! Марсэль, в сторону! — Лео уже сидел возле меня.

А я отмахнулась от брата, не сводя взгляда с самодовольной рожи Прика.

— Знаешь, Марсэль, — прошипела я, пытаясь наладить дыхание, — ведь именно из-за таких, как ты, Эпис и обречен. Не Всевышний годами поддерживал разделение между благородными и Рабосами. Не он с праведными речами отправлял детей на смерть. Еще три года назад ты бы не обратил внимания на то, что Рабосы погибли в лесу. Это же их долг. Умирать, — выплюнула я, — но сегодня это для тебя недопустимо. Двуличная сволочь.